Молвил отец Хёгни,

Посох богини павших[226],

Тот, чье сердце не знало

Страха на поле брани:

Вовек шлемоносный воин

В вихре дротов[227] не дрогнет,

Скорее умрет, чем отступит,

Скорее умрет, чем отступит.

После этого курган закрылся.

– Ты бы поверил, если бы рассказали тебе такое? – спросил Скарпхедин.

– Поверил бы, – говорит тот, – если бы мне это рассказал Ньяль, потому что я слышал, что он никогда не говорит неправды.

– Неспроста, – говорит Скарпхедин, – Гуннар сам явился нам и сказал, что скорее бы умер, чем уступил врагам. Это он дает нам совет.

– Мне ничего не сделать, – говорит Хёгни, – без твоей помощи.

– Я не забыл, – говорит Скарпхедин, – как поступил Гуннар после убийства вашего родича Сигмунда. Сделаю все, что в моих силах. Ведь мой отец обещал Гуннару, что мы поможем тебе или его матери.

После этого они пошли домой, в Конец Склона.

LXXIX

– Поедем сегодня же ночью, – говорит Скарпхедин, – потому что если они узнают, что я здесь, то станут осторожнее.

– Пусть будет по-твоему, – говорит Хёгни.

Когда все улеглись спать, они взяли оружие. Хёгни снял копье Гуннара, и оно громко зазвенело. Раннвейг, вне себя от гнева, вскочила и сказала:

– Кто берет копье Гуннара? Ведь я запретила трогать его?

– Я хочу, – говорит Хёгни, – отдать его отцу, пусть оно будет с ним в Вальгалле[228] и пусть он там сражается им.

– До этого ты еще сам сразишься им и отомстишь за отца, потому что оно предвещает смерть – одного или нескольких.

Хёгни вышел во двор и передал Скарпхедину разговор с бабушкой. Затем они направились на Мысок. Два ворона всю дорогу летели за ними[229].

Ночью они добрались до Мыска и погнали скот к домам. Тогда из дома выскочили Хроальд и Тьёрви и стали отгонять скот обратно. Оба были при оружии. Скарпхедин вскочил и сказал:

– Нечего осматриваться, ты не ошибаешься!

И Скарпхедин нанес Тьёрви смертельный удар. У Хроальда в руке было копье. Хёгни бросился на него. Хроальд хотел ударить Хёгни копьем, но тот перерубил древко и пронзил его копьем Гуннара. Они оставили убитых и отправились под Треугольную Гору.

Скарпхедин подбежал к дому и стал вырывать траву. Те, кто были внутри, подумали, что это скот. Старкад и Торгейр схватили оружие и одежду и выбежали во двор. Но когда Старкад увидел Скарпхедина, он испугался и хотел повернуть обратно, Скарпхедин зарубил его у ограды, а Хёгни подбежал к Торгейру и убил его копьем Гуннара.

Оттуда они направились в Капище. Мёрд был на лугу перед домом. Он стал просить пощады и предложил помириться. Скарпхедин рассказал Мёрду об убийстве тех четверых и прибавил:

– А ты либо отправишься той же дорогой, либо предоставишь Хёгни самому рассудить вас, если только он согласится.

Хёгни ответил, что не собирается мириться с убийцей своего отца, но в конце концов все же согласился сам решить дело.

LXXX

Ньяль немало помог тому, что родичи Старкада и Торгейра согласились на примирение. Был созван тинг и выбраны судьи. Было сосчитано все, даже нападение на Гуннара, хотя он и был вне закона. Мёрд заплатил сполна всю разницу[230], потому что решение по его делу вынесли только после того, как решили дело Скарпхедина и Хёгни. Тогда состоялось полное примирение.

На тинге было много разговоров о тяжбе Гейра Годи и Хёгни. Она кончилась тем, что они помирились и с тех пор жили в мире. Гейр Годи до самой смерти прожил на Склоне, и больше о нем в этой саге рассказываться не будет. Ньяль сосватал Хёгни Альвхейд, дочь Ветрлиди Скальда, и тот женился на ней. Их сыном был Ари, который уплыл на Шетландские острова и там женился. Его потомком был Эйнар Шетландец, очень доблестный человек. Хёгни и Ньяль оставались друзьями, но о Хёгни больше не будет рассказываться в этой саге.

LXXXI

Теперь надо рассказать о Кольскегге. Он приплыл в Норвегию и пробыл зиму в Вике, а на следующее лето поехал в Данию и стал служить конунгу Свейну Вилобородому. Он был у него в большой чести.

Однажды ночью ему приснилось, будто к нему пришел какой-то человек, весь в сиянии, разбудил его и сказал:

– Встань и иди со мной!

– Что тебе от меня нужно? – спросил Кольскегг.

– Я найду тебе жену, и ты будешь моим рыцарем.

И будто он согласился. Тут он проснулся.

Он пошел к одному мудрому человеку и рассказал ему свой сон. Тот растолковал этот сон так, что он отправится в южные страны и станет рыцарем Господним.

Кольскегг крестился в Дании, но там ему пришлось не по душе, и он отправился на восток, в Гардарики, и пробыл там зиму. Оттуда он поехал в Миклагард и вступил там в варяжскую дружину. Последнее, что о нем слышали, было, что он там женился, был предводителем варяжской дружины и оставался там до самой смерти. Больше о нем в этой саге рассказываться не будет.

LXXXII

Теперь надо рассказать о том, что Траин, сын Сигфуса, приехал в Норвегию. Они пристали к берегу у Халогаланда, а оттуда поплыли на юг, в Трандхейм, в Хладир. Как только ярл Хакон услышал про это, он послал к ним людей, чтобы те разузнали, кто они такие. Они вернулись и рассказали ему. Тогда ярл послал за Траином, сыном Сигфуса, и тот явился к нему. Ярл спросил, какого он рода. Траин ответил, что он близкий родич Гуннара с Конца Склона. Ярл сказал:

– Тем лучше для тебя, потому что я видал много исландцев, но не видал равных ему.

Траин сказал:

– Государь, разрешите мне остаться у вас на зиму.

Ярл разрешил. Траин пробыл у него зиму и был в большой чести.

Жил человек по имени Коль. Он был викинг. Он был сыном Асмунда Ясеневый Бок из Смаланда. Его становище было на реке Гаутельве. У него было пять кораблей и большая дружина. С Гаутельвы он поплыл в Норвегию, высадился на берег в Вестфольде и напал на Халльварда Соти. Они нашли Халльварда на чердаке. Он там храбро защищался, пока они не подожгли дом. Тогда он сдался, но они убили его и, захватив большую добычу, отправились в Льодхус. Ярл Хакон услышал об этом и велел объявить Коля вне закона по всей стране и положил награду за его голову.