Весною сыновья Ньяля попросились съездить в Норвегию.

Ярл сказал, что они могут ехать, куда хотят, и дал им хороший корабль и сильных гребцов. Кари сказал, что летом приедет в Норвегию с данью для ярла Хакона и что они там встретятся. Так они и договорились. После этого сыновья Ньяля вышли в море, поплыли в Норвегию и подошли к Трандхейму.

LXXXVII

Жил человек по имени Кольбейн. Он был сыном Арильот. Он был родом из Трандхейма. В то лето, когда Траин и сыновья Ньяля отплыли в Норвегию, он отправился в Исландию. Следующую зиму он пробыл на востоке, в Широкой Долине, а затем, летом, снарядил в Заливе Гаути свой корабль. Когда они закончили, к ним подплыл на лодке какой-то человек, привязал ее к кораблю, а сам поднялся на борт, чтобы поговорить с Кольбейном. Кольбейн спросил, как его зовут.

– Мое имя Храпп, – говорит тот.

– Что тебе от меня нужно? – спрашивает Кольбейн.

– Я хочу попросить тебя, – говорит Храпп, – перевезти меня через море.

– А кто твой отец? – спрашивает Кольбейн.

Храпп отвечает:

– Я сын Эргумлейди и внук Гейрольва Вояки.

Кольбейн спрашивает:

– Почему тебе надо уехать?

– Я убил человека, – говорит Храпп.

– Кого же ты убил? – спрашивает Кольбейн. – И кто будет мстить тебе за него?

Храпп отвечает:

– Я убил Эрлюга, сына Эрлюга, внука Хродгейра Белого, и люди с Оружейного Фьорда будут мстить мне за него.

– Думается мне, – говорит Кольбейн, – что худо придется тому, кто перевезет тебя.

– Я друг моему другу, но мщу, если мне делают зло, а кроме того, у меня хватит денег, чтобы заплатить за переезд.

И Кольбейн взял его с собой.

Вскоре подул попутный ветер, и они вышли в море. У Храппа в море кончились припасы, и он подсел к тем, кто был рядом, но те стали поносить его. Слово за слово – и началась драка. Храпп сразу же побил двоих. Об этом сказали Кольбейну, и тот сказал Храппу, что поделится с ним припасами, и Храпп согласился.

Они подошли к берегу и стали у мыса Агданес. Кольбейн спросил, где деньги, что Храпп обещал за переезд. Храпп ответил:

– Они в Исландии.

– Ты, наверное, еще немало народу одурачишь. Но я тебя прощаю.

Храпп поблагодарил и спросил:

– Что посоветуешь на прощанье?

– Во-первых, – сказал Кольбейн, – поскорее убирайся с корабля, потому что все норвежцы станут дурно говорить о тебе, а во‑вторых, никогда не обманывай того, кто оказывает тебе услугу.

После этого Храпп, взяв оружие, сошел на берег. У него была большая секира с рукоятью, увитой золотой нитью. Он шел, пока не добрался до Долины, к Гудбранду[237]. Гудбранд был большим другом ярла Хакона. Они вместе владели капищем, которое открывали, только когда приезжал ярл. Это было одно из двух самых больших капищ в Норвегии, второе было в Хладире. Сына Гудбранда звали Трандом, а дочь – Гудрун.

Храпп стал перед Гудбрандом и учтиво поздоровался с ним. Тот спросил его, кто он такой. Храпп назвал себя и сказал, что он из Исландии. Затем он попросил Гудбранда, чтобы тот взял его к себе. Гудбранд сказал:

– Ты не кажешься мне удачливым человеком.

– Сдается, что люди лгут, – ответил Храпп, – когда говорят, что ты принимаешь всех, кто тебя попросит об этом, и что нет человека щедрее тебя. Но я стану говорить иначе, если ты не примешь меня.

Гудбранд сказал:

– Ты останешься здесь.

– А где ты велишь мне сесть? – спросил Храпп.

– На нижней скамье против моего почетного сиденья.

Храпп уселся на свое место. Ему было о чем порассказать, и сначала это нравилось Гудбранду и многим другим. Но потом многим стало казаться, что он слишком много балагурит.

А затем он начал часто беседовать с Гудрун, так что многие стали поговаривать, что он, наверное, соблазнит ее. Когда Гудбранд узнал об этом, он крепко выбранил ее за то, что она разговаривала с Храппом, и велел ей остерегаться говорить с ним о чем-нибудь наедине. Она сначала держала слово, но вскоре все опять пошло по-старому. Тогда Гудбранд велел своему надсмотрщику Асварду всюду ходить за ней, куда бы она ни шла.

Однажды случилось, что она пошла погулять в орешник, и Асвард с ней. Храпп пошел следом и нашел их. Он взял ее за руку и увел. Асвард начал искать ее и нашел их лежащими в кустах. Он подбежал к ним с поднятой секирой и хотел ударить Храппа по ноге, но тот увернулся, и удар пришелся мимо. Храпп мигом вскочил на ноги и схватил свою секиру. Асвард хотел убежать, но Храпп разрубил ему спину. Тогда Гудрун сказала:

– После того, что ты сейчас сделал, тебе нельзя больше оставаться у моего отца. Однако еще больше его разгневает другое: я беременна.

Храпп говорит:

– Об этом он узнает от меня самого. Я пойду домой и сообщу ему обе новости.

– Тогда тебе не уйти живым, – говорит она.

– Будь что будет, – говорит он.

После этого он отвел ее к другим женщинам, а сам пошел домой. Гудбранд сидел на почетном сиденье, и с ним было мало народу. Храпп стал перед ним, держа секиру. Гудбранд спросил:

– Отчего у тебя секира в крови?

– Я вылечил Асварда от боли в спине.

– Вряд ли от доброго сердца, – говорит Гудбранд, – ты, видно, убил его.

– Верно, – говорит Храпп.

– За что же? – спрашивает Гудранд.

– По-вашему, это, наверное, мелочь, – говорит Храпп, – он хотел отрубить мне ногу.

– А что же ты такое сделал? – спрашивает Гудбранд.

– Что я сделал, его вовсе не касалось, – говорит Храпп.

– Все же скажи, что это было.

Храпп сказал:

– Если уж тебе так хочется знать, то я лежал с твоей дочкой, а ему это не понравилось.

Гудбранд сказал:

– Люди! Схватить его и убить!

– Мало же ты чтишь меня, твоего затя, – говорит Храпп. – Да и нет у тебя людей, которым по плечу схватить меня.

Люди бросились на него, но он вывернулся. Они побежали следом, но он скрылся в лесу, и они его не поймали. Гудбранд собрал народ и велел обыскать лес, но Храппа не нашли, потому что лес был большой и густой.

Храпп шел по лесу, пока не набрел на поляну. Там он увидел жилье и человека, который на дворе рубил дрова. Он спросил этого человека, как его зовут, и тот назвался Тови, а Тови спросил, как его зовут, и он назвался Храппом, как его и звали. Храпп спросил, почему он живет вдали от людей.

– Потому, – ответил