— Правильно. — Сарин прилагала все усилия, чтобы не поскользнуться и не шлепнуться в грязь. — И мне пришлось придумать повод, чтобы бал начался как можно позже и гости задержались до полуночи; затмение подвернулось очень кстати. Гордость не позволила Йадону отказаться от приглашения, а то, что он все же покинул вечер, означает, что король очень дорожит еженедельными отлучками.

— Госпожа, мне не нравится сложившаяся ситуация. Зачем королю бродить в полночь по канализации?

— Именно это я и хочу узнать.

Сарин смахнула перед собой паутину. Ее вела единственная мысль, в которой она боялась признаваться даже наедине с собой: принц Раоден жив. Возможно, Йадон не стал сажать его в темницу, а спрятал в канализации. Вдруг она еще не вдова.

Впереди послышался слабый шум.

— Приглуши свет, Эйш. Кажется, я слышу голоса.

Сеон послушался и стал почти невидим. Прямо перед ними трубу пересекала другая, в правом туннеле мигал факел. Сарин медленно приблизилась к повороту, собираясь незаметно заглянуть за угол. К сожалению, она не заметила, что пол пошел под уклон, и поскользулась. Принцесса отчаянно замахала руками, выровнялась и, не в силах остановиться, заскользила вниз.

Конец спуска принес ее ровно на середину перекрестка. Сарин, как во сне, медленно подняла голову.

На нее в упор уставился король Йадон; на его лице застыло не менее потрясенное выражение.

— Доми милостивый, — прошептала принцесса.

Король стоял у алтаря и сжимал в руке окровавленный нож. Он был абсолютно голым, если не считать размазанной по груди крови. На алтаре лежали останки связанной и расчлененной молодой женщины; ее тело вскрыли от паха до шеи.

Нож выскользнул из руки Иадона, с приглушенным хлюпающим звуком ушел в грязь под ногами. Только тогда Сарин заметила дюжину мужчин, одетых в расшитые дюладелскими рунами мантии. Каждый сжимал в руке длинный кинжал, и они приближались к ней быстрыми шагами.

Принцесса колебалась между позывом к рвоте и настойчивым желанием закричать. Ужас победил.

Она отшатнулась и упала, расплескивая вокруг себя мокрую дрянь. Мужчины в черных мантиях торопились к ней, не спуская горящих в отверстиях капюшонов глаз. Девушка лихорадочно пыталась встать на ноги, скользя и брыкаясь. За собственными истошными криками она едва расслышала приближающиеся справа шаги.

И тут ее заслонил Иондел.

В полумраке сверкнул меч пожилого генерала, отсекая руку, что потянулась к лодыжке Сарин. Из правого прохода появились еще люди в плащах легиона Иондела. С ними был коротышка в красной рясе — дереитский жрец Дилаф. Он не полез в схватку, а отошел в сторону и завороженно наблюдал за происходящим.

Ничего не понимающая принцесса попыталась подняться, но не могла найти опору в жиже скользких отходов. Чья-то рука ухватила ее за локоть и поставила на ноги. Перед Сарин появилось морщинистое лицо Ройэла, он облегченно улыбнулся девушке.

— В следующий раз вам лучше не скрывать от меня своих замыслов, — посоветовал герцог.

— Ты рассказал ему, — принцесса метнула на Эйша испепеляющий взгляд.

— Конечно, рассказал, госпожа, — ответил он. По нему пробежала волна света; казалось, сеон подчеркивает свою правоту.

Сарин сидела в кабинете Ройэла в компании сеона и Люкела. Одна из горничных герцога уступила ей свою мантию, она едва доставала принцессе до колен, но лучше короткая мантия, чем измазанное слизью платье.

— Когда?

Сарин откинулась на спинку мягкого плюшевого дивана и завернулась поплотней в одеяло. Герцог приказал наполнить для нее ванну, волосы еще не высохли, и ее знобило от ночной прохлады.

— Он связался с Опой, как только вы покинули усадьбу, — вмешался Ройэл.

Он вошел в дверь, неся на подносе три дымящиеся чашки, и протянул одну ей, а другую Люкелу, прежде чем усесться самому.

— Так скоро? — удивилась Сарин.

— Я знал, что уговоры вернуться на вас не подействуют.

— Ты меня слишком хорошо изучил, — проворчала девушка, отпивая глоток горячего напитка.

— Не стану возражать, госпожа, — ответил Эйш.

— Тогда зачем ты пытался остановить меня по дороге?

— Я хотел выиграть время. Герцог настоял на личном присутствии, и они двигались медленно.

— Я не могу похвастаться резвостью, но и не собирался упускать возможности узнать, что вы задумали, — откликнулся Ройэл. — Говорят, с возрастом приходит мудрость, но мне старость принесла только неистребимое любопытство.

— А солдаты Иондела?

— Они были на празднике с самого начала, — подал голос Люкел. Он настоял на объяснениях, когда увидел, как покрытая грязью Сарин незаметно пробирается в дом герцога. — Я видел их среди гостей.

— Я пригласил офицеров легиона, — пояснил герцог. — Тех, что оказались в городе.

— Ладно, — произнесла Сарин. — Значит, после моего ухода Эйш связался с вашим сеоном и рассказал, что мы идем по следу короля.

— «Глупая девчонка решила себя прикончить» — вот что он сказал, — с усмешкой поправил герцог.

— Эйш!

— Простите, госпожа. — Сеон смущенно замерцал. — я очень волновался.

— В любом случае Эйш сообщил Ройэлу, а тот собрал Иондела и его солдат. Вы все спустились в канализацию, где ваш сеон помог разыскать дорогу.

— Пока Иондел не услышал ваши крики, — закончил за нее Ройэл. — Вам очень повезло, что граф отдал свой меч вам, Сарин.

— Я знаю. Его меч спас мою жизнь уже дважды. Подождите, когда я увижу Йадона, — непременно устрою ему скандал за то, что убедил знать отказаться от военного обучения.

Герцог рассмеялся.

— Вам придется занять очередь, чтобы нарваться на скандал, принцесса. Сомневаюсь, что жрецы Каи — что кораиты, что артеты Шу-Дерет — простят короля за участие в мистериях Джескера.

— И принесение в жертву той несчастной женщины, — тихо добавил Эйш.

Разговор прервался; нахлынули живые воспоминания о кошмаре прошлой ночи. Сарин содрогнулась, когда перед мысленным взором вновь возник омытый кровью алтарь и труп жертвы. «Эйш прав, — грустно подумала она. — Сейчас не время шутить».

— Так вот во что ввязался Йадон? — спросил Люкел.

Сарин кивнула.

— Мистерии порой требуют жертвоприношений. Должно быть, Йадон очень сильно чего-то хотел.

— Наш дереитский друг утверждает, что обладает некоторыми познаниями в этой области, — произнес герцог. — Он считает, что король просил у Джескера чьей-то смерти.

— Моей? — Сарин под одеялом покрылась мурашками.

Ройэл кивнул.

— Артет Дилаф сказал, что на алтаре кровью жертвы были написаны указания.