– Ваш отец был планетянином, а вы их ненавидите?

– А что тут удивительного? – хмыкнула она. – Он прожил с нами шесть лет, адаптировался, а потом предал нас.

– Предать можно лишь то, что ты признал своим…

– Конечно!

– Я признал своей империю. И если вы меня примете, а я не откажусь, то стану предателем!

– Это не одно и то же, тупица! Был ли у тебя на Земле выбор? Мог ли ты заняться чем-нибудь иным?

Он помолчал.

– Думаю, нет. Гвардейцев набирают в раннем детстве. Мне было три года, когда меня забрали у родителей. Мой отец… – Перед его глазами мелькнул громадный силуэт. Только и всего, силуэт, и никаких деталей, ни единой черточки лица, которую бы он вспомнил. – Родителей я едва помню, – пробормотал он с внезапной тоской, удивившей его самого. – Даже не знаю их имен! Холрой, фамилия, которую я ношу, вовсе не моя, ее дали для удобства. Мать… Не знаю. Она была светловолосой и улыбалась мне! Ох! Стоит ли оживлять воспоминания? Я мог бы встретить родителей на улице и не понять, что это они. Я даже не знаю, к какому классу они принадлежали. Быть может, во время весеннего мятежа я убил своих братьев!

– И это ты называешь цивилизацией? За это ты готов умереть?

– А за что еще? Ничего другого я не знаю – во всяком случае, не знал до встречи с вами.

Он вскочил и принялся расхаживать взад и вперед перед скамейкой, на которой сидела Орена.

– В три года! Что знает трехлетний ребенок? Ничего! Я был в их руках куском глины, из которой можно вылепить что угодно. Сперва была низшая школа: там я научился читать, писать и считать. Правда, совсем в других условиях, нежели остальные дети. С самого начала – железная дисциплина. Потом средняя школа и долгие часы политических занятий!

Он продекламировал:

– «На вершине государства стоит император, который правит и управляет ради всеобщего блага. Его персона священна, никто не имеет права смотреть ему в лицо. На Земле он – воплощение божественного, и слово его есть слово Божье. Ниже стоит знать…»

Тинкар немного помолчал.

– Я верю, или почти верю, в это. Любой другой образ жизни показался бы мне немыслимым. Однако здесь я вижу вас – вас, потомков ученых-предателей, – и я уже начинаю верить, что вы способны уничтожить империю, стоит вам захотеть!.. Так вот. С тринадцати лет меня ждала казарма. Лекции, сплошные технические лекции: математика, физика, химия, биология. Нас обучали ремонтировать звездолеты, выживать и сражаться во враждебных мирах. Подъем в пять утра, отбой в половине девятого, в любое время года. И физическая закалка, да еще какая! Бег, прыжки, плавание в ледяной или почти кипящей воде! Метание гранаты, копья, стрельба из пистолета, пулемета, фульгуратора! Обращение с пушками при тридцатиградусном морозе, когда кожа прилипает к стали, когда все руки в крови, которой никак нельзя запачкать тренировочный мундир! И дисциплина, бесчеловечные наказания, вроде стояния на холоде в течение многих суток! Наказания кнутом, лишением пищи, воды, сна, и это еще не самое худшее! Я прошел через все это ради великой славы империи! А теперь вы хотите, чтобы я согласился с тем, что жил впустую? Как я могу? Я гвардеец и останусь им до самой смерти ради импе… Снова это слово! Добавьте к этому тренировки в бою, с оружием или без него…

Он посмотрел на свои сжатые кулаки:

– Я могу убить человека, как курицу, одними пальцами! Убивать. Вот что я умею делать лучше всего. Вы не желаете принять меня в свое общество, ведь я планетная вошь, но захотите ли вы принять меня, если я усомнюсь в том, что смогу стать одним из вас? Слишком многое нас разделяет.

– Возможно, меньше, чем ты полагаешь. В космосе есть цивилизации и похуже твоей. Мпфифи…

– Это еще кто такие?

– Другие. Нелюди. Как и мы, они живут в городах-бродягах. Грабят наши города, уничтожают в них все. Случается, побеждаем и мы. Но чаще…

Она перечислила несколько названий:

– «Кантон», «Юта», «Испания», «Дрезден», «Рио», «Париж-два», «Норг-два»… Пропали в космосе. Один раз, в случае с «Римом», мы успели вовремя спасти нескольких уцелевших. Тогда я жила на «Суоми».

– «Суоми», «Рим», «Испания» – ведь все это названия земных городов и стран?

– Да. Иногда, как в случае с «Тильзином», название соответствует нашей базовой планете. «Тильзин» – самый молодой из городов; двадцать четыре года назад он был заселен людьми с «Франка», «Амера», «Суоми» и «Норга-один».

Тинкар бросил взгляд на часы и улыбнулся. Они показывали земное время, которое здесь ничего не значило.

– Который час?

– Шестнадцать тридцать две. Мы делим сутки на двадцать четыре часа, как на старой планете.

– Для меня это удобно. Благодарю за те сведения, которые вы мне сообщили, и… – Он на мгновение заколебался, ощущая неловкость. – Прошу прощения за удар кулаком! Я даже не успел подумать, как сработал рефлекс, и смог только смягчить удар. На Земле даже благородная женщина не посмела бы так со мной разговаривать.

Она вытащила из кармана небольшое зеркальце, осмотрела лицо.

– Пустяки! Зубы не выбиты, иначе их пришлось бы вставлять, а это стоит немало. Нос немного распух, но за день все пройдет. Чем займемся теперь? Осмотрим город?

– Мне не хотелось бы злоупотреблять вашим временем. У меня есть план и…

– Утром я отработала свои два часа на гидропонных плантациях. И теперь совершенно свободна.

– Для той, кто ненавидит планетян…

– Планетяне бывают разные. – Она весело тряхнула головой. – Те, которых я видела до сегодняшнего дня, были жалкими, бесхребетными существами. Ты – другой. И потом, ты меня забавляешь.

Он дернулся, но потом решил рассмеяться:

– Ладно! Ведите меня.

Они пересекли парк, прошли по длинному пустому коридору и оказались на перекрестке, от которого лучами расходились шесть улиц.

– Пойдем по той, что первая справа. Я не смогу тебе показать всего, даже я всего не видела, хотя нахожусь на борту уже четыре года. Но после того, как ты посетишь наблюдательный пост номер тридцать два, куда мы направляемся, ты сразу же поймешь, как выглядят все остальные.

Улица тянулась бесконечно, монотонно-печальная в резком свете флуоресцентных ламп. Одну металлическую дверь от другой отличали только номера.

– Жилая зона. Ужасная улица, не правда? – весело щебетала Орена. – Но квартиры за этими дверьми совершенно другие. В коммерческих зонах магазинчики выглядят веселее. Там можно найти товары с любой планеты. Даже с Земли!

– Да ладно!.. – Тинкар посмотрел на спутницу с явным недоверием.

– На ваши аванпосты иногда прилетают контрабандисты из свободных миров, расположенных вне зоны влияния вашей империи.

Бывший гвардеец тут же вспомнил удививший его когда-то разговор двух старших офицеров: речь шла о звездолетах, настолько быстрых, что крейсеры гвардии не могли их догнать.