<…>

Позвольте вопрос. Кем вам, собственно, приходится Баев Д. А.? Да что вы! ничего не перепутали? Муж — это совсем, совсем другое! В вашем случае не муж, а сожитель. Нет, дорогая моя, именно сожитель. Брак нигде не зарегистрирован, на что живете — ну очень большой вопрос. Его я тоже задам, чуть позже, а пока мы с вашей помощью опознаем преступников. Вы же в самой что ни на есть малине жили, навидались всякого, для очной ставки кандидатура вполне подходящая.

Что значит не надо? Как это не надо? Кому лучше знать — мне или вам?

<…>

Что же вы, Ася Александровна… Девушка молодая, симпатичная, а связались с подонками. Насколько надо не уважать себя, чтобы оказаться в подобном окружении! Родителям, педагогам сообщим, конечно, пусть примут меры. Опять не надо?

А вы отдаете себе отчет, чем занимался ваш так называемый муж и остальная гоп-компания? Нет, это я вас спрашиваю! (Прибавляет громкость.) Расскажите все, что знаете: кто, где, когда и с кем, вот тогда и посмотрим, сообщать родителям или нет, проводить вас по делу свидетелем или, напротив, соучастником хамовнической преступной группировки.

<…>

Слезами горю не поможешь, Ася. Самое невинное, за что можно упечь вашего сожителя — это подделка документов. Напечатали на цветном принтере накладные, пошли на склад и получили десять писишек. Кстати, кто такой Павел Самсоненко? За него, голубчики, и расписались. В настоящий момент мы и его проверяем на причастность к делу.

(Боже мой, они и Самсона подставили…)

Но это еще цветочки. Телевизор смотрите? новости, криминальную хронику? слыхали, что такое рэкет? Ознакомьтесь, за ради интереса, с показаниями одного из членов банды, а именно Малых Н. Н., подпольная кличка Мальчок: Баев Д. А. являлся по указанным адресам, где проводил беседы угрожающего характера. Проще говоря, шантажом занимался.

(Так вот зачем ему черные очки!..)

Правда, делал он это весьма осмотрительно. Записки на принтере распечатывал, по телефону выражался уклончиво — если вы дорожите своим покоем… я просто хочу дать совет… Изобретательный товарищ. Документы не подмахивал, со учредителем фирмы не являлся. Прокололся по-глупому — понес записку, сунул в ящик, на записке пальчики. Однако припереть его к стенке, доказать все честь по чести очень сложно. Умысел, так сказать, обнаружить и злостное намерение.

<…>

Ваши так называемые «придурки» — мелкая сошка. Это край паутины, а ниточки от нее ведут… куда надо ведут… Они же прижали к ногтю весь район, а проштрафились на ерунде, на записочках. Не шестерки, конечно, и даже не ваш инфернальный профессор Мориарти (да-да, мы знаем, как вы его называете), он тоже не первой степени величина, но вот над ними… Милая моя, да тут мокрое дело. Четыре трупа, это вам не хрен собачий, извините. А вы как думали? Стал бы я тут с вами беседовать на ночь глядя…

<…>

Я к чему это говорю, Ася. Сожитель ваш осознал тяжесть содеянного и на седьмом часу разговора пошел навстречу следствию. Весьма своевременно — остальные пятеро давным-давно друг друга сдали, народец-то гнилой. За ними много чего числится, а за Баевым Д. А. — скромная бумажка с угрозами да туманные записи телефонных переговоров, ну и еще кое-что по мелочи. Я думаю, мы изыщем возможность провести его по делу свидетелем, если он и дальше будет вести себя как человек разумный. Отпустим под подписку о невыезде, с условием, что он будет регулярно, раз в неделю, являться ко мне для соответствующей беседы. И вы заходите, если захочется побеседовать по душам.

(На крючке держать собираетесь?)

В этом деле я очень рассчитываю на вас. Вы должны о нем позаботиться, удержать от неверного шага и т. д. Вы же же… де… Надо взять себя в ру… Надо иметь го… и му…

Подумайте о бу… Отнеситесь к этому се…

(Там в конце запись испорчена. Заедает.)

Не понимаешь разве, они на понт берут! Тебя припугнули — а вдруг чего по недомыслию разболтаешь. На меня у них ничего нет, иначе не отпустили бы. Разговоры про одолжения — в пользу бедных. Тебя, бедняжечку, поразить в самое сердце, чтобы ты думала — вот какая у нас милиция человечная, бережливая.

(А мне следователь сказал, что ты всех продал…)

Блин, Аська, пораскинь мозгами, кого я мог продать?! Придурков? Когда нас с тобой в отделеньице доставили, они уже несколько часов на вопросы отвечали. Мне показывали протокольчики, подписанные ими с утречка. Кроме придурков я ни с кем всерьез не контактировал, все делал анонимно, в белых, тсзть, перчатках. Ну разговоры. Так ведь я не убивал, не грабил, подписи не подделывал, по чужому паспорту не проживал… Видела бы ты, с кем приходилось работать!.. С такими харями пообщаться — и сразу под амнистию. Короче, считайте меня санитаром леса, если уж на то пошло.

Ян смылся — вот почему они прицепились. Темнят, не говорят напрямую, но я догадался. В протокольчиках следователи интересуются местонахождением главаря хамовнической преступной группировки и его ближайших подручных. На живца хотели поймать, но надежд особых не питают — доперли уже, что я самая что ни на есть мелкая шестерня и Яну на меня выходить нет резона. Отсидится где-нибудь до лучших времен и вынырнет в дальнем зарубежье. А если им хочется, чтоб я являлся раз в неделю на профилактический осмотр — нет проблем. И знал бы — не сдал. Я не дебил! Ян разнюхает и устроит варфоломеевскую ночь. А я только жить начинаю и до пенсии мне далеко.

Короче, тебе придется пару недель посидеть у Гарика, или у Нинки, или дома. Давно дома-то не была? Отличный повод навестить родичей. А мне Самсон обещал место сторожа в егойной конторе, при казенном складе. Самсон с Андрюхой свое дело открыли, приписались к какой-то местной хозяйственной организации, типа они тут госслужащие. Самсон умеет вмедведиться в любую берлогу, уважаю. И так легальненько, комар носу не подточит.

Безусловно, сторож — это блестящее начало карьеры: можно вскарабкаться на самый верх служебной лестницы!.. до завхоза!.. Впрочем, я по ней карабкаться не собираюсь — Пашка говорит, им программное обеспечение писать надо. А сторож — это для отчетности, надо же как-то оформить. Кроме того, мне как сторожу полагается ГЗшная жилплощадь, ведь я университетские складики охраняю. И вот тогда…

Я позвонила Гариковой маме. Ну конечно, деточка, мы тебя ждем. Писем скопилось — сама увидишь. Удивляюсь, когда Игорек успевает, у него же теперь работа, дом…

Заявилась с тележкой, спряталась в пенале, провела полдня за чтением. Пришла в себя, вдохнула, выдохнула — жить можно. И с Гариком вроде бы все хорошо, даже слишком.

«…безумно скучаю и хочу, чтобы ты приехала. Это вполне реально. Я нашел одну работенку типа околачивания мебели — мою окна в офисах. Накоплю деньжат и ближе к весне постараюсь выслать тебе на билет.

Ты обязательно должна здесь побывать — эта страна просто создана для тебя. Море теплое, небо южное, ночь пахнет кипарисами и магнолиями, а в супермаркетах можно есть конфеты в неограниченных количествах».