Увольнения продолжались. Пинхасову удалось перевести меня из отдела коммерческого программирования в отдел технического. «Я вправе тебя поддерживать, ты это заслужил: работал на совесть и сделал успехи, – сказал Юра, когда я благодарил его за помощь. – Но не зевай, парень, ищи работу: проблемы на фирме очень серьезные».

А ведь это коснется и самого Юры, с тревогой думал я. Но я недооценивал его талантов. Ещё до начала неприятностей фирма выделила Юре за городом отдельное здание. Его электровакуумные печи и прочее оборудование уже не помещались в старом. А когда Мариотто разорился окончательно, Юра с его прекрасным производством и множеством патентов устроился в новую компанию.

Удалось найти работу и мне. Снова благодаря отцу: меня согласился взять к себе один из его клиентов, Джо Либерман, совладелец фирмы «Компьютерная информация». Занималась она созданием и установкой программ для бухгалтерий крупных адвокатских фирм. Шёл я к ним не очень-то охотно: здесь ждала меня очень сложная, почти незнакомая работа, новые языки, новые машины. «Не бойся, поможем, подучишься», – подбадривали меня новые хозяева. До сих пор удивляюсь: зачем обещали? На двадцатом этаже роскошного небоскреба из чёрного стекла, где помещалась наша фирма, я чувствовал себя не менее одиноким, чем мой любимый Робинзон Крузо на необитаемом острове.

Правда, первые три недели считалось, что меня обучают. Выглядело это так: пару раз в неделю в комнату, где работали два программиста – Том и я – забегал на полчасика менеджер по имени Тони. Он метался от монитора к монитору, торопливо давая нам указания, отвечая на вопросы. Но я не успевал спросить (не говорю уж – понять) и малой доли того, что хотел. Ведь в нашей системе было около ста программ, связанных с бухгалтерским учётом, делом вообще сложным, а для больших компаний особенно. Я старался изо всех сил, барахтался, как умел. Пытался что-то выяснять у своего коллеги. Но Тому, парню, по правде сказать, дубоватому, было не до меня. Работал он, как автомат, без передышки, клавиатура его цокала с невероятной быстротой. Сам Том казался мне порой только придатком к этой клавиатуре. Ничего не слышит, ничего не видит. А если и ответит, то, подняв палец, закончит назидательно: «помни, что все ответы есть в книгах… Читай книги!»

Я и читал. Старательно изучал справочники, пытался вникнуть в каждую из программ, вызывая на экран монитора таблицу за таблицей. То чувствовал себя счастливым, в чём-то разобравшись, то снова впадал в уныние. Каждый раз, когда посылали меня к клиентам, от страха липким потом покрывался: а вдруг не справлюсь, опозорюсь? Что и случилось.

Примерно через месяц поручили мне внедрять очень сложный проект. Вскоре стало очевидно: не справляюсь! Проект передали Глену, опытному, с пятилетним стажем, программисту (кстати сказать, и он провозился с ним больше месяца,) а со мной расстались, проявив некоторое великодушие: перевели, пока не найду нового места, на канцелярскую работу.

Зато как я был счастлив и горд, самостоятельно пробившись на фирму Neisi-Weber! Занималась она программным обеспечением больших рекламных агентств. Резюме, которое я послал на эту фирму, показалось стоящим: из сотни кандидатов шестнадцать пригласили на интервью, я был среди них. Выбрали двоих, в том числе и меня.

Казалось, пришла, наконец, удача. Мне поручили работу на IBM, я об этой машине мечтал еще с дней колледжа. И коллектив мне понравился: небольшой и дружный. И босс, Джим Вебер – в него я просто влюбился. Этот рыжий, щербатый мужик никогда не злился, никогда не повышал голоса, никогда не терял чувства юмора, а ведь он, глава фирмы, постоянно находился в напряжении. Я не переставал удивляться его собранности, умению одновременно вбирать в себя и перерабатывать целую кучу информации.

Помню, как поразил меня один случай. Собрав за столом всех четырех программистов, Джим рассказывал о новом проекте. Объяснял хорошо, но проект был очень сложен. И когда босс закончил, все мы четверо одновременно, будто сговорившись, начали задавать вопросы. Поняв, что говорим хором, замолчали, переглянулись, кто, мол, спросит первым? Но делать этого не пришлось. «Натан, ты спросил…» – сказал Джим, покручивая свой рыжий ус. И, повторив вопрос Натана, ответил на него. Потом перешел к вопросу Сёрджио. Потом – к моему, наконец ответил Кёрту… Все четыре вопроса расслышал в нашем хоре! Всем ответил. Но ответил – это звучит слабо. Мы получили развёрнутые, исчерпывающие разъяснения и имели возможность оценить их, работая над проектом.

Да, я был просто потрясен. У такого человека стыдно было не учиться. И я делал это как мог. Вызывает к себе босс, чтобы поговорить или дать задание, иду к нему в кабинет с магнитофоном: каждый совет Джима, каждое указание хочется прослушать несколько раз, чтобы получше обдумать. Бывало, что мои коллеги, не запомнив или не поняв чего-то, заходили к нему снова и снова. А у меня – магнитофон! Дважды ничего не спрашиваю. Ребята удивлялись поначалу, но как мне кажется, стали относиться ко мне с уважением. Вскоре я уже был полноправным участником выездных групп: мы по двое выезжали консультировать клиентов в разные города и штаты.

Огромная удача для молодого программиста – работать в таком коллективе да ещё с талантливым начальником. Но в современном деловом мире ни профессиональные таланты, ни репутация фирмы не спасают от жестоких неудач. У нашей фирмы было два отделения: в Нью-Йорке и в Лос-Анджелесе. И вот по разным причинам дела в Нью-йоркском отделении ухудшились. Мы знали об этом, тревожились, надеялись, что пронесет, что Джим с его энергией и талантами найдет выход. Но Джиму не удалось. Это значило, что увольнений не избежать. Вряд ли стоит объяснять, что я, принятый в компанию последним, оказался первым уволенным. Девушка, которая начинала вместе со мной, ушла куда-то ещё раньше. Джим, кажется, искренне сожалел, что приходится меня увольнять. Сказал, что даст мне возможность немного подрабатывать, пока не устроюсь…

* * *

И вот я сижу на ступеньках. Течёт, бурлит передо мной Шестая авеню. Снуют жёлтые такси в вечной спешке, будто в вечной погоне за чем-то недостижимым. Вроде как я, а? Право же, похоже! То я в поисках работы, то спешу закончить проект, то снова думаю: куда теперь подавать резюме? Нет, не хочу всю жизнь быть, как эти такси!

Так чего же я хочу? О чем сейчас размышляю?

* * *

В разгар полосы неудач, когда не пошли у меня дела на второй работе, отец – он, хочу ему отдать должное, активно помогал мне, стал всё чаще и чаще твердить: преуспеть в делах может только человек, который имеет свой собственный бизнес.

Собственный – это вообще была его любимая идея.

«Вот тут уж без хлеба не останешься, тут уж всё от тебя зависит! – убеждал он. – Пойдут дела хуже, перебьешься, подожмешься, потом вытянешь. Надо только дело выбрать надёжное, которое всегда приносит доход!»

В чём-то отец прав, думал я. Но могу ли я открыть свою программистскую фирму? Консалтинг какой-нибудь… Я молодой, неопытный. Да и денег никаких… Бросить программирование, подыскать что-то другое? Но для чего же я учился? Да я уже и полюбил это дело, почувствовал к нему интерес. Нет, буду пробовать, буду искать снова и снова!