litbaza книги онлайнФэнтезиИнженер магии - Лиланд Экстон Модезитт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 109 110 111 112 113 114 115 116 117 ... 164
Перейти на страницу:

— Неужели и сейчас? — смеется он, начиная расстегивать ее платье. — Неужели и сейчас?

CXXXI

Бросив взгляд на нависающие облака, Доррин катит к кораблю последний бочонок. Над морской гладью прокатывается глухой раскат грома, белая вспышка выхватывает из рассветного сумрака белые гребни за мысом. Холодная взвесь тумана липнет к его лицу.

У песчаной прибрежной полосы юноша останавливается и смотрит сначала вперед, на увязшую в песке шхуну, а потом на три песчаных холмика. Гильдия предала земле выброшенные на берег тела погибших моряков.

Переведя дух, Доррин снова берется за бочонок. Он старается катить его равномерно, без резких толчков, а его чувства выискивают малейшие признаки хаоса, при обнаружении каковых следует опрометью мчаться к укрытию.

Примерно на середине прибрежной песчаной полосы юноша ставит бочонок на попа, а сам идет дальше, к судну.

По словам Лидрал, «Хартагей» и до крушения пребывал в состоянии, не вызывающем восхищения, причиной чему была, главным образом, небрежность капитана — вероятно, также погибшего.

Проводя рукой по обшивке борта, Доррин, уже в который раз, проверяет древесину чувствами. Корпус довольно прочен, и даже грот-мачта не получила повреждений, а вот клочья разорванных парусов приходится обрезать с рей. Зимнее течение сместило песок так, что глубоко засевшая в нем корма с одного борта погружена в воду примерно локтя на три, а с другого к ней можно подойти посуху. Расстояние от отмели до того места, где глубина достаточна, чтобы судно могло плыть, не скребя килем по дну, составляет локтей десять.

Более восьмидневки ушло у Доррина на расчистку прибрежной полосы и рытье за кормой донного канала. Теперь пришло время освободить корму из песчаного плена. Что и будет сделано, если его расчеты верны.

Вернувшись к бочонку, Доррин открывает крышку, извлекает вощеный пакет с первым зарядом и направляется к тому месту, где уже воткнута в песок лопата. Вырыв яму глубиной в пару локтей, он опускает туда заряд, поджигает фитиль и прячется за корпус судна.

Грохочет взрыв. В воздух взлетает фонтан песка.

Вернувшись, Доррин осматривает воронку и решает, что заряд можно было бы заложить и поглубже. А вот осмотр корпуса его не разочаровывает: корабль заляпало мокрым песком, но никаких новых повреждений не появилось.

Юноша роет очередную яму, закладывает туда очередной заряд и снова прячется за корабль.

После второго взрыва яма за кормой начинает заполняться водой. Ее, однако, необходимо расширить, и Доррин пускает в ход заряды с длинными, спрятанными в навощенные трубки запальными шнурами.

Еще четыре взрыва, и «Хартагей» оказывается на плаву — он покачивается в озерце холодной воды.

Однако работа еще далека от завершения. На всякий случай привязав к поясу надутый пузырь, юноша забирается в утлую лодчонку, едва выдерживающую вес человека и небольшого якоря. Он гребет в море, следя за тем, как разматывается якорный канат. Когда в бухте остается не больше дюжины локтей, Доррин подбирается к корме и сбрасывает якорь в воду. Облегченная лодка подскакивает так резко, что он падает, ударяясь спиной о скамью.

— Тьма!

Юноша налегает на весла, опасаясь, что даже кожаные рукавицы не уберегут ладони от мозолей.

Привязав лодку к судну, он взбирается на корму и берется за рукоять лебедки. Шхуна скрипит, качается и продвигается к морю примерно на локоть, однако затем опять застревает. А вот рукоять поворачивается без напряжения — якорь сорвался с дна. Доррину не остается ничего другого, как подтянуть якорь к борту, снова спуститься в лодку и повторить все сначала. Хорошо еще, что море сегодня спокойное.

Вернувшись, он отпивает из фляги воды и снова берется за лебедку. Осторожно, не более чем по четверти оборота за раз, он начинает подтягивать шхуну к открытой воде. На сей раз якорь зацепился прочно, и корабль, содрогаясь, ползет по прорытому каналу к открытой воде.

К полудню судно уже стоит на якоре за пределами отмели, и под его килем не менее трех футов воды.

Вздохнув с облегчением, юноша одну за другой запускает две взлетающие на сотню локтей зеленые сигнальные ракеты.

Подав условленный знак, он допивает воду, съедает ломтик сыра и полкраюхи хлеба и обшаривает взглядом горизонт в поисках Лидрал и «Потешного Зайца». Но над горизонтом вьются лишь чайки — никаких парусов не видно. Наконец на севере появляется сутианский корабль, вдвое превосходящий шхуну размером.

Доррин машет зеленым флагом и, когда на судне поднимают такой же, запускает в его сторону ракету, к которой прикреплен линь. Она падает в воду перед самым носом корабля.

Свесившийся с борта матрос цепляет линь багром. Доррин плавно стравливает сначала линь, а потом и привязанный к нему буксирный канат. Как только канат натягивается, он обрубает трос якоря.

«Хартагей» раскачивается, натянутый как струна канат гудит, и юноша начинает опасаться, как бы он не лопнул. Однако пока шхуна следует за «Потешным Зайцем». От Доррина требуется одно — пока они не приблизятся к молу, держать штурвал крепко и не давать рулю вихлять.

У мола «Заяц» останавливается и спускает шлюпку с четырьмя моряками. Двигаясь вдоль каната, они подплывают к шхуне, привязывают лодку и поднимаются на палубу.

— Смышленый ты малый, мастер Доррин, — говорит шкипер «Зайца», проверив рулевые тяги и поставив к штурвалу одного из своих людей. — Мало кто верил, что это корыто снова поплывет.

— Я едва сдернул шхуну с места, — смущаясь, говорит Доррин, — да и то лишь потому, что у нее малая осадка.

— Не прибедняйся. Ты не моряк, а корабль вызволил. Теперь надо затянуть его в гавань, но это дело нетрудное. Настоящие трудности, — мореход смеется, — начнутся у тебя, когда ты приведешь лохань в порядок. Скажу тебе честно — быть судовладельцем еще та морока!

CXXXII

Копыта Меривен постукивают по покрывшей мостовую ледяной корке. Все окна «Рыжего Льва», кроме ближайшего к главному входу, закрыты ставнями, однако над трубой поднимается тоненькая струйка дыма.

Ставни трактира дребезжат под напором ветра с Северного Океана. Свернув на почти пустую улицу, что ведет к конторе Тирела, Доррин касается своего черного посоха — по нынешним временам с ним лучше не расставаться нигде.

Проехав мимо стучащегося молотком в дверь малого в пастушьей куртке и двоих работников, выкатывающих бочку из мастерской бочара, он приближается к гавани.

Все причалы пусты, окна складов плотно закрыты ставнями. Возле западного мола на колодах покоится «Хартагей».

Привязав Меривен под навесом верфи — сейчас стапеля пусты — юноша берет кожаную папку и направляется в здание, рядом с которым находится шхуна.

— Только ты мог притащиться в такую погоду, — ворчит управляющий по имени Тирел.

1 ... 109 110 111 112 113 114 115 116 117 ... 164
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?