Эмили с глупым упрямством стояла на месте, загораживая кораблику путь к люку, а тот быстро закрывался.

«Пожалуйста! – взмолилась она. – Дайте нам шанс!»

Из носа кораблика вырвались два красных луча. Они ударили Эмили прямо в живот и выбросили ее из люка. Трипли вскрикнул и попытался ее поймать, но только изменил направление ее полета и сам чуть не вылетел. Он смотрел вслед уменьшающейся фигуре, потом повернулся и бросился к «черепашке». Кейн приказал ему остановиться, но было поздно. Начальник экспедиции схватил кораблик и пролетел с ним по инерции к дальней стене трюма. От удара Трипли полетел, кувыркаясь, в невесомости, так и не выпустив кораблик. Люк закрылся.

«Даю одно g», – сообщил Кейн.

Трипли с корабликом упали на пол.

Эмили на экране плыла прочь, оставляя след красных пузырьков.

«Показатели ноль… – голос Кейна надломился. Он взял себя в руки и закончил: – Пульс ноль».

Йоши была неколебима:

«Я считаю, что мы должны их отпустить. Отпустить, улететь сами и обо всем забыть».

«Они убили Эмили! – воскликнул Трипли. – И после этого их отпустить?»

«Они боялись. Они рвались на свободу».

«Нечего им было бояться!»

В разговор вмешался Кейн:

«Никто не хочет смерти этим сволочам так, как я. – Он остановился, играя желваками. – Но здесь особый случай. Йоши права. Направим их к водороду, – он имел в виду газовый гигант, – и отпустим».

Трипли покачал головой:

«Тогда выйдет, что она погибла ни за что. Что мы скажем, когда вернемся? Нашли инопланетян, но они совсем не хотели разговаривать. Не зная, как работает их корабль, мы и спросить не могли. Не знаем, откуда они. А теперь – задавайте любые вопросы. Да, кстати, у нас Эмили погибла».

«Что ты хочешь сделать?» – спросил Кейн.

«Я думаю, их надо взять с собой. Теперь это неизбежно. Видит Бог, Маркис, мы за это заплатили. И теперь уйти и сделать вид, что ничего не было?»

«Знаешь что, Кайл? – Йоши говорила сдавленным голосом. – Вряд нам за это кто-нибудь скажет спасибо».

«Как это так? Как ты можешь так говорить? Вот же он – Святой Грааль!»

«Открытие наше всех обрадует, но сами мы станем посмешищем».

Трипли отчаянно замотал головой:

«Ты не меньше меня хотела взять их на борт».

«А ты подумай, – предложила Йоши. – Мы не знаем, какие они передали сообщения по гиперсвязи. „Ищите гигантов с открытым люком. Стреляйте сразу“. Что люди скажут, когда увидят, как ты схватил кораблик и ахнул его об стену?»

«Маркис, это попало в бортжурнал?»

«Боюсь, что да, Кайл».

«Господи ты Боже мой. Но ведь они – убийцы!»

«Только потому, что их захватили, – настаивала Йоши. – Так им это виделось. И так это воспримут зрители. Послушайте, я никого ни в чем не хочу винить. Но подумать надо. Репутация, работа – все полетит к чертям. В учебники истории попадем как первейшие кретины человечества. Над нами будут смеяться много веков».

Они сидели в центре управления. Тело Эмили подобрали и положили на койку. Кораблик был показан в середине экранов, удерживаемый гравитацией на грузовой палубе.

«Не можем же мы просто взять и все выбросить!» – взмолился Трипли.

Никто ему не ответил.

Муж возвышенного ума более дорожит истиной, чем мнением людей.

Аристотель, 340 г. до н.э.

Ким повторно посмотрела кадры из грузового трюма, остановив на моменте, когда лучи ударили Эмили. Она увеличила кадр и выделила лицо сестры. На нем отразилось скорее удивление, чем боль.

Она погибла быстро, и это уже было какое-то утешение. Но было мгновение, когда гасло сознание и Ким почти прочла ее мысли: «Он у меня в руках, корабль, построенный иной цивилизацией, и я никогда не узнаю, кто они».

Замысел ее коллег приобрел неизбежность греческого Рока. Они отвезут «черепаху» на Гринуэй и узнают, что смогут, о ней и ее обитателях. Но сначала надо нейтрализовать возможность кораблика наносить вред.

Это было исполнено, когда определили, что оружием, использованным против Эмили, была «вилка» на носу. Ее отбили ломом, а после этого кораблик заперли в грузовом контейнере.

Дальше начался горячий спор, приведший к единодушному, хотя и неохотно принятому решению: скрыть исход экспедиции.

«До тех пор, – как сказал Трипли, – пока не придет пора открыть, что мы нашли. Если она вообще придет».

Больше всех против плана возражал Кейн – может быть, потому, что вообще не любил обмана, но еще и поскольку это наверняка потребует фальсификации бортжурналов. Но наконец и он поддался доводу, что, если сообщить о случившемся, каждый из них теряет и работу и репутацию. Они будут считаться безумцами, пока существует род человеческий.

И потому они отвезут кораблик на Гринуэй и сами его изучат. Тем временем, быть может, кто-нибудь из них найдет и решение угрожающей дилеммы, в которую они вляпались.

Этот план требовал, чтобы Эмили осталась здесь, поскольку способа объяснить ее смерть нет. Это Трипли предложил план, что они вернутся в Терминал, закажут для нее гостиницу, с помощью ее удостоверения создадут иллюзию, что она улетела в такси, а потом власти будут гадать, почему она так и не прилетела.

При этом образе действий последним, что надо было сделать, – выпустить Эмили в пустоту.

И это тоже было в записях, будто Кейн оставил их – кому? Историку? Судье? Записи в бортжурнале кончились похоронной службой. Экран погас и отключился.

Ким сидела среди удлиняющихся теней и слушала океан.

«Ким, тебе звонок от Кэнона Вудбриджа».

– Соедини, Шеп.

На самом деле звонил помощник – молодой человек с мрачноватым самоуважением.

– Доктор Брэндивайн?

– Она самая. – Если молодой человек и назвался, Ким этого не услышала.

– Доктор Вудбридж просит вас завтра приехать в Салоники. Он просил меня передать его извинения, что не может сделать этого сам, но он крайне занят.

– Почему?

– Он всегда занят, доктор.

– Нет, почему мне ехать в столицу?

– Я думаю, это какая-то церемония награждения. Он крайне озабочен тем, чтобы вы там были.

– А вы не можете мне сказать, что за церемония?

– Извините, подробности мне не известны. Но транспорт для вас организован. За вами пришлют флаер завтра в девять утра. Надеюсь, это не будет для вас неудобно?