– Очнулся! – крикнул кто-то. – Коммандер, он очнулся!

– Приведите директора! – ответил знакомый тягучий голос. – Живо, солдат!

Перед глазами появился мутный потолок, а за нем и все остальное. Полоска холодного света тянулась поперек низкого потолка, освещая округлые римские арки и бетонные колонны у дальней стены, под каждой из них стояли черные саркофаги, подернутые льдом ясли для фуги.

Надо мной возникло обеспокоенное лицо Валки. На ней еще оставался капюшон, прикрывающий уши от холода. Бледные щеки раскраснелись, изо рта вырвалось белое облачко пара, когда она облегченно рассмеялась.

– Что случилось? – спросил я, с трудом ворочая языком.

– Вы едва живы остались, вот что, – ответил Лориан Аристид, появляясь в поле зрения.

Он снял шлем, но эластичный капюшон тоже оставил. Без копны серебристо-белых волос он выглядел странно, одновременно помолодевшим и постаревшим.

– О чем вы только думали? – сказал он. – Нужно было с нами бежать.

– Один солдат метнул гранату, чтобы задержать химер, – пояснила Валка и положила руку на плечо интуса, успокаивая его. – Ты ударился головой. – Другой рукой она взъерошила мне волосы. – Марсиане кое-как тебя притащили.

– Еле успели, – добавил Лориан. – Пришлось заминировать и завалить проход, как только мы отошли на безопасное расстояние.

Я полежал немного, обдумывая наше положение. Теперь нельзя было ни вернуться, ни выбраться наружу. Впрочем, вернуться уже давно было нельзя. С тех пор, как я поднялся по ступенькам Нов-Белгаэра в поисках истинного имени Гибсона. С тех пор, как я спустился в гипогей под колизеем Боросево, чтобы встретиться со сьельсинским пленником Макисомном. С тех пор, как я со стыдом и отвращением покинул Колоссо в Мейдуа.

Я шел своим путем. Кратчайшим путем.

Способность управлять судьбой я потерял уже давным-давно.

– Они могут проникнуть сюда? – спросил я.

– По крайней мере, знают, где копать, – вмешался ровный, удивительно спокойной голос.

Передо мной появился сэр Грей Райнхарт. Выглядел он ужасно, едва ли лучше рабов в трущобах Дхаран-Туна. Как же он исхудал! Бородка под квадратной челюстью из стальной превратилась в снежно-белую, пронзительные глаза ввалились, а лицо от долгих переживаний и дум покрылось глубокими морщинами.

– Вы не оставили нам выбора, – сказал он.

Глядя на директора, я сразу понял, в каком положении нахожусь: на полу, голова у Валки на коленях. Я не стал подниматься.

– Вы собирались бросить нас погибать, – произнес я.

Это было утверждение, а не вопрос.

– Вы привели их прямо к нам на порог, – ответил нобиль, переведя взгляд с меня на легионеров и марсиан. По расположению четверки я решил, что до появления директора они играли в кости. В их позах было что-то жалкое, неподобающее марсианским стражам. Но кто мог их винить? Они чересчур долго несли свою вахту.

– И ради чего? – спросил Райнхарт. – Теперь вы заперты здесь вместе с нами.

– Вы прислали сообщение, вот мы и пришли, – ответил я и от удивления присел.

– Вы должны были привести корабли, а не лезть в западню.

– Я привел князя Джадда!

Игнорируя головокружение, я поднялся на ноги. Неужели он не знал, что в эту минуту Лин и адмирал Серпико атакуют сьельсинский флот на орбите? Вполне возможно. Олорин – князь Каим – наверняка потребовал отвести его прямиком к императору, не объясняя ничего слугам вроде Райнхарта. Здесь не было ни радио, ни спутниковых антенн, ни доступа к инфосфере. Войска Хушансы разрушили всю инфраструктуру Ресонно, за полтора года осады ослепив и оглушив обитателей ледяных катакомб под некогда горделивым городом, лишив их дара речи. У них остался только квантовый телеграф.

– Привели, – с прищуром ответил Райнхарт.

Валка придержала меня за ногу, но вставать не стала.

– Если повезло, то несколько химер генерала были уничтожены завалом.

Директор удивился.

– Это машины, – объяснила Валка, заметив его недоумение. – Генерал управляет ими дистанционно. Скорее всего, из города, а может, даже с орбиты.

– Генерал? – переспросил Райнхарт.

– Ему нужен я, – прозвучал мой ответ.

Спустив с головы капюшон, я пригладил ладонью волосы и осмотрел длинную узкую комнату. Черные саркофаги яслей стояли в нишах; бледные фигуры в них были размыты, плохо заметны под ледяной коркой. Рядом сидели и стояли люди, опираясь на копья и колонны.

– Я нужен Пророку даже больше, чем император, – сказал я.

– Вы? – Скептический тон Райнхарта выдавал его недоверие. – Зачем?

Я просто посмотрел на него, и директор выпустил пар.

– Хотите сказать, что вождь Бледных верит в эти бредни про Избранника Земного? – рассмеялся он, но сразу прекратил, заметив, что мне совершенно не смешно.

Сверкнув глазами, Райнхарт спросил:

– А вы верите?

Мне вспомнились слова, что я говорил Олорину на «Мнемоне» и Ренне перед сражением на Беренике, но я не стал их повторять.

«Мы все для чего-нибудь избраны».

Кем-то избраны.

– Верю ли я, что Земля уготовила мне особую судьбу? – спросил я.

Как я должен был объяснить существование Тихого? Объяснить Утаннаша и ложь? Да еще таким образом, чтобы в этой тесной узкой подземной комнате ни у кого не осталось ко мне вопросов.

– Нет, – заверил я.

Райнхарт заметно расслабился. Неужели он, как и Александр, считал, что я прибыл сюда с какими-то претензиями, с желанием устроить переворот? Выйти из катакомб после смерти Вильгельма с имперской короной на голове?

Думал ли он, что у меня бы получилось?

– Но я, как и его величество, своего рода символ. Пророку хочется унизить кесаря. Сделать так, чтобы его унижения видели по всей галактике. Ему нужно это, чтобы подкрепить свои притязания на титул императора.

– Какие еще притязания? – не понял директор.

– У сьельсинов теперь своя империя, – ответил я. – И править ею может только сильнейший.

Я не стал уточнять, что от Вселенной ничего не останется, если верования Дораяики истинны, как я подозревал. Глядя на Райнхарта в полумраке, я видел только тьму в пустой глазнице Миуданара.

«Arkam resham aktullu. Arkam amtatsur».

Я встряхнулся и сказал:

– Если распять Марло рядом с кесарем и показать это всему миру, какое впечатление это произведет?

По лицу Райнхарта, по разом углубившимся морщинам стало понятно, что он начинает осознавать возможные последствия.

– Человечество вмиг упадет на колени. Так уж мы устроены, – с пафосом продолжил я, и трагические, роковые нотки в голосе едва не разорвали мое собственное сердце. – Где император?

– Я вас провожу, – отступил на шаг Райнхарт. – Он в штабе, с вашим джаддианским князем.

Я машинально сунул пальцы за пояс. Кто-то – то ли Валка, то ли Шарп – нашли мой пистолет и вернули его в кобуру на правом бедре.

– Хорошо, – ответил я.

Оглядевшись, я посмотрел на Валку, устроившуюся на полу, и на Лориана, стоящего рядом с ней. Чуть