магазина я отправилась не домой, как вроде бы собиралась, а к Димке. То ли мысли о святой инквизиции подействовали (уж мне-то их застенков точно бы не миновать), то ли чувство вины, которое тоже присутствовало после нашего последнего разговора.

Я шла, разглядывая вывески на фасадах домов, и думала о том, что любовь приносит с собой не только радость, но еще и сомнения, беспокойство и обиды, дурацкие и вполне серьезные. Мы с Соколовым любовники без году неделя, а уже обзавелись персональными тайнами. Причем новыми, о старых я даже не упоминаю.

Если бы я воспользовалась такси или любым другим транспортом, то двигалась бы к его дому со стороны проспекта. Но, успев устать от ходьбы, а еще больше от своих размышлений, я решила сократить путь и дворами вышла на его улицу, как раз напротив кафе «Ля фамилия», на открытой веранде которого и увидела Димку. Не одного, а в компании светловолосой девицы лет под тридцать. Они сидели за столиком у самого ограждения, и я прекрасно видела обоих, а вот Дима, занятый разговором, на меня попросту не обратил внимания. Наличие в его жизни этой девицы очень мне не понравилось, но с выводами я решила не спешить и, удалившись на безопасное расстояние, укрылась в подворотне. Парочка и отсюда была как на ладони, а меня теперь вряд ли заметят.

Димка пил сок из бокала и слушал девицу, глядя не на нее, а куда-то вбок. Это мало походило на любовное свидание. Они не держались за руки, не обменивались игривыми взглядами, девушка что-то говорила, а Димка раздраженно кивал. Ее лица теперь я видеть не могла, но, судя по всему, разговор был неприятен обоим.

В какой-то момент Димка резко поднялся с намерением уйти, но девушка схватила его за руку, принуждая сесть, что он и сделал без всякой охоты. Положил ладонь на лоб, точно загораживаясь от собеседницы и от ее слов, низко опустив голову. Она закурила, и разговор, видимо, пошел спокойнее.

Димка допил сок и вновь стал смотреть куда-то вдаль, вроде бы о чем-то размышляя. Девица докурила, взяла свою сумку, стоявшую на соседнем стуле, и, поцеловав Димку в щеку, поспешно покинула кафе. Он проводил ее взглядом, а потом просто сидел, вытянув руки, и вертел пустой стакан. Официант подошел к нему, они перекинулись парой слов, и, получив счет в кожаной папке, Димка оказался предоставленным самому себе. Больше его никто не беспокоил.

Потосковав в подворотне еще минут пять, я достала мобильный и набрала номер Соколова. Его телефон лежал на столе, он взглянул на дисплей и нахмурился. Мобильный в руки все-таки взял, но отвечать не торопился, видимо, размышлял, стоит ли делать это вообще. Я собралась дать отбой, но тут он вдруг решился.

– Привет, – услышала я его голос.

– Привет. Чем занят?

– По тебе скучаю.

– Почти поверила.

– Это правда.

– Тогда давай встретимся.

Похоже, мое предложение энтузиазма не вызвало.

– Сейчас не могу. Надо закончить работу.

– Значит, увидимся завтра. От Бергмана я съехала.

– Почему? – насторожился он.

– Чужие тайны в руки не даются. Чего ж тогда там жить? У себя мне больше нравится.

– Есть новости? – перешел он на безопасную тему, где можно было не врать и, следовательно, на вранье не быть пойманным.

Я рассказала о новостях, думая о том, что все в моей жизни незамысловато повторяется. Большая любовь вроде бы поманила, но в руки не далась. Я шпионю за любовником, слушаю его вранье и вру сама. Самое время согласиться с Джокером…

Эта мысль вызвала гневный протест, и я тут же придумала Димке оправдание, да не одно и даже не два. Мы тепло простились: «Пока, милая», «Пока, пока, любимый», и я побрела к дому, а он остался сидеть на веранде кафе.

Меня ждал унылый вечер, полный сожалений, а его, надеюсь, нечто куда более увлекательное. Хотя кто знает.

В половине первого я выключила свет, решив, что пора на покой, и тут пришло СМС. Еще только потянувшись за мобильным, я знала, что сейчас прочту. И не ошиблась. «Хочешь знать, кто он?» Еще как хочу. Еще больше хочу знать, кто ты такой, любитель поиграть в прятки. На ум пришла светловолосая. Мелкая пакость сопернице? Есть любительницы подобных шуток. Почему бы не поговорить об этом с Димкой? Просто поговорить и… Вряд ли получится. С Вадимом? Он должен знать, что с другом происходит… Еще лучше начальству пожаловаться, как в прежние времена, жаль, нет над Димкой начальства. Если только Бергман. «Два СМС, – проваливаясь в сон, подумала я. – Интересно, что будет в третьем?»

Я проснулась в восемь и решила еще часик поваляться в постели, но меня безжалостно поднял звонок мобильного. Звонил Вадим.

– Счастье мое, у нас ЧП, кто-то пытался добраться до девчонки.

– Ты имеешь в виду Надю?

– Кого же еще? С ней все в порядке, но семейка нервничает. Кто знает, что им там привиделось, Джокер велел разобраться.

– Сам он не поедет?

– Нет. Сказал, нас с тобой за глаза… Я уже у тебя под окнами.

Я вскочила, заправила постель, успела умыться и вышла из ванной как раз в тот момент, когда позвонили в дверь. Вадим стоял на пороге в рубашке-поло, бриджах и шлепанцах.

– Жарищу обещают под сорок градусов, уже сейчас дышать нечем.

– Хочешь компот? Вчера сварила.

– Если холодный, то давай.

Он прошел в кухню и устроился за столом, компот выпил, пока я готовила себе кофе.

– Извини, со жратвой туго, – сказала я. – Лень было в магазин идти. Ягод по дороге у бабулек купила…

– С завтраком у меня проблем нет. Подают в постель.

– Везет.

– Точно. Но и от везения иногда устаешь. Чего от Джокера сбежала?

– Я не сбежала, интеллигентно ушла, поблагодарив за гостеприимство. Мои вещи все еще живут у него, может, и я вернусь. Что случилось? – задала я вопрос, имея в виду Надю.

– Хрен поймешь. Стас позвонил Джокеру среди ночи, вопил, что кто-то проник в дом. Или пытался. Кто-то что-то слышал, особо возбужденные граждане даже что-то видели, но толком объяснить не могли. Девчонка позвонила мне в семь и сказала, что все нормально, а семейка Стаса просто неврастеники. Я склонен согласиться. Сейчас на месте разберемся.

Оставив Вадима в кухне, я прошла в гардеробную, хотела надеть сарафан, но в конце концов решила, что для дачи больше подойдут шорты и майка.

– Купальник возьми, – сказал Вадим, когда я вернулась. – На обратной дороге искупаемся.

Дача, которую снимали Вербицкие, оказалась в центре села, но на отшибе.