А если бы Рустама не было рядом? Если бы он не добрался до правды?

Мне становится очень нехорошо. Мужчина это чувствует. Обнимает. Мягко, едва касаясь, согревает в своих сильных руках. Ограждает от жестокой реальности вокруг. Он палач. Убийца. Тогда почему настолько спокойно в его объятиях?

Мое тело принимает то, что отказывается принять разум. Теперь понимаю, я и прежде всегда реагировала подобным образом на прикосновения Рустама. Просто запрещала самой себе это анализировать. Убегала от истины. Закрывалась от правды.

Теперь – некуда бежать. Да я и не хочу. Хватит побегов.

- Я начал поиски с убийцы Амины, - говорит Рустам. – Пытался отыскать реального заказчика. Не догадывался, сколько всего там скрывается. Про твоего поклонника по чистой случайности узнал. Про Шакала. Не так давно картину составил.

- Ты упоминал допрос первоисточника, - глухо выдаю я. – Кто он?

- Ох, с ним ты знакома едва ли не лучше, чем со мной, - тянет насмешливо, в черных глазах загораются искры. – Сама способна ответить на свой же вопрос.

- Граф? – выпаливаю я. – Он твой друг? Помощник? Учитель? Ты сумел перевести его на свою сторону? Уговорил сотрудничать?

- Почему ты решила, будто Граф – мой учитель? – пристально изучает выражение моего лица, сканирует горящим взглядом.

- Ты рассказал стих, - отвечаю тихо. – Когда опять примерял его образ. Помнишь? Стих про Тигра. В тех строках идет речь о творце, о том, кто создал дикую и сокрушительную стихию. И вся наша беседа выстраивалась так, словно наглый ученик пробует превзойти учителя, но ему ничего в этом вопросе не светит. Признаюсь, трудно понять, враги ли вы. Друзья? Полагаю, отношения у вас доверительные, если он разрешает тебе наряжаться в самого себя. Граф состоит в «Табула Раса»?

- Мы действительно сблизились, - соглашается Рустам. – Столько проникновенных разговоров. Проникновенных – в прямом смысле.

- Я не уверена, что понимаю тебя сейчас.

- Я рад, что не понимаешь, - улыбается, чуть приподняв уголки губ, теперь от него веет холодом, мороз разливается под кожей. – Признаю, у Графа я многому научился.

- Надеюсь, речь не про те кровавые развлечения, - замолкаю, судорожно глотнув кислород.

- Ну тут уж скорее он у меня учился, - замечает Рустам абсолютно серьезно.

- Вы делили женщин? – дышать удается с огромным трудом.

- Воспоминания.

Черт. Почему это слово звучит настолько жутко и угрожающе? Жилы стынут, и я уже не в состоянии возмущаться, требовать прямых объяснений, все разумные фразы сгорают в ледяном огне.

- Граф создал вокруг себя ауру таинственности, - продолжает Рустам. – Распустил разные слухи, очень противоречивые и запутанные. Вдохновил людей слагать легенды. Ничем не ограничивал их фантазии. Наоборот, подстегивал. Он менял обличья как перчатки. Никто не мог точно утверждать, что хоть раз видел его настоящее лицо. По официальной версии Граф был хромым калекой. Уродцем, который никогда не появлялся на людях без маски.

- А в реальности? – вопрос вырывается машинально.

- Говорили, будто он дурачит людей. Нога его в полном порядке. Лицо без явных изъянов. Никаких следов экзекуций на нем не осталось. Никто вообще никогда его не истязал, да и от рождения вполне здоров. Граф просто не желает никому показываться. Одни сообщали, он красавец, любимец женщин. Другие утверждали, что самый неприметный тип, в толпе невозможно различить и выделить.

- Зачем притворяться калекой?

- Часть образа. Граф любил производить эффект. Обычно члены «Табула Раса» носят маски, для каждого уровня предназначена своя форма. Но он и тут выделялся, заказал особенную маску, велел встроить туда аппарат, изменяющий голос, причем настройка шла на несколько разных программ. В зависимости от настроения Граф выбирал бас, тенор или баритон. Хотя масок у него тоже имелось очень много. Целая коллекция. Снаружи одинаковые, а наполнение различное. Помню, нашел вариант, в котором скрывалось оружие.

- Ничего себе, - содрогаюсь.

- Затейник, - скалится Рустам. – Он впечатлял размахом своих мистификаций. Носил особую обувь, внешне нереально заметить подвох, но там специальная подошва, еще и подставка внутри предусмотрена. Хромать одно удовольствие.

- Ты надевал его вещи?

- Ты видела.

Глупый вопрос. Нервно тереблю материю своего платья. Понимаю, не таких друзей хотела бы для Рустама. Но разве он станет спрашивать мое мнение? Сам решит.

- И он не возражал? – спрашиваю, наконец. – Так скрывается ото всех вокруг, а тебе разрешает абсолютно все.

- Мне трудно отказать, - заявляет невозмутимо.

Отлично. Даже не возразить.

- И как он выглядит? – вздыхаю. – Ну вы общаетесь, причем довольно близко. Ты наверняка знаешь его настоящую внешность.

- Сама увидишь, - небрежно роняет Рустам.

- Граф здесь? – поражаюсь.

- Где же ему еще быть? – удивленно выгибает бровь.

- Когда он приехал? – хмурюсь. – Постой. Я видела тебя и Графа. Сразу после ночного визита той немки. Выходит, то и был настоящий Граф? Мне еще показалось, он странно на меня посмотрел.

- Граф давно отсюда не выезжал, - замечает Рустам. – Настоящий Граф.

- Он живет у тебя? Постоянно? Тут? Прямо в замке?

Вовремя замолкаю, с ужасом ловлю себя на мысли о том, что чуть не выпаливаю «в нашем замке».

- Да, - следует спокойное подтверждение. – Достаточно долгий срок миновал. Для Графа выделены отдельные апартаменты. Заслужил гостеприимство в полной мере.

- Хм, и что же вас настолько сильно сблизило? – не могу перестать задавать вопросы.

- Смерть моей сестры.

- Вы вместе проводили это расследование?

- Верно, - легкий кивок. – Граф очень сильно помог. Главный заказчик и сценарист убийства Амины. Это он отправил задание, по которому снял кино твой дядя.

Мои глаза расширяются до боли. Дыхание учащается. Сердце колотится с такой скоростью, что кажется, совсем немного и ребра проломит, наружу вылетит.

- Я спас ему жизнь, - говорит Рустам, окончательно выбивая почву из-под ног. – Так сложилось, у него не было иного выбора, кроме как приблизить меня. Он никому не доверял, но тут проникся. Наверное, каждый из нас чует то, что может убить и тянется ближе. Опасность заводит. Круче любых наркотиков. Вечный адреналин. Разумеется, Граф не догадывался, насколько хорошо я знаю его роль в деле моей сестры.

Молча смотрю на своего мужчину. Слова замерзают на губах.

- Я выследил его, встретил, когда он находился в одном из своих обычных образов. Без маски. Граф использовал грим, парики, примерял различные биографии. Ему нравилось путать людей и поражать, оставаться в тени и при этом находиться на глазах у всех. В «Табула Раса» никто бы не сумел описать его истинную внешность. Семейная черта. Особенность этих шакалов. Братец у этого ублюдка тоже любил наряжаться. Даже бабские шмотки цеплял.