В учебном классе магии довольная, как сытый удав, Ленайра демонстрировала всем концентратор. Возбужденные ребята собрались вокруг стола и по очереди рассматривали изменившуюся шашку. Металл превратился по цвету во что-то темноватое с темно-синими прожилками, камни рубинов и горного хрусталя словно растеклись по лезвию густыми разводами, похожими на языки огненного и ледяного пламени. Узор этот делал оружие каким-то таинственным. В другой ситуации эти узоры походили бы на роспись хохломы, но веяло от изменившейся шашки какой-то непонятной силой. Даже ехидному Витьке не пришло в голову шутить на тему росписи боевого оружия.

— Говоришь, мы не сможем ею воспользоваться? — поинтересовался Лешка, крутя шашку в руках, когда пришла его очередь рассматривать оружие.

— Даже если отбросить то, что мои и твои стихии не совпадают, да, не сможешь. Концентратор завязан на мою кровь. Будь мы в моем мире, вы бы даже взять его безопасно для себя не смогли без моего разрешения. В первую секунду получили бы сильнейший ожог, и если после этого все равно продолжали бы ее держать, вас бы испепелило.

Лешка поежился и с опаской глянул на шашку.

— То-то у меня не очень хорошее ощущение, когда я беру ее в руки.

Все подтвердили, что испытывают такие же чувства, поэтому, несмотря на желание рассмотреть оружие получше, никто дольше минуты шашку в руке не держал.

— Что-то из защиты и здесь работает, — согласилась Ленайра. — Кстати, я не просто так взяла ее с собой, чтобы похвастаться. Сегодня вечером я уже в этом мире прогоню по ней энергию, чтобы концентратор настроился на мои потоки. Они ведь в некотором роде чужеродны для моего мира, там с такой скоростью никто не работает. Пусть привыкнет.

Наигравшись с шашкой, ее наконец отложили в сторону и взялись за обсуждение предстоящего боя.

— Снежана, — выступил вперед Колька, — ты много занятий пропустила, и очень важных. Завтра придется дополнительно позаниматься.

Ленайра кивнула.

В этот раз, в отличие от обсуждения тактики перед первым соревнованием, особо в детали они не углублялись, сошлись на том, что будут действовать, как на тренировке.

— Думаю, — подвел итог обсуждению Лешка, — хоть Дмитрий Иванович и не говорит об этом явно, но он не просто так заставил нас отрабатывать именно те схемы, которые показывал. На них и будем опираться.

Все согласно покивали.

— Тогда завтра тренировка часов до четырех, чтобы Снежана успела привыкнуть, — отозвался Борис, отрываясь от своих записей. — И, хотя я не совсем согласен с Лешкой, все же Дмитрий Иванович отрабатывал с нами именно базовые тактические схемы, но, полагаю, если мы попытаемся в полной мере применить их в бою, то будет только хуже. Нет у нас пока ни опыта, ни достаточной натренированности. Потому действуем по той схеме, которую отработали лучше всего.

Ленайра с интересом покосилась на Бориса, привстала и заглянула в записи через его плечо. Мальчишка хмуро глянул на нее, но прятать ничего не стал и даже подвинул бумаги к ней ближе.

— Борь, — наконец произнесла она, — я тебе в следующий раз принесу учебники по тактике и стратегии из нашей военной академии. Думаю, тебе будет интересно прочитать про связь магии и тактических схем в бою.

Глаза Бориса заблестели.

— Ловлю на слове. Нам действительно пора хотя бы в теории ознакомиться с вашей тактикой.

Ленайра кивнула.

— А с практикой вас познакомят учителя, выбранные дедом. Но совсем уж невеждами приходить не стоит. А пока… извините, ребята, но хочу немного погулять… Леш?

Алексей радостно улыбнулся и вскочил.

— В парк?

Ленайра кивнула, и вдвоем они покинули зал. Борис проводил их завистливым взглядом.

— Надо бы тоже девушку завести, что ли… сил нет на этих двоих смотреть.

Сидящая рядом с ним сестра тут же отвесила ему крепкий подзатыльник и вдобавок прочитала лекцию о том, что девушек не заводят — не часы, чай, а оказывают знаки внимания, превозносят их красоту…

— И доброту, — мрачно перебил ее Борис, потирая пострадавшую шею. — Но это не о тебе.

Аня обиженно насупилась:

— Дурак! — и выскочила из комнаты.

— Заботливый братик, — буркнул Колька, вздохнул, отложил свои записи и последовал за Аней.

— А чего я такого сказал? — удивился Борис. — Ему бы так треснули.

— Я с тобой полностью согласен. — Витька даже руки поднял в знак того, что спорить не собирается.

Только Митька промолчал, так и не отвлекшись от ноутбука. Наверное, даже и не слышал, что тут произошло. Борис покосился на него, вздохнул, снова потер шею и встал.

— Все же стоит, наверное, извиниться. В этом плане Анька чуток помешанная.

Витька вопросительно выгнул бровь, Борис снова вздохнул.

— Родители, — пояснил он мрачно. — Они постоянно ссорились. Вспоминая это, я и сейчас не могу сказать, кто там больше был виноват. Оба хороши. Но отец… он мать терпеть не мог… не знаю, почему и что там было. Ведь поженились же… А там ссоры постоянные, мать пить начала. Потом отец нас бросил и ушел, мать… — Борис махнул рукой.

Витька поежился.

— Ты это… если не хочешь…

— Да нет, я уже перебесился и смирился. Теперь уже пусто все… говорю словно о посторонних людях. Наверное, Снежану стоит поблагодарить, она открыла нам целый мир и невольно увлекла в него, там не до переживаний стало. А дальше уже все позабылось под натиском новых впечатлений. А сестрица… она с тех пор бредит любовью, считает ее залогом счастливой жизни. Насмотрелась на родителей и думает, что если бы они любили друг друга… а если так ненавидели, то не стоило и жениться… детей… нас то есть, заводить. Вот поэтому так нервно и отреагировала на мои слова… Знал же ведь ее бзик.

— Да уж. А мать…

— А что мать? Когда отец ушел, она стала пить все больше и больше. Ты же в курсе.

— Я просто думал, что это она из-за ухода вашего отца пить начала, а ты говоришь, что и раньше.

— Раньше… после особо громких ссор пила, но так норму знала. А после ухода, да, сорвалась. Все, пойду я.

Витька покачал головой, думая о своей жизни. Возможно, по сравнению с близнецами у него все не так уж и плохо… А раньше даже завидовал им. Они не одни… вдвоем все-таки легче. Воистину не завидуй другим, ты по-настоящему не знаешь жизнь этих других.

…Следующие двое суток посвятили только тренировкам и разборам, пытаясь отработать две схемы боя — оборону и атаку.

— Финтить потом будете, — заметил по поводу брюзжания Витьки Дмитрий Иванович, — когда отработаете до автоматизма хотя бы пять схем, а пока вам и двух хватит. Как раз атаковать и обороняться.

Витька явно был не согласен с такой постановкой вопроса. Для него чем больше приемов, тем лучше. А вот Колька не спорил, знал, что лучше в совершенстве овладеть парой приемов, чем кое-как сотней, о чем и заявил приятелю. Ленайра в спор вообще не вступала. Лешка покосился на нее и хлопнул в ладоши, привлекая внимание.