Те чувства к нему, которые она хранила глубоко в сердце, никуда не делись, они не ушли вместе с обидой, которую она отпустила много лет назад. Под болью, разочарованием и сожалением оставалась любовь. Любовь оставалась, когда все прочее не оправдало их общих надежд, и Чичи понятия не имела почему. Да, она по-прежнему любила этого человека. Совершенно нелогично – и тем не менее чистая правда. Ну что ж, ее совесть чиста, оба они были свободны от брачных клятв перед кем-либо. И потому Чичи сказала:

– Входи, Савви. – И бережно закрыла за ним дверь.

Он поставил на стол бокалы и бутылку.

– Иди ко мне.

– Зачем?

– А ты как думаешь?

– Я хочу, чтобы ты изложил свои намерения.

– Разговоры только все портят, детка.

– Мне все равно.

– Я хочу заняться любовью с единственной женщиной, которую когда-либо по-настоящему любил.

– Начало неплохое, – заметила Чичи, выходя на террасу.

Тони последовал за ней.

– Знаешь, все эти годы у меня была одна проблема: я тебе верила.

– Я догадался. А ведь ты так и не вышла снова замуж. Почему?

– Это слишком личный вопрос.

– Я ведь собираюсь лечь с тобой в постель. Мне кажется, мы вполне можем поговорить о личном.

– Я так никогда и не вышла снова замуж, потому что не смогла понять, почему у нас с тобой не получилось.

Чичи ощутила что-то странное в коленях – знакомую слабость, которой она не чувствовала уже много лет. Мускулы сделались вялыми, точно макаронины. Ей было шестьдесят девять, и она забеспокоилась: возможно, дело в утолщении стенок артерий, предвестнике инфарктов и инсультов, или что-то с нервными окончаниями. Она вернулась в номер и села на кровать.

Тони присоединился к ней.

– Ну, что скажешь? – Он наклонился к ней и нежно поцеловал.

Чичи рассмеялась.

– Что тут смешного? – не понял Тони.

– Если закрыть глаза, то мы с тобой как будто вовсе и не старики, – сказала она.

Тони тоже посмеялся и снова ее поцеловал.

– Я тебе покажу, кто тут старик, – пробормотал он.

– Сдаюсь, – улыбнулась Чичи.

Через сорок три года после свадьбы – или через двадцать шесть лет после развода, как посмотреть, – Тони и Чичи воссоединились и любили друг друга у подножия гор, в Венето, крае, откуда были их корни. И свершилось чудо, известное как Чудо Доломитов: ни один из них не сломал в процессе шейку бедра.

Ли Боумэн легко, как девчонка, пробежала по первому этажу универмага «Бергдорф-Гудмэн» на Пятой авеню, вдыхая запахи дорогих духов, лайковой кожи и свежих роз, стоявших у лифтов в огромных хрустальных вазах.

Чичи ждала подругу, по совместительству бизнес-партнера, на подиуме перед трехстворчатым зеркалом в полный рост. Этот частный салон на восьмом этаже был доступен лишь самым состоятельным покупательницам – наследие тех благословенных времен, когда модели разрабатывались индивидуально, а новая одежда подгонялась по фигуре, то есть прежде, чем женщины стали покупать готовые вещи от-кутюр.

Чичи изучала себя в зеркале. В последнее время она изменила мнение о своей внешности и передумала делать подтяжку лица. Ей нравилось, как прожитое отразилось в ее чертах; и потом, глаза и губы отлично сохранились, с достоинством выдержав схватку с годами. Счастливым не требуется пластический хирург, но она решила не говорить этого сестре Люсиль, чтобы ее не обижать, – та недавно подтянула веки и шею. Похоже, чем красивее женщина, тем беспощаднее с ней обходятся годы.

Во всяком случае, Тони явно по-прежнему привлекали ее прелести. Они планировали снова пожениться в церкви Святого Иосифа в Си-Айле и на этот раз устроить все как положено, с торжественной венчальной мессой и полной церемонией. Морт и Бетти Лак согласились приехать из самого Милуоки, чтобы снова послужить им свидетелями, а подружками невесты будут дети. Жизнь Чичи снова сделала крутой поворот, и она пошла по этому новому пути. Получалось, что каким-то невообразимым образом все былые страдания, вся боль и борьба стоили того. Она даже подумывала, не изложить ли это в новой песне.

Услышав, как Ли ее зовет, стоя снаружи примерочных, она крикнула:

– Ли, я в седьмом номере!

Ли прошла по коридору и открыла дверь примерочной.

– Ах, Чичи, – проговорила она, восхищенно разглядывая платье, – ты выглядишь потрясающе!

– Думаешь, Тони понравится?

– Несомненно.

Чичи сошла с подиума, и Ли помогла ей расстегнуть молнию. Чичи осторожно выбралась из платья, вернула его на обитую тканью вешалку, надела юбку, в которой пришла сюда, и застегнула блузку.

– Знаешь, Ли, ты очень разумно поступила, не выходя замуж, – сказала она.

– Неужели?

– Ага.

– Почему же это?

– Все так непредсказуемо.

– Непредсказуемости мне и на работе хватает, – фыркнула Ли. – Но вот от отсутствия мужа я никогда не страдала. У меня бывали очень симпатичные ухажеры.

– Что правда, то правда.

– И мне этого было достаточно. Счастье – это когда довольствуешься достаточным.

Чичи взяла со стойки плечики с платьем, в котором ей предстояло снова вручить свою жизнь Тони Арме. Платье в полной мере соответствовало случаю – об этом позаботился еще один итальянец по имени Джорджо Армани.

Прошло три недели. Однажды утром Чичи встала, набросила на себя купальный халат и подошла к двери своей квартиры в Грамерси-Парк, чтобы забрать утренние газеты. Затем поставила вариться кофе, включила телешоу «Сегодня» и разложила газеты на столе. Она листала «Нью-Йорк пост», и вдруг одна новость привлекла ее внимание:

Эстрадный певец старой закалки Тони Арма расписался в Атлантик-Сити с барной официанткой по имени Джинджер Кропп. Невесте 23 года, жениху 72.

Зазвонил телефон. Барбара кричала в трубку, возмущаясь бесстыжей женитьбой Тони. Она проклинала его, бранила на чем свет стоит и орала, что с самого первого дня Тони Арма беспрерывно позорил их семью.

Чичи положила трубку. Телефон затренькал снова. На проводе была Ли Боумэн.

– Остается только надеяться, что он думал еще чем-то, кроме своего паха! Ты не в курсе, она подписала брачный договор?

Потом позвонила Рози. И Санни. Кричала в трубку Люсиль. Все были шокированы. Поражены! Но никого, похоже, не интересовали чувства Чичи.

– Почему ты не в бешенстве? Я бы на твоем месте его убила! – возмущалась Рита.

– Самое страшное со мной уже случилось, – напомнила ей Чичи. – Я потеряла сына.

Чичи прошла в спальню и открыла гардероб. На крючке с внутренней стороны двери висел в чехле наряд, который она собиралась надеть на свою новую свадьбу с Тони, – роскошное шифоновое платье прямого покроя, ярко-лиловое, с воротничком из мелких жемчужин, то самое, из коллекции Армани в «Бергдорфе». Чичи уставилась на платье и подумала, как хорошо, что она не успела срезать бирки.