Будучи Верховным Князем Эбенового Риха, Люцивар устроил собственное гнездо чуть в стороне от остальных, ютившихся на склонах горы, но уже через две или три минуты приземлился перед домом Нуриан. Еще до того, как его ноги коснулись земли, он понял, что их там не было.

— Люцивар!

Обернувшись, он увидел спешащего к нему Халлевара. Фалонар и Кольвар вышли из общего гнезда, которое отдаленно напоминало человеческие таверны или гостиницы. Оба мужчины, услышав искреннее волнение в голосе Халлевара, двинулись к ним.

— Ты видел этого щенка, Паланара? — спросил Халлевар.

Прежде чем Люцивар успел ответить, Фалонар встрял в разговор:

— Разве ты не отправил его сопроводить леди Лютвиан в Цитадель?

— Именно, — мрачно отозвался Халлевар. — И велел тут же возвращаться сюда. — Он взглянул на Люцивара. — Я подумал, что, возможно, парень задержался в Цитадели, выполняя еще какое-нибудь поручение.

— Паланар не приезжал в Цитадель. Как и Лютвиан. Как и Мэриан с Деймонаром, — тихо, слишком тихо отозвался Люцивар.

Мужчины напряглись.

— Я отправил его за ней сегодня утром, — произнес Халлевар.

— В твоем гнезде есть следы борьбы? — резко спросил Фалонар.

— Нет, — ответил Верховный Князь Эбенового Риха. — Сумки были собраны и стояли у двери. — Он тихо, яростно выругался. — Куда же, во имя Ада, она отправилась?!

— Она пошла к леди Лютвиан, — произнес юный девичий голос.

Они все повернулись и уставились на Джиллиан, младшую сестру Нуриан.

Та сгорбилась и, казалось, готова была опрометью броситься обратно в гнездо.

Халлевар указал пальцем на землю в нескольких футах от себя.

— Встань там, юный воин, — сурово произнес он.

Испуганная девчушка послушно замерла там, где было указано, бросила взгляд на высоких, сильных воинов, окружавших ее, и уставилась на ноги.

— Докладывай, — произнес Халлевар тоном, который, несмотря на поощрительные нотки, заставлял каждого молодого воина собираться с силами и делать что должно.

На Джиллиан он оказал то же воздействие. Она выпрямилась и посмотрела на Предводителя.

— Я как раз разминалась — заканчивала утреннюю пробежку. — Дождавшись одобрительного кивка, девушка продолжила: — Я подумала, что стоит дойти до гнезда Князя Ясланы, поскольку решила, что, возможно, леди Мэриан понадобится помощь с Деймонаром и я могла бы немного присмотреть за ним, чтобы она поработала по дому. Не подумайте только, будто таким способом я пыталась отлынивать от тренировки, — поспешила предупредить она, — потому что присматривать за Деймонаром — та еще работа.

Несмотря на острое беспокойство, Люцивар невольно усмехнулся.

— Я была уже почти на месте, когда увидела, что в дверях стоит Мэриан и разговаривает с Паланаром. Он выглядел… больным. Он весь покрылся потом и… не знаю, я никогда не видела кого-либо в таком состоянии. А потом Мэриан дернулась, словно ее кто-то ударил, хотя Паланар к ней даже не прикоснулся. Он сказал только: «Приведи мальчика». Она вошла в дом и вернулась с Деймонаром.

Малыш бросил один взгляд на Паланара и завыл. Вы же знаете, какие звуки Деймонар издает, когда ему что-то не нравится?

Люцивар кивнул, начиная покрываться холодным потом.

— Паланар схватил Мэриан за руку, постоянно повторяя: «Мне очень жаль, мне очень жаль».

— Он увидел тебя? — тихо уточнил Люцивар.

Джиллиан покачала головой:

— Зато Мэриан увидела. Она посмотрела прямо на меня, и ее лицо исказилось, совсем как у Паланара, а потом она сказала: «Лютвиан». И они ушли.

Закончив рассказ, девушка мигом растеряла всю уверенность, глядя на помрачневших мужчин.

— Ты доложила об этом кому-нибудь? — спросил Люцивар.

Побледнев, Джиллиан покачала головой.

— Я… Нуриан не было дома, когда я вернулась… и я не знала, что полагается докладывать, — произнесла она чуть слышно.

И ей бы очень не хотелось подходить с этим вопросом к кому-либо из воинов, она ведь была женщиной и выросла в Террилле… Несколько месяцев, проведенных в Кэйлеере, разумеется, не смогли истребить привычные установки, привитые еще в колыбели.

— Когда воин видит нечто странное, он или она обязаны доложить своим старшим, — твердо произнес Халлевар. — Это один из способов для молодого бойца получить необходимый опыт.

— Да, сэр, — прошептала Джиллиан.

— Это был замечательный первый доклад, Джиллиан, — произнес Люцивар одобрительно. — А теперь возвращайся к своим обязанностям.

Плечи девушки снова расправились, глаза разгорелись от удовольствия.

— Да, сэр.

Мужчины молчали до тех пор, пока Джиллиан не вернулась в дом.

— Похоже на заклятие подчинения, — тихо произнес Фалонар.

— Да, — мрачно согласился Люцивар, — очень похоже. Фалонар, присматривай за делами здесь.

— Ты отправляешься в дом Лютвиан? — быстро спросил Халлевар, когда Люцивар сделал шаг назад. — Тогда я лечу с тобой.

— Нет, не летишь, — произнес Фалонар. — Кольвар, приведи всех как можно ближе к гнездам. Халлевар, у тебя больше всего влияния среди молодняка. Лучше укороти им привязь.

— А где будешь в это время ты? — с обманчивой мягкостью поинтересовался Верховный Князь Эбенового Риха.

— А я отправлюсь с тобой.

Они нашли Паланара без сознания на земле у кухонной двери.

— Я пригляжу за ним, — произнес Фалонар. — Иди в дом.

Призвав свой эйрианский боевой клинок, Люцивар пинком распахнул входную дверь и ворвался в комнату. Вонь внутри заставила поперхнуться, слишком сильно напомнив запах падали.

Эта мысль заставила его рвануться в остальные комнаты на первом этаже. Обнаружив, что в них пусто, он бросился наверх. Пнул ногой дверь спальни и увидел Лютвиан. Люцивар быстро исследовал комнату ментальным импульсом, дабы убедиться, что никто не ждет момента, когда он склонится над телом, позабыв о мерах предосторожности.

Сначала он подумал, что она жива. Раны, которые он видел, были опасными, но, если бы его мать просто истекла кровью, собралась бы целая лужа. Однако, отбросив с шеи ее волосы, он понял, почему даже одежда не успела толком промокнуть.

Он положил руку ей на лоб. Ладно. Пусть тело мертво, но у его матери было достаточно ментальной силы, чтобы пройти метаморфозу в мертвого демона. Если он отыщет хоть малейший признак того, что она до сих пор здесь, свежая кровь укрепит ее.

Люцивар осторожно прикоснулся к внутренним барьерам, чтобы не сломать их ненароком и не довести убийство до конца.

Но перед ним оказался странный сосуд, окруженный силой. Он помедлил, размышляя. От этого маленького пузырька веяло глубоким чувством и теплом, а эти ощущения были весьма подозрительными, поскольку он не привык ассоциировать их с Лютвиан. Однако, не обнаружив ничего, что могло бы представлять для него опасность, эйрианец легонько коснулся его ментальным импульсом.