За праздничным столом посидели вчетвером. Поначалу всё шло нормально. Но чувствовалось, что от Кеши веял какой-то прохладный ветерок, а от Киры – обида на его к ней невнимание.

И это было хорошо видно по её детскому, ещё не умеющему носить маски, личику.

Поэтому Платон пытался смягчить ситуацию повышенным вниманием к девушке. И это ему до поры, до времени удавалось.

Да, теперь Кеша и отцу показался повзрослевшим, уверенным в себе, более морально устойчивым и окрепшим, но вместе с тем и потерявшим былую юношескую пылкость.

Когда молодые уже распрощались и вышли в общий коридор, у лифта несчастная дала волю своим чувствам, разрыдавшись.

Иннокентию пришлось долго успокаивать и уговаривать подружку. Его же родители пока благоразумно не вмешивались.

Способность к уговорам особей женского пола, унаследованная от отца и деда, вскоре помогла Кеше, и Кира успокоилась.

Через несколько минут спокойная и даже радостная она вышла из ванной, и с загадочной улыбкой на этот раз поцелуями распрощалась с тактичными взрослыми.

В субботу, второго января, Данила привёз домой Александру с новорождённым, а Платон вытащил Ксению на лыжах.

Супруги получили несказанное удовольствие от сказочного леса.

На ветках налип необыкновенно толстый слой снега. Более того, он, словно слипшиеся вместе мелкие икринки при нересте, даже свисая с веток, не рассыпался и не падал вниз, а призывно маняще искрился на Солнце.

Супруги получили от этого ещё и эстетическое наслаждение, вдоволь нагулявшись по знакомому лесу.

И только артисты дочь с зятем, как в дремучем лесу заблудились в многочисленных новогодних ёлках, опять не поздравив с Новым годом отца и тестя, не говоря уже о братьях.

На следующий день из-за мороза Ксения осталась дома, а Платон добавил новых удовольствий и впечатлений.

Ближе к вечеру он неудачно сходил в поликлинику за рецептами для своих лекарств, но зато быстро и удачно отоварился в ближайшем магазине.

Входя в квартиру, он услышал жену, только что связавшуюся по скайпу с подругой Татьяной из Германии:

– «Я звоню тебе, а в коридоре раздаётся звонок и…!».

– «… и голос Платона!» – помог жене его обладатель.

Тут же в компьютере раздался громкий звук, напоминающий падающую в воду… какашку.

– «Не факай! – неожиданно среагировал Платон – Я не понял! Это у тебя такая шутка юмора, или ты по жизни такая?!».

Но, было, засмеявшиеся по обе стороны экрана женщины быстро переключились на свои дамские проблемы.

Вечером позвонила и Варвара и твёрдым голосом заговорчески пригласила Кочетов в Салтыковку, к себе в гости.

В понедельник, 4 января, с утра супруги разделились. Платон пошёл на лыжах через Новокосино в Салтыковку до дачи свояков, а Ксения собралась туда чуть позже, тоже своим ходом, но на электричке.

Лесная погода была копией предыдущего дня: солнечно и в меру морозно! Уже при подходе к коттеджам Платон неожиданно встретил Егора, Варвару и собаку. Та первой почувствовала, или увидела родственника, и из-за деревьев бросилась к нему с радостным визгом. В первый момент Платон даже отпрянул. Но узнав животное, прижал её радостную морду к своей груди. Та же норовила лизнуть находку в лицо, чуть подпрыгивая на задних лапах. Тут же показались и лыжники. Платон впервые видел эту семью на лыжах.

– «О-о! Привет! Что я вижу?! Вы в первый раз, что ли?».

– «Привет, привет! Да нет! Вот, по твоему примеру ходим, и уже не раз!» – гордо и радостно первой ответила, шедшая впереди Варвара.

Тут же подкатил и Егор:

– «Разве мы можем такую красотищу пропустить?!» – взмахнул он палкой на окружающий их лес.

– «А я думал, Вы меня встречаете?!».

– «А это разве не одно и то же?!» – чуть ли не хором ответили супруги, вместе с Платоном смеясь своему неожиданно найденному единодушию.

– «Варь! Мне показалось, что ты хотела что-то важное сказать?».

– «Конечно, важное! А что у нас с тобой может быть самым важным?!».

– «Неужто уже?!».

– «Да! Завтра будет связь по Skype!».

– «Ур-ра-а!» – радостно вскрикнул Платон, тут же подхваченный в крике Егором.

Все вместе они сделали ещё один круг вокруг прудов, и покатили к коттеджу.

У всех троих настроение было более чем приподнятое.

У Варвары и Платона – в основном от предвкушения долгожданного завтрашнего разговора с сыном, а может быть и скорой встречи со всем его семейством.

У Егора – от предстоящей сегодняшней задушевной беседы со свояком, возможно завтрашнего интернет – моста через всю планету и послезавтрашнего празднования Рождества.

И сама природа в своих проявлениях была словно зеркалом их настроения.

А ведь и весь Мир – это зеркало, возвращающее каждому его собственное изображение! – вдруг осенило возбуждённого философа.

Во дворе небольшой усадьбы всё дорожки и подъезды к дому были заблаговременно выметены заботливыми руками Егора. Поэтому вдоль заборов красовались уже весьма внушительные аккуратные, словно из сказки, снежные сугробы.

Пока хозяева и гость поочерёдно принимали душ, подъехала и Ксения.

За обедом пропустили по маленькой по случаю Нового года и долгожданного освобождения Вячеслава. Однако Егор позволил себе и по средненькой.

Хозяина вскоре разморило, и коллектив распался на пары по половому признаку.

Пока давно не видевшиеся сёстры оживлённо щебетали на кухне, их мужья уединились в бильярдной. Причём Егор прихватил с собой гитару и им недопитое, а Платон – поднос с прочим. Когда свояки в очередной раз приложились и закусили, началась «Битва Болвантов».

– «Ну, ты и крутой! – подивился Егор на Платона, разодетого в его же домашнее – Прям, как пасхальное яйцо!».

– «Где?!» – сделал удивлённые глаза Платон, раздвигая полы красочного халата, и глядя вниз.

Для разминки посмеявшись, свояки разговорились, и не только.

Наливая Платону, Егор начал как бы издалека, но тут же был перебит, быстро вошедшим в роль, возбуждённым гостем:

– «Ты не с бабой, давай без прелюдий!».

Егор снова закатился в раскатистом смехе, понимая, что в этот-то раз Платон уж точно поддержит его компанию.

– «Ну, что, Платош? Теперь мы можем здесь поговорить спокойно, размеренно! А то там наши женщины так разгалделись…, как…» – начал было старший, но был перебит младшим пенсионером.