Даймон не ответил. Не смог.

— Я пожру твою душу! — сказал Рап и впервые ударил сам.

Небеса содрогнулись от грома. В стены врезался шквалистый ветер. Меч Рапа описал широкую дугу. И вместе с воздухом вспорол пространство.

Руководствуясь указаниями по эвакуации каждого яруса, которые передавали по громкой связи «Северного Хозяина», Антонио уже собирался покинуть временные апартаменты, когда его настиг сигнал с Геи.

Над наручным браслетом вспыхнуло окошко экрана. Лицо возникшего на нем человека поразило Антонио до глубины души.

— Ваше святейшество! — выдохнул он.

С экрана смотрел верховный митрополит.

Сейчас митрополит выглядел обычным стариком. Исчезла его надменность последней инстанции, к которой Антонио привык на церковных проповедях.

— Простите за вторжение в вашу связь, — виновато произнес он. — Кажется, я не вовремя.

— Слегка.

— Мне описали всю тяжесть положения на Границе. Поэтому я постараюсь быть кратким.

— Что вынудило вас обратиться ко мне, ваше святейшество? Признаться, я с трудом представляю причину, которая связывает вас и…

И тут он понял.

— Да-да. — Патриарх Святой Церкви прочел мысли пресс-секретаря. — Вы правы. Это я передал Серафиме кровь бога.

— Я не закостенелый церковник, — говорил верховный митрополит с экрана. Изображение иногда вздрагивало и шло полосами, но звук доносился без провалов. — И я не догматик веры, каким меня привыкли считать. Но, к сожалению, церковь Десигнатора за века превратилась в огромный инертный механизм, который невозможно заставить работать по-новому. Даже я, верховный митрополит, не могу этого сделать. Механизм можно только сломать, но что в этом случае произойдет с людьми, которые верят в нашего бога?

— Что вы предлагаете вместо учения церкви?

— Новое учение. Я полагал, что бог не может на протяжении тысячелетий, подобно нашей церкви, быть статуей. Он не настолько закостенел, как догматики, ему служащие. Он понимает, что постоянство — это смерть. В древних текстах есть множество свидетельств тому в подтверждение… впрочем, я обещал короче. Когда ихор попал ко мне в руки, я понял, что оставить его в церкви невозможно. Церковь не сумеет воспользоваться даром, мои архиереи запрут ихор под десять замков и будут хранить в строжайшей тайне. А святыня должна работать, должна приносить людям пользу! Именно поэтому я решился тайно передать ее в распоряжение Великих Семей, которые за века доказали свои мудрость и гибкость. Фрея лучше всех подходила для роли хранительницы. Однако получилось так, что я передал ихор ее дочери…

— Вы хотите узнать судьбу ихора?

— Да. Я долго искал Серафиму и вот наконец нашел хотя бы вас. Я очень волнуюсь. Что с ним стало?

— Ихор был использован. Во благо или нет — сейчас мы не можем судить.

Диктор по громкой связи призвал всех поторопиться. Антонио с беспокойством оглянулся на динамик.

— Что ж, больше не смею вас задерживать, — произнес митрополит. — Спасибо за информацию.

Антонио замялся перед следующей фразой.

— Простите, ваше святейшество. Последний вопрос. Как вам достался ихор?

— Его привез один человек.

Даймон нырнул под тяжелым, точно тесак, клинком и откатился в сторону. Подняв голову, глянул на длинный след вспоротого пространства, оставленный в воздухе мечом сенобита. Рубец расширился, края загнулись внутрь. Там скользила и неслась ткань знакомой ему Пустоты.

Меч Рапа описал круг и, не останавливаясь, обрушился сверху. Даймон вновь откатился… и едва не напоролся на острие, потому что Рап, перехватив меч, резко изменил траекторию удара.

Конец меча вспорол пространство рядом с лицом. Правую щеку окатило холодом. Разрыв потянул к себе. Даймон отшатнулся, выбираясь из иероглифа пространственных рубцов.

Поднялся необычный ветер; он мешал двигаться, хватал за руки мягкими лапами. Пустота засасывала воздух человеческого мира через разрезы. Даймон отползал от них как можно дальше, волоча по плитам свой меч и по-новому взирая на Рапа.

Сенобит был мастером фехтования. Мощным, древним, владеющим приемами, которых Даймон не знал. Нет, юноша видел в прошлый раз его черный меч… но почему-то не думал, что Рап владеет им настолько виртуозно.

Сдерживая новый удар, он подставил Могильщика… Словно въехало кувалдой, катану едва не вырвало вместе с руками. Даймон вновь оказался на земле, а беспощадный клинок снова ринулся на него.

УДААРРР!!

Выставив верхний блок и стиснув зубы от напряжения, Даймон на мгновение ослеп от яркой вспышки, которую высек из Могильщика черный меч. Кисти заломило. Даймон не удержал блок, но успел выкатиться из-под перекрещенных клинков.

Он быстро поднялся на ноги, и на него обрушился шквал бешеной стали. Теперь наступал Рап. От каждого его шага содрогались стены, плиты под ступнями покрывались трещинами. Черный меч мелькал всюду, разрываемое пространство гудело. В большинстве случаев Даймон нырял под разящий клинок, но когда он выставлял блок Могильщиком — удар Рапа бросал его, словно сноп соломы.

При последнем ударе онемевшие пальцы не удержали рукоять.

Меч вылетел из руки. Перепорхнул через перила. И ухнул в пропасть внутреннего двора форта.

Падающий Могильщик приковал взгляд юноши. Воспользовавшись этим, сенобит двинул его пяткой в грудь…

Года три назад Даймон угодил под бревно, при помощи которого отец тренировал ловкость. В этот раз ощущения были такими же.

Его откинуло на трубчатые перила, задрожавшие от столкновения. Даймон отчаянно глянул вниз, на проваливающийся в пропасть меч. С нижних ярусов торчали орочьи головы: одни следили за падающим мечом, другие поглядывали вверх, на то, как Рап убивает дерзкого человечишку.

Черный клинок уже летел снизу, намереваясь как минимум лишить юношу обеих ног. Убраться в сторону не было возможности.

И Даймон перемахнул через перила.

Душа провалилась в пятки, когда перед ним раскрылась пропасть. Перед лицом мчалась стена. Высокая фигура сенобита на краю стены стремительно удалялась.

Десять ярдов…

Мелькнул ярус, наполненный орками. Меч оставался справа, Даймон не терял его из виду.

Двадцать…

Даймон обрушился на высунувшего голову солдата.

Крепко обхватил его за шею. И, перетащив через перила, унес за собой в пропасть.

Тридцать…

Они перекувырнулись в воздухе. Орк завопил, брызжа слюной. Их кинуло на стену и шаркнуло по ней. Каким-то образом Даймон сумел оседлать чернолицего. Но суть, конечно, состояла не в этом.

А в том, что на рядовом был ранец…

Поймав трос, на конце которого находился джойстик, Даймон сдавил его в кулаке. Реактивные струи хлестнули со спины орка. Ранец, на котором устроился Зверолов, моментально нагрелся.