в себя и не заметила, как рядом со мной кто-то сел.

– Ты меня не слышишь? – спросил Брайен слегка напуганным голосом. Сколько он уже звал меня? Я моргнула, вытерла щеки и повернулась к нему.

– Ты звал меня?

– Я пытался залезть в твою голову.

– Ты и эту способность потерял? – я подпрыгнула на месте, когда крик Ребекки разрезал воздух. Она умела эффектно появляться. – Вы с ума сошли?

– Зачем ты привел ее? – беззлобно спросила я. Ей только в радость избавиться от проблемной светлой.

– Только у нее есть доступ.

Брайен взял меня за руку и обратился к Ребекке:

– Давай без твоих возмущений и осуждений. Драмы предостаточно.

Раньше Брайен часто отшучивался, когда говорил о своих личных трагедиях или когда возникала угроза. Он никогда не был таким серьезным и собранным.

– Мое недовольство не испортит ситуацию.

– Ты тянешь время.

– Ты не можешь проникать в головы светлых. Ты теряешь зрение.

– Теряешь зрение? – я в шоке повернулась на него. Способностью он не пользовался, пока не познакомился со мной, поэтому ее потеря была меньшей проблемой. А без зрения темных он не жилец.

– Она преувеличивает.

– Ты запнулся о бордюр! Дело не только в твоей радужке, мой дорогой друг. Ты конкретно влип.

– У меня все под контролем.

– Безусловно. Сколько пальцев я показываю?

– Ты меня за кого держишь? Я прекрасно вижу в темноте.

– Знаешь, какой первый шаг на пути к решению проблемы? Ее признание. Ты стал хуже видеть в темноте. Хватит строить из себя всемогущего, мне тошно. Отойди от своей ненаглядной и дай мне с ней поговорить

Я вцепилась в Брайена, когда он попытался встать. Нет, не хотела, чтобы он оставлял меня наедине с Ребеккой, играющей и без того на натянутых нервах. Очевидно, что темная переживала о своем партнере и не могла оставаться хладнокровной, поэтому ее эмоции подливали масла в огонь.

– Я не буду вредить тебе. Ты сама с этим прекрасно справляешься.

Ребекка и Брайен все же поменялись местами. Темная попросила повернуться к ней лицом и через пару секунд на выдохе произнесла:

– Что произошло накануне?

Из-за слез я и так уже была красной, поэтому ответила, игнорируя смущение:

– Мы переспали.

– Хм. Просто секс, а какие интересные последствия, – она перебирала мои волосы, тщательно разглядывала их. Чувствовала себя некомфортно, будто на приеме врача. – Это прогрессирует, я правильно понимаю?

– Да, – ответил ей Брайен.

– Не уверена, что подействует, но попробовать можно.

– Погодите. Что насчет тебя, Брайен? Есть ли что-то, что поможет тебе?

Мне важно было знать, что нашли решение не только для меня, поэтому я прервала Ребекку. В мои планы не входило вновь осветлить волосы и зажить прежней жизнью. Пока я не буду знать, что Брайен в безопасности, я не позволю им помогать мне.

– Я надену линзы. А за зрением прослежу. Оно пропадает, но лишь иногда и ненадолго.

– Что, если ты совсем ослепнешь?

– У меня не так много знакомых в темном мире, чтобы мое исчезновение кого-то обеспокоило. Просто спрячусь, а оболтусы будут меня навещать.

– Он вляпался, а мы после этого оболтусы, – буркнула Ребекка.

– Позволь нам помочь тебе. Ты сейчас самое важное для меня.

Его слова заставили сердце остановиться. Ради нас я выпрямилась, проглотила ком в горле и приготовилась.

– Тогда начнем.

Я услышала, как Ребекка расстегнула молнию и потрясла жидкость в флаконе.

– Это то, чем пытают темных.

– Когда ты это так называешь, я все больше думаю, что это плохая идея. – Брайен сел напротив меня и взял меня за руки.

– Пытают темных? – обеспокоенно спросила я.

– Эта жидкость способна обессилить темных, выжать все соки.

– Как это поможет мне?

– Темные, которым это давали, внешне становились похожими на светлых. Эффект недолгий, но это единственное, что я могу предложить из своей аптечки.

– Аптечки? Ты носишь это зелье пыток в аптечке? Откуда оно вообще у тебя?

– Предпочитаю иметь при себе все, что может быть использовано против меня же. Об источниках не распространяюсь, но отмечу, что порой очень полезно быть весьма привлекательной и сексуальной девушкой.

– Ладно, – пискнула я и приоткрыла рот, чтобы в меня влили эту гадость.

– Мы не знаем, какой эффект будет, если она это примет, – сказал Брайен.

– Не переживай.

– Не могу! Это опасно.

– Давайте тогда обсудим подробности, – предложила я. – Зачем таким образом пытали темных? Долго ли они восстанавливались?

Ребекка начала рассказ:

– Наши воспитатели хотели показать, как ужасно быть светлыми, несмотря на то, что сами всегда возвышали вас, превращая нас в полное ничтожество. Я ненавидела светлых и хотела быть хоть в чем-то лучше, не зная толком, что вы из себя представляете. Вы были для нас идеалом, мы выигрывали у вас только в силе и красоте, что по вашим меркам являлось пустяком. И я еще больше ненавидела вас за то, что мое превосходство вы превращали в нелепое и ненужное качество. – Брюнетка выдохнула и стала говорить тише. – И хорошо, что я была тем, кто предпочел желать вам смерти. Были и те, кто хотел стать как вы. Тогда им давали этот препарат, который якобы делал из них светлых. На самом деле, это средство лишь истощало, но всем после приема казалось, что светлые именно такие: немощные и слабые. Испытав на себе все эти муки, темные принимали решение, что лучше быть на дне общества, чем светлым, неспособным постоять за себя.

– Ужас, – только и смогла выдавить я, представив, как бедные дети страдали из-за садистских методов воспитания.

– Ты не темная. В тебе лишь частица, которая стала рваться наружу. Ты не будешь сильно мучиться и быстро восстановишься.

– Хорошо. – От меня требовалось одно – быть сильной. И Брайен, все еще сидящий рядом и держащий меня за руки, был лучшей поддержкой. – Я готова.

– Прости меня, – прошептал Брайен.

– Ребекка права. Я светлая, и для меня это будет легко. После этого никто не умирал, ведь так?

– Никто, – подтверждала мои слова темная. – Ты говорил, у нас мало времени. Начнем.

Я снова открыла рот и приготовилась к тому, что Ребекка вольет мне все прямо в глотку. Главное, стерпеть вкус и не выплюнуть все на Брайена.

Когда пузырек прикоснулся к губам, я замерла.

– Приготовься. Сразу глотай.

Ребекка вылила содержимое, и я, прислушавшись к совету, быстро все проглотила.

Это было хуже алкоголя. Горечь во рту обжигала, я просила воды, мыча и вытягивая руки вперед. Все стало кружиться, давить на голову. Чем глубже проникал препарат, тем больнее становилось. Казалось, что капилляры в голове лопались, а желудок скручивался и пытался вывернуть обратно эту гадость.