– Я никуда не пойду. Если что, я за стенкой. Зови.

И так целый день: то брат, то папа пытались поговорить со мной, но я лишь повторяла, что все хорошо. Даже за закрытой дверью я не могла позволить дать себе слабину, так как они могли услышать мою исте– рику.

Поздним вечером мама зашла в комнату, поставив на стол кружку чая. Строгий взгляд осмотрел меня с ног до головы, и я съежилась на кровати.

– Ты бледная, и глаза опухшие, – волнение пробилось сквозь ее злобу, но я восприняла это как галлюцинацию.

– Неудивительно, – хмуро ответила я.

– И, кажется, что-то не так с твоими волосами.

Мама внимательно смотрела на макушку, пока подходила ко мне.

– Не надо меня трогать, – вырвалось из меня. Я с ужасом в глазах отскочила к стене, боясь, что меня ударят или заставят срочно отправиться на ле– чение.

– Они все же темнеют. У меня такое происходило с глазом. Кажется, способ, который нашел твой темный, недостаточно эффективен.

Я не реагировала на ее слова, желая закончить наш разговор как можно скорее. Слишком много обиды было на нее, и чем больше мы общались, тем больше она становилась. А я хотела сохранить крупицы взаимопонимания.

– Ты меня слышишь? – она повысила голос, но я продолжила смотреть в сторону, поджав колени.

– Я не хочу тебя слушать, как и ты меня.

– Скажи спасибо, что я дала тебе одну ночь и позволила ему жить.

Челюсть сжалась, глаза зажмурились. Не сказав ни слова больше, мама ушла и громко хлопнула дверью. Но я даже не дернулась. Я уже ненавидела себя за все то, что должна буду сказать Брайену, поэтому терзала себя изнутри, забыв о внешнем мире.

Эпилог

Наступила ночь, я должна была навсегда попрощаться с моим темным. Маскировать последствия бессонных суток в слезах и без крошки во рту я не стала, не потрудилась надеть парик и линзы. Внешний вид – последнее, что меня волновало. Даже погода сегодня была отвратительной: моросил дождь, сильные порывы ветра взметали темнеющие волосы и холодили бледную кожу. Я ждала Брайена недалеко от дома, спрятав в рукавах пальцы и пиная траву. Вид у меня был скучающий, но так я старалась войти в образ, спрятать тоску.

– Привет, – Брайен возник из ниоткуда. Он обнял меня и погладил по голове, поправляя волосы. – Зачем ты вышла?

Я молчала. Стояла окаменевшая и ждала, когда он сам отпустит меня. Даже шею напрягла, чтобы держать дистанцию и не поддаваться чувствам.

Наконец-то! Он здесь!

Темная. Она вновь внятно заговорила.

– Что с тобой? – Брайен отстранился и попытался поднять голову за подбородок, но я упорно опускала ее обратно и стеклянными глазами смотрела в пустоту.

Ты с ума сошла? Обними его! Что за план родился в твоей голове?

– Аврора, поговори со мной.

Он погладил меня по щеке, прикоснулся большим пальцем к нижней губе. Я из последних сил сдерживалась, чтобы не поддаться его ласкам и не послать всех куда подальше.

Брайен не понимал, что происходило со мной, почему я игнорировала его. Он пытался окружить меня нежностью, но я на каждое его действие отвечала грубым безразличием, несмотря на сжигающее изнутри желание поцеловать его и сбежать от всех проблем.

Но побег – не выход. Я была обязана сделать все, чтобы уберечь его от последствий наших встреч.

– Я принес еще порцию препарата, хотя вряд ли он поможет. Эффект временный, но мне пока что не удалось придумать что-то получше. Поэтому возьми на всякий случай, чтобы тебя не раскрыли.

Мой темный попытался сунуть в кулак бутылек, но я замахнулась и выбила стекляшку из его руки.

– Не нужны мне твои препараты, – прошептала я, собирая всю свою злость на миры в груди и вкладывая ее в каждое слово. Брайен должен думать, что он вызывает у меня отвращение.

– Прости. Я должен был найти выход, чтобы ты больше не принимала эту дрянь.

Его голос был медом для моих ушей. Он не представлял, как горело сердце от боли и чувств к нему, как истошно вопила во мне темная, желающая страстных прикосновений, и как тихо плакала светлая, мечтающая прижаться к крепкому плечу.

– Неужели ты так ничего и не понял?

Брайен должен собраться. Должен перестать так смотреть на меня и должен вспомнить о том, с чего мы начали. Я лицемерка, эгоистичная светлая.

– Ты напугана, – аккуратно ответил он.

Он прав, я была напугана. Но это страх за его жизнь.

– Идиот, – я едко ухмыльнулась и ударила его в грудь, чтобы увеличить между нами дистанцию. Но Брайен не сдвинулся с места. – Мне больше нечего бояться.

– Ты объяснишь, что происходит?

– Все кончено, Брайен. Эксперимент подошел к концу.

Когда-то у меня действительно был план, который мог привести меня к свободе. Сближение с темным ради собственной выгоды, ради поиска его слабого места. И вот он стоял передо мной, и казалось, что весь состоял из слабостей. Я могла разорвать его на кусочки.

– Эксперимент? Надо мной проводился эксперимент? – с опасением спрашивал он.

– Что-то вроде того. Ты же не думал, что той ночью я случайно оказалась на улице? Что без клятвы вышла к тебе? Если ты верил в подобные бредни, ты очень глуп.

– Верил.

– Я врала тебе, – приподняла голову. – Светлый мир давно заинтересовался решением проблемы, избавлением от монстров, мешающих нам нормально жить. Я была чем-то вроде приманки: несколько ночей подряд оставалась на улице и ждала, когда кто-то купится. Моей задачей было установить связь с темным, заставить его видеться со мной каждую ночь и изучить. Добыть как можно больше информации.

Брайен молча слушал меня, не перебивал. В какой-то момент мне показалось, что я одна посреди пустыря. Настолько сильно я абстрагировалась от присутствия Брайена, его запаха.

– За нами всегда наблюдали. Жучок был нужен для моей безопасности. Но ты обнаружил его, поэтому все кончено.

Так надо. Если бы я рассказала ему правду о лечении, о маме и о правительстве, он бы не отпустил меня. Если бы я сказала, что он в опасности, ему было бы все равно. Брайен бы никогда не бросил меня.

Но я могла разбудить в нем ненависть, чтобы он никогда больше не вспомнил все самое прекрасное, что было между нами. Чтобы он жил дальше, без переживаний и тоски, и никогда не пытался вновь увидеться со мной.

– Ты не боишься говорить об этом так прямо? Ведь я же опасный темный.

– Если