Взрослые, облегченно вздохнув, еще долго с напряжением вслушивались. Но вековые кедры их не выдали. Лесную тишину не всколыхнули звуки погони.

* * *

Следующим утром кавалькада беглецов прибыла в Бейрут. В шумном портовом городе они без труда сняли несколько комнат в скромном трактире, немного поспали, а после разбрелись по делам. Манон отправилась на поиски кормилицы, а Алексей ушел в порт искать попутное судно в Константинополь.

Манон быстро отыскала подходящую кормилицу. Эта женщина на днях потеряла младенца, но молока в ее полных грудях оставалось вдосталь. К тому же с полгода назад у нее в море сгинул муж, и теперь страдалице было все равно куда ехать: хоть в Константинополь, хоть на край земли, лишь бы подальше от невыносимого горя, поселившегося в ее доме.

Алексей же вернулся с нерадостными новостями: из-за надвигающего сезона штормов все суда становились на зимнюю стоянку.

- И никаких вариантов? - побледнела Сабина.

- Пока не знаю. Вчера в порт зашел караван из Палермо. Я последовал за моряками, сошедшими с одного из этих нефов…

В этот миг Клеменс поднесла ему теплую лепешку, смазанную душистым медом. Алексей с улыбкой поблагодарил и сразу же смачно откусил.

- Клеменс помнит о вашей страсти к сладкому, - не удержалась от комментария Сабина и глянула на сладкоежку по-матерински снисходительно.

- Верно, есть такой грешок, - рассмеялся мужчина и, прожевав откушенный кусок, вернулся к главной теме: - В портовом кабачке я услышал от подвыпивших моряков…

- Это вы их напоили? - усмехнулась Сабина.

- Пришлось угостить, - с притворным сожалением ответил новгородец. - Так вот, моряки сказали: одно судно из этого каравана должно было следовать в Константинополь, но капитан не осмелился прорываться в осажденный город и решил в Бейруте подождать развития событий, а заодно весны.

- Из Палермо, говорите? То есть флот принадлежит императору Фридриху.

Сабина что-то напряженно обдумывала, а Алексей, уплетая вкусную лепешку, внимательно за ней наблюдал.

- Как по-вашему, сколько у нас времени? - после паузы спросила виконтесса.

- Давайте посчитаем. В первую ночь и на следующий день в ваши комнаты наверняка никто не решился заглянуть. Вчера вечером Хайфа, должно быть, вернулась домой, но, думаю, ночью она тоже не стала бы… - он ухмыльнулся, - нас тревожить.

- Да, ей необходимо, чтобы пересуды о наших с вами любовных отношениях наполнили дом до краев, выплеснулись за его пределы и достигли ушей возможных лазутчиков Габриэля.

- Вот-вот. Значит, занервничала Хайфа только сегодня утром. Слуги взломали двери, запертые изнутри нищенкой, и все узнали о нашем исчезновении. Но Хайфа побоится сразу во всем сознаться Малику и попытается разыскать нас сама.

Она кинется к грекам. Те, по нашей предварительной договоренности, пустят ее по ложному следу в Дамаске…

- Хайфа далеко не глупа и быстро раскусит, что ее водят за нос.

- Согласен, поэтому уже сегодня вечером Малик отправит за нами погоню. Ехать они будут гораздо быстрее нас, поэтому самое позднее завтра к обеду преследователи достигнут Бейрута.

- А вдруг они прискачут ночью?

- Никто не пустит в город отряд сарацин до открытия ворот. - Алексей на миг задумался и вдруг предложил: - Может, обратимся за помощью к властям?

- Не хочу рисковать. За столетие здешние франки обросли всякими договоренностями с соседями-сарацинами, поэтому неизвестно, чем обернется наша наивная вера в их помощь.

Стянув через голову бело-синий медальон на длинной цепочке, Сабина решительно встала:

- Идемте! По дороге расскажу.

- Забыл спросить, как дочь?

- Эли наконец-то наелась досыта и крепко уснула.

Капитан нужного нефа еще не покинул своего судна и принял нежданных гостей. После кратких приветствий и знакомства Сабина и Алексей узнали, что его зовут Джованни («Для такой красивой женщины просто Джованни») и он действительно служит во флоте, принадлежащем императору Священной Римской империи Фридриху. Сабина в ответ рассказала, что она виконтесса, приближенная французской королевы Бланки, прибыла вместе с супругом в Иерусалим по важному секретному делу. Но там подлые сарацины разлучили ее с виконтом, который - она только что об этом узнала - находится сейчас в Константинополе. Ей необходимо немедленно туда добраться, чтобы завершить дело, касающееся тайной дипломатии нескольких монарших дворов. Закончив свой интригующий эмоциональный монолог, Сабина спросила:

- Вы знаете, как выглядит личная печать Фридриха?

- Конечно, знаю! - Джованни гордо выпятил грудь. - Не раз получал из его канцелярии срочные депеши.

- Тогда читайте! - Виконтесса вытащила кусок пергамена из тяжелого серебряного медальона, покрытого белой эмалью и ляпис-лазурью.

Джованни смутился, и она поняла, что капитан не умеет читать, но императорскую печать он узнал сразу. Да и дорогущий тайник-медальон произвел на него впечатление. Они с Алексеем, конечно, оделись скромно, чтобы не привлекать к себе внимания, но общий ухоженный вид, спокойная вежливость и манера повелевать не оставили у сицилийца сомнений: перед ним вельможи. На всякий случай Сабина озвучила текст:

- Здесь написано: «Подателям сего оказать любую услугу. Фридрих».

- Я знавал людей, - принялся рассуждать Джованни, обращаясь скорее к себе, чем к собеседникам, - которые, единожды выполнив такое вот тайное поручение Фридриха, обеспечивали безбедную старость не только себе, но и своим внукам.

- Так не упустите шанс! - подхватил Алексей.

«К тому же из-за трусости ты не выполнил главный приказ: не доставил груз помощи осажденным константинопольцам», - подумала Сабина, но вслух сказала иное:

- Решайтесь, капитан! Я же, когда вернусь в Париж, обязательно попрошу королеву написать письмо императору Фридриху со словами благодарности отважному Джованни из Палермо, капитану нефа «Святая Радегунда».

Джованни довольно осклабился:

- Уговорили! Завтра утром выходим.

- Почему только утром?

- Надо собрать команду и дать ей проспаться до утра. Надеюсь, до рассвета ветер не переменится и мы без труда выйдем из гавани.

В предрассветных сумерках наемная портовая лодка перевезла компанию беглецов на борт сицилийского нефа, который уже успели отбуксировать вглубь гавани. Кают на небольшом судне было немного, поэтому Джованни пригласил Алексея к себе, а даме со служанками предоставил каюту своего помощника.

Сабина еще не решалась поверить своему счастью и в беспокойстве прохаживалась по палубе, наблюдая за слаженными действиями моряков, готовившихся к отплытию.

Уже совсем рассвело; пристань постепенно оживала, наполнялась людским гомоном. Рассеянный взгляд Сабины неожиданно остановился на мужчине в чалме и кожаном стеганом доспехе, с уродливым шрамом на лице. Незнакомец медленно прохаживался вдоль берега и беспокойно вертел головой, осматривая суда в гавани. «Не может быть!» - пронеслась в голове виконтессы паническая мысль.