Питер схватил его за плечо и рывком поднял на колени.

– Врешь! Мне до смерти надоело твое вранье. Ты хоть понимаешь, что натворил?

Лерой сложил руки перед грудью, будто для молитвы.

– Прости. Прости меня…

Питер наотмашь хлестнул его по щеке.

– Заткнись!!! – крикнул он. – На твоей совести головы всех погибших ребят! Ты уничтожил Дьявол-Дерево!

С этими словами Питер вонзил нож в грудь Лероя.

Лерой устремил на Ника полный ужаса взгляд, словно моля о помощи. Миг – и его глаза закатились под лоб и остекленели.

– Ты и этой милости не заслужил!

Питер презрительно сплюнул, выдернул нож и выпустил Лероя. Лерой безжизненно рухнул в грязь.

– Боже мой, – прошептал Ник, глядя на лужу крови, растекающуюся из-под мертвого тела.

Питер подошел к Нику.

– Пошли.

– Ты спятил! – заорал Ник.

Питер двинулся вперед.

– Безумие! – крикнул Ник ему вслед. – Вот все, что я здесь нашел. Может, сам Авалон порождает его? Может, это в природе волшебства – сводить всех с ума?

Питер остановился и обернулся. Глаза его полыхнули огнем.

– А что мне, по-твоему, было делать? Думаешь, я не знал про Абрахама? Во всем, что случилось с Лероем, виноват он сам. Всему виной его предательство и вранье. Он же все уничтожил, все! – Питер с силой ударил кулаком в ладонь. – Мог бы – прикончил бы его еще раз.

– Ну да, конечно, он один во всем виноват, – с сарказмом ответил Ник. – Я видел головы на стене форта. Сколько ребят ты привел сюда? Сколько их погибло, спасая твою драгоценную Владычицу?

Питер помрачнел.

– Даром ничего не дается. Или ты еще не усвоил этого?

– И скольких жизней она стоит?

– Я бы хоть тысячу жизней отдал, чтобы спасти ее!

– То есть отдал бы жизни тысячи ребят, чтобы спасти ее. Так?

Питер прыгнул к Нику, схватил его за плечо и приставил нож к его горлу.

– Давай! – крикнул Ник. – Подумаешь, что для тебя еще один? Подумаешь, еще одна голова там, на колу? Ты – чудовище, самое худшее из чудовищ. Обманываешь ребят лживыми обещаниями, они тебе верят, любят – чуть, блин, не молятся на тебя! А ты? Ты что делаешь? Ведешь их на смерть! Сколько, Питер? Сколько ребят погибло за твою проклятую Владычицу?

Лицо Питера исказилось в гримасе мучительной боли. То ли замычав, то ли зарычав сквозь стиснутые губы, он опустил нож и оттолкнул Ника.

– Владычица завладела твоей душой, – сказал Ник. – Разве не видишь? Разве не понимаешь? Она же околдовала тебя.

– А что такое любовь, если не колдовство? – крикнул Питер. – Ник, я надеялся, что ее любовь отыщет дорогу к твоему сердцу, откроет тебе глаза на волшебство вокруг. Надеялся, ты поймешь: есть вещи, за которые стоит сражаться и даже умереть. Думал, в тебе есть что-то особенное. Ну и дурак – доверился мальчишке, который бросил свою собственную мать! Ты слеп. Слеп, как любой из людей – к волшебству, к любви, к верности. Неужели так и будешь бегать от всех до конца жизни?

Ник покачал головой.

– Ты опять за свое? Все еще хочешь одурачить меня и использовать? Для тебя все это – грандиозная игра. Нет, Питер. Хватит болтовни. Я больше не играю, – Ник показал в сторону побережья. – Туман там. Веди меня обратно. Сейчас же.

Питер расхохотался.

– Это ты сошел с ума!

Ник смерил его злым взглядом.

– Ты что, серьезно? – продолжал Питер. – Забудь об этом. Мне нужно к Владычице. На кон поставлено все.

– Я не собираюсь умирать за твою Владычицу. Я нужен своей матери.

– Не сейчас, Ник.

– Если бы не я, ты до сих пор висел бы на кресте.

Питер молча пожал плечами.

– Ты же поклялся. Или твое слово ничего не стоит?

Питер лукаво улыбнулся, будто только что объявил противнику мат.

– Я скрестил пальцы.

– Что? Что за херню ты несешь?

– Таковы правила. А ты забыл проверить.

Ник понял, что Питер не шутит.

– Что за бред! Питер, блин, это же не игра!

Питер снова пожал плечами и двинулся вперед.

Ник смотрел ему вслед – смотрел, пока Питер почти не скрылся из виду. Он поглядел на Лероя. Тот продолжал смотреть на него остекленевшим взглядом, будто моля о помощи. Ник оглянулся на горящий форт, на Туман за его стенами, глубоко вздохнул и последовал за Питером.

Каньон наполнился дымом. Пахло горелой листвой. Даже срубленные, лозы изгибались, свивались в кольца, но на большее были уже не способны. Капитан задумчиво посмотрел на круг, вырезанный в камне.

– Толкайте! – велел он.

Солдаты навалились на край круга. Раздался скрежет, и каменная дверь повернулась, открывая темный туннель в скале.

Все поспешно шагнули назад, чтобы избежать возможных ловушек – а еще, как несложно было догадаться, чтобы не пришлось войти в туннель первыми.

Оглянувшись, Капитан заметил злобный взгляд Преподобного. Да, пожалуй, на этот раз Сэмюель Карвер зашел слишком далеко. Пожалуй, не стоило так испытывать судьбу. Весьма возможно, Преподобный велит высечь его по возвращении в лагерь, но этого Капитан допускать был не намерен. «Скоро все кончится, – думал он, – и вот тогда я позабочусь, чтобы тебя повесили, как самого обычного преступника».

Выставив перед собой факел, Капитан заглянул в темный туннель и обернулся к своим.

– Добровольцы есть?

Опустив взгляды, солдаты принялись поправлять пояса и доспехи. Капитан вздохнул и обнажил шпагу.

– Тогда за мной!

Шагнув в темный проход, он побежал на тусклый свет впереди. «Здесь они нас и возьмут», – думал он, готовясь к нападению. Но впереди не оказалось ни засады, ни ловушек – только мягкая, покрытая мхом тропинка, ведущая к бурному ручью на крутом склоне.

Из туннеля, один за другим, потянулись люди. Ночной туман замерцал в отсветах факелов. Построившись в колонну по двое, все обнажили оружие и двинулись вперед по тропе, готовые ко всему, что могло бы встать у них на пути. Но лес был тих. Единственными признаками жизни, замеченными Капитаном, оказались крохотные огоньки, мелькавшие среди листвы.

«Слишком уж просто, – подумал Капитан. Все это ему совсем не нравилось. – Где же враги? Чего они ждут?»

Впереди высился огромный утес, с вершины которого падали вниз струи дюжины водопадов. Казалось, белоснежные скалы светятся сами по себе – да так ярко, что и в факелах почти не было нужды. Все это было бы просто прекрасно, если бы не было черным колдовством.