Чтобы не задохнуться от пыли я обмотал полотенцем лицо, надел шлемофон и удобно устроился на привычном месте наводчика-оператора.

— «21», я «Астра-17», прием.

— «21» на приеме, — ответил Петренко.

— Вышел нормально?

— Следую по задаче.

— Скорость 15.

— Понял.

Сергей Петренко «вытягивал» отряд обеспечения на маршрут рейдовой группы. Нормально. Разобравшись с инженерной техникой, идущей за дозором, я пристроился за ней, следуя в колонне отряда обеспечения.

— «Замок-13», прием.

— На приеме.

— Не теряй «ниточку».

— Понял, «17».

Платонов держал на контроле подразделения головной походной заставы (ГПЗ), идущие впереди его БМД и следовавшую за ним основную колонну. Все в порядке. Разберемся с ООД. Впереди моей машины шел большой артиллерийский тягач (БАТ), выбрасывая через выхлопные эжекторы отработанную солярку и пыль, от которой дальше своего носа я ничего не видел.

— «Отпусти» подальше инженерную машину, — скомандовал по ТПУ механику.

Наконец колонна в движении приняла такое положение, что боковым ветром пыль сносилась в сторону, стало легче дышать, в свете фар появились участки местности. «Схватил» конфигурацию гребня хребта, затем карты, сличил расположение вершин — совпадает. Есть! Справа перевал Хазарайи-Багаль, дальше — кишлак с одноименным названием, от которого до магистральной дороги Кабул — Баграм не более трех километров.

— «21», скорость 30.

— Понял.

Петренко двигался уверенно, пыль не мешала ему отслеживать маршрут, но мы, следуя за ним, дальше света включенных фар ничего не видели. «Духовские» минеры подбрасывали мины в колею за несколько метров до движущейся машины. Экипаж в темноте и поднятой пыли не увидит душманского броска — резкий хлопок взрыва взметнется в небо черным огарком свечи.

Метавшиеся в пыльной завесе лучи направленных фар жуткой брони грохотом двигателей пробуждали от сна кишлаки. До утреннего намаза было чуть более часа, но правоверным мусульманам уже не до сна — тревожно в их кишлаках, «шурави» пошли на войну. Едва первые лучики солнца коснутся разбуженных гор, над колонной помчатся «горбатые», прикрывая нас на опасных участках.

Задумавшись, я не заметил, как «пропустил» кусочек маршрута. Где мы? Схватив взглядом вершины хребта, уткнулся в карту: прошли Хайрхана-Шимали, пригород Кабула Хиссаи-Аваль и вот-вот выйдем на дорогу в Баграм. По ней через Мирбачакот на Калакан, и перед нами справа откроется район боевых действий. Он был ограничен территорией, похожей на усеченную пирамиду: на юго-востоке — кишлаком Зимма, на востоке — Асхаран, западе — Калакан и юго-западе — Мирбачакот. Местность изобиловала холмами, виноградниками с системой орошения полей: арыками, кяризами и мелкой сетью тропинок, соединивших дехкан с уездным центром.

Первый этап Петренко провел молодцом: уверенно вышел на трассу, снизил скорость, чтобы не оторваться от общей колонны.

— «21», скорость 15.

— Принял.

Коротко, четко, лаконично. Почему его в роте не любят? Грамотный, тактичный и начитанный парень… вернемся, надо будет разобраться.

— Командир, — Кожевников был на ТПУ, — «полкан» на связи, ответь.

И переключил меня на частоту командира полка.

— «Факел-10», я «Астра-17», прием.

— Почему не доложил о прохождении исходного пункта?

Во, настоящий «полководец»! Как на полигоне! Но режим радиомолчания на марше — святое! Как все это Семкину объяснить?

— Соблюдение режима связи.

— Какой режим, мать-перемать? Докладывать о прохождении населенных пунктов.

— В открытом эфире?

— ?..

Создалось впечатление, что командир полка вел группировку не на боевые действия, где нас, скорее всего, ожидали, а на 500-километровый марш молодых водителей. Но в армии приказы выполняются! Координаты населенных пунктов я ему, конечно, дам, но по кодировочной сетке карты, а фразы — по переговорной таблице. Пусть разбирается. Минут через тридцать — кишлак Хаджилайк, докладываю:

— «Факел-10», я «Астра-17» — «241», «675», «312», «874», «52» и «34», прием.

В эфире тишина:

— «17», что это за х…ню передал?

— Координаты головы «ниточки» ООД.

— Докладывай по-русски.

— ?..

Пришла моя очередь «шкалиться» — как ответить по-русски? В принципе, я знал два-три способа, но этого не скажешь ни в лицо командиру полка, ни в эфир. Ладно, не требует и то хорошо. Слышу смех Кожевникова по внутреннему устройству.

— Ну что, пообщался с «полканом»?

— Сполна, Петрович! Так мы с тобой довоюемся, что «духи» за своих примут.

Заместитель по связи уматывался от смеха.

— Не бери в голову, он говорит с батальоном, если что — соединю.

— Хорошо.

Вот так броневая армада «шурави» с грохотом и лязгом гусениц шла на уничтожение противников Саурской революции. Мы входили в знакомый до боли еще с осени 1980 года район Исталиф, где проводилась крупная боевая операция по уничтожению душманского формирования, контролировавшего дорогу на Баграм. Именно здесь, командуя группой дивизионных разведчиков, на западной окраине кишлака Заргаран я провел захват исламского комитета. Здесь несколько дней шли упорные бои в кишлачной и зеленой зоне по уничтожению противника. Было уничтожено и захвачено в плен большое количество «духов», проведена «зачистка» местности с изъятием оружия, боеприпасов. Но через полгода горный Пагман стал пристанищем еще более крупного душманского формирования, усилившего позиции на северо-западе провинции Кабул и в восточном Парване. С соблюдением мер предосторожности сюда прибывали отряды Ахмад Шах Масуда — полевой командир стягивал силы к Кабулу тихо, незаметно. Перемирие закончилось ничем — боевые действия советских войск с его моджахедами возобновились в полную силу.

Щелкнувшая в наушниках тангента вернула к действительности.

— Командир, «полкан» на связи.

Хриплый голос Кожевникова напряг.

— «Факел-10», я «Астра-17», прием.

— Где находишься, 17-й?

Взгляд направо, на горы и карту.

— «Факел-10», «718», 584», «454», «125», «58» и «36», прием.

В наушниках тишина — переваривал информацию. Хотя показалось, что со мной говорил не командир полка, а кто-то из его связистов.

— Понял, прием.

Конечно, в эфире связист. Одним словом «понял» Семкин бы не выразил мысль.

Пора собраться. До рубежа встречи с оперативным группой ХАД оставалось не более 8 километров. Прошли кишлачный массив Рузар, Дакой, втянулись в уездный центр Мирбачакот.