— Это были крысы, — прошептала она. — Здоровенные, как кошки. Они хотели на меня напасть.

— Единственная крыса здесь — это я, — сказал Дэн. — А я из породы ручных.

Она слегка улыбнулась.

— Этот сон был таким реальным, — вздохнула Фифи. — После смерти Иветты я больше всего боялась крыс. Мы слышали, как они шуршат и копошатся вокруг клетки ночью, но сами не видели ни одной.

— Когда она это сделала? — осторожно спросил Дэн, поворачиваясь так, чтобы опереться спиной о спинку кровати, и все еще не выпуская Фифи из объятий. — Ты это видела?

Фифи покачала головой и объяснила, как все произошло.

— Мне кажется, что под конец она сошла с ума. Она говорила по-французски, а потом сказала мне, что думала, будто рядом ее мать. Но это неудивительно, после всего, что ей довелось пережить.

Фифи начала торопливо рассказывать Дэну, через что Иветте довелось пройти в Париже, будучи еще девочкой. Дэна это потрясло. Его удивило не только то, что судьба была так жестока к Иветте. Он всегда считал, что Иветта просто старая дева, и уж конечно не мог представить, что она побывала в борделе.

— Ей, наверное, просто незачем было жить, — сказал он. — У нее не было никого, кто бы о ней позаботился.

— Не в этом дело, — тихо произнесла Фифи. Она повернулась к Дэну и уткнулась лицом в его грудь, крепко обхватив его руками. — Ой, Дэн, когда она мне об этом рассказала, все казалось каким-то нереальным. Все было нереальным, пока мы сидели в этом сарае. Но сейчас!

Она начала всхлипывать. Дэн обнимал ее, шепча ласковые слова, успокаивая Фифи и уверяя, что теперь ей ничего не угрожает. Он ожидал, что у Фифи будет нервный срыв, когда она осознает, что ей довелось пережить.

— Что казалось нереальным? — спросил он через некоторое время. Он подумал, что лучше всего дать ей возможность высказаться. — Ты имела в виду тело Иветты, висящее там?

— Нет, оно как раз было до ужаса реальным, — всхлипнула Фифи. — Я имею в виду все то, что Иветта мне рассказала.

Она снова спрятала лицо у него на груди.

Дэн заставил жену поднять лицо и вытер ее слезы уголком простыни.

— Так, может, этого и правда не было? Расскажи мне все, и я скажу, что думаю по этому поводу.

— Ты мне не поверишь, — прошептала она. — Никто не поверит.

— А ты попробуй, — прошептал Дэн.

— Это Иветта убила Анжелу.

Дэн чуть не рассмеялся и, наверно, не сдержался бы, если бы не подумал, что Фифи совсем утратила связь с реальностью.

— Она не могла этого сделать, милая. Может, она сказала тебе, что сделала это, но она определенно была не в своем уме. Может, она хотела сказать, что это ее вина, раз она не обратилась в полицию, хотя знала, как Маклы обращаются со своими детьми.

— Нет, Дэн, она правда это сделала! — выкрикнула Фифи.

И она рассказала ему обо всем, что случилось в ту пятницу, начиная с приезда игроков. Дэн понял, что Фифи повторяет слова Иветты. Сначала он просто слушал ее, но не принимал рассказ всерьез, но когда она начала рассказывать о том, как Иветта, спрятавшись в саду, увидела, как Молли предлагает Анжелу за деньги мужчинам, Дэн уже знал, что это правда. Он вдруг словно сам оказался в этом саду.

— Она слышала, как этот человек насиловал Анжелу наверху, — всхлипнула Фифи. — Иветта сказала, что его зовут Джек Трумен, и сегодня я слышала это имя от полицейских. Это его ты избил?

— Да. — Дэн нервно облизал губы. Его тошнило при мысли о том, что мужчина мог сделать такое с ребенком. — Продолжай. Что случилось дальше?

Фифи снова заговорила. Она рассказала о том, что случилось днем, до того самого момента, когда Иветта накрыла подушкой лицо Анжелы.

— Она правда это сделала, Дэн, я знаю, — плакала Фифи. — Она даже рассказала мне, что нашла чистую простыню, чтобы накрыть девочку.

Дэн был ошеломлен. Если бы он сегодня днем знал, что это Трумен изнасиловал Анжелу, он не ограничился бы его избиением. Он испытывал отвращение к этому человеку и ко всем остальным присутствовавшим там мужчинам. Поступок Иветты казался ему почти милосердным. Но, конечно, это было не так. Иветта должна была вызвать полицию в тот момент, когда поняла, что затевается, а не брать на себя роль Господа Бога, решая, что для девочки лучше — жить или умереть.

— Она, должно быть, сошла с ума! — воскликнул он, сбитый с толку рассказом жены. Другого объяснения просто не пришло ему в голову.

— Иветта сказала, что смерть Анжелы была меньшим злом, — печально проговорила Фифи, крепче прижимаясь к мужу. — И я думаю, она повесилась, потому что это тоже было меньшее из зол.

— Да, это спасло ее от суда, — мрачно сказал Дэн.

— Нет! — воскликнула Фифи, поднимая голову и глядя на него. — Я знаю, что ею двигало не это. Она была очень высоконравственным человеком и чувствовала, что заслужила наказание. Но если бы Иветта умерла от голода вместе со мной, это означало бы, что никто никогда не узнает о ее поступке. Даже если бы нас спасли, сомневаюсь, что ее бы повесили, учитывая обстоятельства. Покончив с собой, она приняла то, что считала достаточным наказанием для себя.

— Черт! — Больше Дэн ничего не смог сказать.

Некоторое время они молчали. Фифи лежала у Дэна на руках, пока он смотрел перед собой невидящими глазами. На самом деле он думал не о тех глубинных причинах, которые заставили Иветту так поступить, а о том, как это может отразиться на Фифи.

Неожиданно она села и, повернувшись, снова посмотрела на Дэна.

— Вопрос в том, — сказала она, — стоит ли мне сообщать об этом в полицию?

— Конечно, стоит, — ответил Дэн.

— Но если я им все расскажу, им придется отпустить Молли и Альфи, ведь так?

Дэн посмотрел на нее, пытаясь сосредоточиться.

— Почему?

— Ну они же не смогут задержать их за убийство!

Дэн понял, что она хотела сказать.

— Но продать свою семилетнюю дочку извращенцу — это тоже очень серьезное преступление.

— А какие у нас есть доказательства? — спросила Фифи. — Иветта умерла. Джек Трумен никогда не признается, что он купил и изнасиловал Анжелу. Могу поспорить: все, кто побывал на той вечеринке, тоже будут все отрицать. Так в чем полиция сможет обвинить Альфи и Молли? Они не убивали Джона Болтона и не похищали меня и Иветту.

На Дэна произвело впечатление то, что Фифи смогла тщательно все обдумать, даже после такого тяжелого испытания, и он понимал, что она имеет в виду.

Любой здравомыслящий человек согласился бы, что Альфи и Молли должны провести остаток своих дней в тюрьме. И если никто другой не признается в изнасиловании Анжелы, за это будут судить Альфи.

— И какой будет мера наказания? — саркастически спросила Фифи. — Пять лет лишения свободы? И это в том случае, если прокурор сможет убедить присяжных в его виновности. А Молли наверняка удастся выкрутиться. Она будет лить слезы и говорить о том, как она любит своих детей и что она ничего не знала о происходящем. Ты и до десяти не успеешь сосчитать, а она уже вернется в этот дом и снова будет жить там вместе со своими детьми!