Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Довольно скромничать! – хозяйка похлопала его по плечу и направилась к сыну, сжимая в руке небольшой потрёпанный кожаный кошель. – Рада вам сообщить, друзья мои, что нынче утром, едва рассвело, милорд Клаф поспешно оставил наш замок. Он передал через Баарда, что неотложные дела требуют его немедленного возвращения домой.
– Ах, вот что! – довольно мурлыкнул Эливерт.
– Милорд Клаф благодарил нас за гостеприимство и просил прощения за свой скоропалительный отъезд, – продолжила Вилирэн. – А на вопрос Баарда, когда его снова ждать в гости, ответил, дескать, пока у него нет никакой возможности порадовать нас визитом. И, видимо, такая возможность появится ещё нескоро.
– Так вот отчего тебе не спалось вчера ночью? – шепнула Настя разбойнику, с трудом сдерживая улыбку. – Прогуливался до Южной башни? Доброе неугомонное привидение Орсевилона, изгоняющее непрошеных гостей…
– Кроме того, он просил передать это, – Вилирэн положила кошель на стол пред Далардом. – Это те самые двадцать фларенов, что ты имел неосторожность одолжить ему в прошлом году, сынок. Представляете, какое чудо?
Далард изумлённо вскинул брови.
А Вилирэн снова обратилась к вифрийцу:
– Я не знаю, как это тебе удалось, милый мой Элиол, но не забуду этой услуги до конца своих дней.
– Миледи Вилирэн, да стоит ли об этом? – Эливерт смущённо улыбнулся. И Настя могла поклясться, что смущение не было притворным. – Мне это никаких хлопот не доставило. Просто хотелось отблагодарить вас за заботу и доброту.
– Может статься, для тебя это мелочь, а для меня сегодня настоящий праздник! – рассмеялась Вилирэн.
– Матушка, а давайте вечером устроим торжество! В благодарность милорду Элиолу и в честь его выздоровления, – лучезарно улыбнулась Эрид.
– У вас и так каждый ужин как королевский пир, – покачал головой Эливерт. – Не стоит!
– Почему бы и нет? – благодушно согласилась Вилирэн. – Не так часто этот замок видит гостей. Тем более, столь приятных моему сердцу. Решено – вечером устроим праздник! Милорд Кайл нам на келлроу поиграет, да? Эрид споёт. Ещё пара дней, и вы снова нас покинете… А мне так отрадно видеть вас всех здесь, дети!
***
Вечером снова шёл дождь. Тихо-тихо шуршал по крыше, стучался в окна.
Снова пылал камин. Ароматы множества изысканных блюд благоухали в обеденном зале, смешиваясь с запахами дыма, роз и свежести.
И в памяти Насти Орсевилон навсегда остался таким, как в этот вечер – уютным, добрым, наполненным теплом и любовью.
Они сидели у камина, словно одна большая семья. И слушали душевные баллады, что пели под келлроу.
Чаще других Кайл. Тот, кто слышал хоть раз голос полукровки, уже не желал слушать никого больше. Его песни брали за душу и уже не отпускали.
Одна ещё долго не шла из памяти Насти…
Песня Севера, рождённая на берегах Спящего моря, пришедшая из сурового Герсвальда. Эту песню Кайл пел вместе с Эливертом, и лишь в самом конце атаман умолк, удивлённо покосившись на Северянина.
Видимо, изначально финал звучал как-то иначе…
Ты был рождён в краю ветров,
В краю суровых скал.
С морских солёных берегов
Ты путь свой начинал.
И вместо матери родной,
И доброго отца
Обласкан кружевом дорог
И бисером песка.
Ты слышал с детства звон мечей,
Ты помнишь дым костра.
В твоей душе, как вязью рун,
Начертаны слова,
Те, что превыше всех других,
Слова, что есть ты сам:
Война, Свобода, Кровь и Дом…
Дом – вот твоя мечта!
Когда поля кровавых сеч
Темны от воронья,
Когда как пепел седина
Белеет на висках,
На бесконечном полотне
Исхоженных дорог
Одну мечтаешь ты найти –
Ту, что ведёт домой.
Она забыта навсегда,
Потеряна навек.
И, может, нет уж очага,
Что в памяти горит.
И, может быть, твоя жена
Давно живёт с другим.
Но воин верит, воин ждёт…
Когда исчезнет дым,
Последней битвы стихнет гул,
Последняя стрела
Умчится в синеву небес,
Растает в облаках,
И меч последний опустив,
В последний миг войны,
Вдруг кто-то скажет:
«Всё! Домой! Довольно с нас борьбы!»
Но гонит вновь дорога прочь!
Проклятая судьба –
Брести без цели и мечты
Неведомо куда!
Я знаю, где-то земли есть,
Где кончилась война.
Мать Мира в светлый час зари
Всех позовёт туда.
А ты покинул отчий дом,
Избрав удел иной:
Попутчик-ветер за спиной,
Дождей косые стрелы…
Весь мир тебе, но ты – никто.
Что есть твоя стезя?
Если захочешь знать ответ,
Спроси о том Творца!
И, если хочешь знать ответ,
Спроси о том отца!
Да, если хочешь знать ответ,
Спроси о том отца!
Гроза
Отпускает ночь цветные сны,
Обнажая полный лик луны,
Отделились тени от стены –
Это значит, в дом пришли Они.
Их глаза светлы и холодны,
Там горят болотные огни.
Лора Бочарова
Бархатно-плюшевый лес, покрывающий ближайший холм, тянулся до самого горизонта.
А по обе стороны от дороги – пенное облако разнотравья. Над ним гудел рой мошкары – развесёлая мелкота хаотично сновала от цветка к цветку. Воздух пропитался тяжёлым приторным ароматом.
Небо на горизонте отсвечивало золотом, а духота по-прежнему стояла такая, будто солнце ещё в зените.
Нестерпимо хотелось закат, вечер, привал, райскую ночную прохладу…
– Надо искать ночлег! – Наир, пристально вглядывающийся в порыжевший горизонт, обеспокоенно спросил Кайла: – Здесь есть, где остановиться?
– Не припомню. Я в этих краях не был пару лет, – пожал плечами полукровка.
– Трактиров и дворов постоялых мы здесь не найдём точно. Глушь лесная кругом, – заверил Эливерт со вздохом. – Деревня здесь вроде была недалеко… Как её… Вертится на языке… Зар… Заря… Подскажи, милорд Далард! Соседи твои, всё-таки.
– Откуда мне знать? Я на север от Орсевилона никогда не забредал. Что мне тут делать было, на самой окраине?
– Заринка, – вдруг выдал Кайл. – Точно, атаман! На берегу реки она, так? Да только это не близко… Вот там, южнее, за холмами.
Настя бросила отчаянный взгляд, куда указал Северянин. Сил на то, чтобы преодолеть такое расстояние не оставалось. И не только у неё. Адская жара нынче доконала всех.
– Такой крюк! Не по пути совсем… – скривился Далард. – Давайте в лесу расположимся!
– Я – за! – кивнул Эливерт. – Ручей бы только какой найти, умыться… У меня
