– Я распоряжусь, чтобы пункты открыли повсеместно, начиная с первого уровня и заканчивая шестым. Что насчет других систем?

– В некоторых наши позиции еще слабы и вряд ли там будет много народу, желающего отказаться от имплантов. Думаю, нам стоит начать с Миража и систем, ближайших к нашему сектору. Распорядись, чтобы пункты сдачи установили и там тоже, – посмотрела на него Ромуа, а затем, слегка открыв свою маску, подошла к Талону и, подарив ему легкий поцелуй в губы, добавила: – Я очень на тебя надеюсь. Спасибо, что помогаешь мне во всем. – Она надела маску обратно и пошла в сторону центральной площади, задумываясь, что уже через каких-то пару недель её план должен начать действовать – и она станет канцлером Миража.

* * *

Март, сектор Гердия, система Морбул, орбита ключевой планеты.

Это была самая ожесточенная битва, которую только приходилось видеть Лазарю. Не было ни единого кусочка космоса, сейчас не озаренного светом множества зарядов, сталкивающихся и разрывающихся с ослепительными искрами. Арвий Ааран собрал у самой орбиты Морбула всю огневую мощь и не собирался сдавать планету без боя. Каждую секунду Лазарь видел, как счет противников уменьшается, но уменьшается и его армия. Истребители, дроны Ульев, турумы, крейсеры – все смешалось в одно большое железное месиво, летающее внутри сотен здоровых пузырей, ослабляющих действие движков кораблей, не позволяя им набрать максимальную скорость.

Планета Морбул выглядела с этого расстояния завораживающе. Она была чем-то похожа на Старую Землю, однако была более заполнена горами, а также на ней было больше облаков, постоянно покрывающих чуть ли не половину планеты, и из этих облаков торчали пики заснеженных гор.

Лазарь видел, как отряд Велория Гарра пошел было в наступление с одного из флангов, пытаясь прорваться к самой стратосфере планеты, однако был вынужден отступить, потому что снизу, с земли, разрывая облака на мелкие кусочки, дали залп орбитальные гаубицы. Один выстрел этих потрясающих орудий, построенных на совесть еще до рождения Лазаря, разрывал целый десяток дронов. И таких залпов было много, а потому отряд Гарра редел на глазах.

Улей выдерживал удары гаубиц, перенаправив все щиты на переднюю часть корабля и создав что-то вроде заслона, но долго эта энергетическая защита не протянет.

С другой стороны Маркел Заллия со своим отрядом, в котором было несколько дредноутов, вел ожесточенные космические бои с основным отрядом дредноутов Арвия. Они атаковали друг друга залпами орудий, выбивая искры на защитных щитах и впиваясь в обшивку. И вот уже один дредноут, здоровенный корабль в половину размера Улья, взорвался. Его разорвало на несколько частей оттого, что Арвий Ааран послал на убой несколько турум, просто врезавшихся в боковую часть массивного корабля, уничтожая генератор щитов.

Лазарь нахмурился, не поверив, что Арвий способен на такие жертвы – ведь это означало, что Лазарь недооценил противника.

Но просканировав местность, он облегченно вздохнул, потому что увидел спасательные капсулы, на которых эвакуировались пилоты турум. Конечно, это им не помогло, ведь в следующую секунду выпущенные из Улья Маркела дроны разорвали две капсулы в мелкие щепки.

Лазарь направил свой Улей в сторону орбиты, входя в самые крайние слои атмосферы. Он вызвал огонь гаубиц на себя, приводя свои щиты в максимальную боевую готовность. Корабль сильно тряхнуло, когда снаряд орбитальной пушки соприкоснулся со щитом. Уровень энергии начал падать.

Решив действовать самостоятельно, Лазарь сел в свое капитанское кресло на мостике, оборудованное нейросистемой, синхронизировавшей пользователя с кораблем. Небольшой штырь выехал сзади и закрепился в гнезде на костюме Лазаря. Плотно прилегая к спинке своего кресла, консул закрыл глаза. Он ощутил, как его сознание сливается с кораблем и как он теряет ощущение своего «я», растворяясь во мраке. Технология была сделана на основе той, что использовали тервинн и миражийцы для подключений, однако гердийская технология не требовала имплантов, а лишь хорошее нейросоединение между боевым костюмом и кораблем.

И вот он совсем растворился внутри, становясь единым целым с кораблем, пропуская сквозь себя потоки информации. Он сосредоточился на дронах, моментально вылетевших из своих гнезд, расположенных на задних палубах корабля. И Лазарь стал миллионами глаз наблюдать глубокий, черный и в то же время насыщенный контрастными красками космос. Он, словно паук, сосредоточился на своей жертве – Морбуле, рассматривая планету с разных ракурсов.

Он точно знал, что делать, а потому полетел вперед, направляя весь поток дронов в сторону планеты. Каждый залп гаубиц лишал его глаз, мониторы дронов в его сознании гасли, но тут же сменялись другими, следовавшими на автомате за дронами-лидерами, к которым подключался пилот.

Повелевая черным роем, Лазарь все приближался к земле, и у него захватило дух, оттого что он несся навстречу облакам. Датчики дронов передавали ему все ощущения контрастного холода, жара зарядов гаубиц и легкого приятного дуновения, когда он начал погружаться в облака.

Он вскрикнул от удивления и восторга, когда первый из дронов прошел сквозь облачную завесу, являя взору Морбул. Лазарь понимал, что он вскрикнул и наяву, но не обращал на это сейчас никакого внимания, стараясь полностью слиться со своей армией. И он смог. Отключив всякую связь с реальностью, он вновь стал пауком, рассматривающим свою жертву, большую орбитальную гаубицу – здоровенное сооружение в несколько километров диаметром, чем-то напоминающее обсерваторию, вместо телескопа располагающее огромной километровой установкой, которая раз в несколько минут накалялась до немыслимых температур, выжигая все в радиусе нескольких сотен метров вокруг, и затем выпускала заряд колоссальной энергии и ударную волну такой силы, что деревья шатало до самого горизонта.

Лазарь летел именно к этой пушке и, нацелившись на самое незащищенное место в конструкции, послал свой рой на убой, сам стараясь нанести как можно больше повреждений. На пути у него появились перехватчики Арвия, попытавшиеся противостоять рою, но дронов было слишком много. Лазарь не жалел сил и на каждый перехватчик сталкивал два дрона, детонируя их при контакте.

Башня приближалась, и, когда миллионы его глаз достигли цели, у него перехватило дыхание от реалистичности момента смерти. Он вскрикнул и выпрыгнул из капитанского кресла, уставившись на свою команду, которая в ответ уставилась на него.

– Консул? – настороженно спросил один из префектов.

Лазарь не мог произнести ни единого слова. Его нервная система вся была напряжена, а изо рта вырвался лишь невнятный крик. Переведя дыхание, он вызвал на мониторы своих легатов:

– Одна из гаубиц уничтожена. Приказываю сузить кольцо оцепления до верхних слоев атмосферы.

* * *

Велорий Гарр направил свой Улей прямиком на планету. «Жало» еще не успело перезарядиться, но он верил в своего консула и чуял победу. Хоть он и терял много хороших ребят от каждого выстрела гаубицы, он понимал, что сейчас важнее всего будет провести последнюю скоординированную атаку.