отстранено, и отчуждено, и отлучено от Божьей сущности. И не виден Отец Сыну: ведь Слово не знает Отца полностью <и точно> /И342/ и не может Его видеть полностью. Ибо и собственной сущности[1902] (Сын) не знает, поскольку является Сыном. Ведь ради нас сотворен был, чтобы Бог, пользуясь Им как орудием, /212в/ создал нас. И не появился бы, если бы Бог не захотел создать нас. Когда кто-то спросил их, может ли Божье Слово измениться, как изменился дьявол, они не побоялись сказать: "Да, может измениться, потому что изменчиво естеством, будучи сотворенным и созданным". -С

-С Было бы несправедливо также умолчать о чуде, которое случилось во время собора. Ведь по славному[1903] царскому повелению на собор прибыли также ученые в словах философы и риторы. Среди них был один эллин, который удивил всех, много порицая епископов в защиту Ария, так что многие подошли и с большим вниманием слушали спор. Ни один[1904] же из епископов <не мог> (того) мудреца и ритора опровергнуть, /212г/ который говорил так, что с легкостью <давал отпор> всем собравшимся, искусно разъясняя то, что говорили. /Б506/ Как угря никто не может поймать, так и того философа, и никаким словом его нельзя было одолеть. Когда, казалось, его ловили <на ошибке>, он изворачивался и еще сильнее противился высотою[1905] ума, красноречием и многословием. Но Бог, чтобы показать, что не в слове Царство небесное, а в силе, (сделал следующее). Один человек из святых, киприанин родом и города Тримифунтского епископ, по имени Спиридон, из простого рода и не книжник в словах, попросил дать ему время для разговора с философом. Отцы же, /213а/ зная простоту его и некнижность, не позволяли ему, чтобы не был поруган грешниками. Но он, не слушая их, подошел к мужу и сказал:

— Во имя Иисуса Христа, послушай, философ, истинное учение. Тот же ему ответил:

— Если скажешь, послушаю.

Святой сказал:

— Да будет тебе известно, что Бог един, — (Тот), который небо и землю сотворил, и человека <из земли> создал, и все видимое и невидимое Словом <Своим> и Духом составил. Так что мы, признавая это Слово Сыном Божиим, поклоняясь, веруем, что Он ради нашего спасения в конце (времен) родился от Девы и через распятие, и смерть, и Воскресение род человеческий освободил. И мы веруем, что Он /213б/ придет <снова> судить всех живых /И343/ и мертвых, по правде. Веруешь ли в это, философ?

А тот, будто неученый в словах /Б507/ не смог возразить, ужаснулся[1906], <и>, как глухой и немой, умолк и только одно сказал:

— Я думаю, так.

И ответил старец:

— Так вставай (и) следуй за мной в церковь, и прими знамение этой веры.

А философ, обернувшись, сказал своим ученикам:

— Послушайте, о мужи. До сих пор я составлял слова с тщанием, слова к словам прикладывал и искусство речи применял <для опровержения сказанного>. Но когда я услышал, что вместо слова некая сила вышла из уст /213в/ этого старца, не смогли слова мои силе противиться. Ведь ни один человек не <может> противиться Богу. Поэтому если кто из вас может уразуметь, как я уразумел, да уверует во Христа и да последует со мной за этим старцем, в котором говорил Бог.

Таким образом, философ, побежденный старцем, возрадовавшись, стал христианином. -Р

-Р Пришел же в то собрание и божественный Пафнутий, муж египтянин, и чудотворец, и исповедник, у которого правый глаз Максимиан вырвал. Он, когда собор хотел <установить> правило, чтобы клирики не имели жен, отклонил[1907] слово как тяжкое, и предложил, чтобы только епископы соблюдали это правило, то есть жен /213г/ не брать. -Л

Р- После же долгого и тщательного размышления, все единодушно решили определить: всем исповедовать единосущность <в> православной вере, то есть исповедовать одну и ту же сущность и естество у Отца и Сына. Ее и /Б508/ утвердили с большим согласием, кроме нечестивого Ария [и] других <шести> его единомышленников, которых <и> прокляли 318 божественных отцов, и царь изгнал их. -Р

-Р Потом некие мужи — любители клеветы на некоторых епископов клевету написав, подали царю. А он, взяв и связав клевету и перстнем своим запечатав, повелел сохранить. Затем, наказав им жить в мире и согласии, /214а/ клеветнические писания, принеся, на глазах у всех сжег, клятвенно заверив их, что не читал <ничего> написанного в них, сказав:

— Не подобает знать прегрешения иереев и объявлять многим, чтобы не дать предлога для постоянного соблазна <безбоязненно> предаваться грехам.

И добавил:

— Если бы я (даже) очевидцем был, если бы видел епископа, <неподобающий> блуд творящего, я покрыл бы /И344/ творимое беззаконие полою <этой> моей порфиры, чтобы зрелище происходящего не повредило видящим.

Так, говорящих благое хваля, а противоречащих мольбою моля (и) к единству подгоняя, /214б/ он установил полное единоверие и единомыслие во всем спорном

И так, всех убедив и удостоив иереев великой чести и даров, /Б509/ он всех просил идти каждому в свое стадо. –Ф

Первый же собор был в Никее, когда съехались 318 святых отцов, в двадцатый год царствования великого Константина царя. <Им руководили> из Рима прибывшие[1908] с Сильвестром наместник<и> Вит и Викентий пресвитеры, Митрофан из Византия града, Александр из Александрии, Евстафий из Антиохии, Макарий из Иерусалима — против Ария, который был пресвитером в Александрии. Он (бого)хульствовал, что Бог Слово есть творение и не единосущен Богу Отцу, и утверждал, что было некогда, когда (Его) не было. Собор, свергнув его, /214в/ проклял его и единомышленников его; Сына же собор преславно объявил единосущным <собезначальным> Отцу, и Богом истинным, <и> Творцом всего, согласно пророку, сказавшему: "Из чрева прежде денницы Я родил тебя" (Пс 109.3).

И дал нам постановление[1909] праздновать пасху по установленному обычаю. Ведь раньше некоторые в четырнадцатый (день) луны праздновали.

С- А через некоторое время по просьбе сестры своей Констанции он возвратил Ария из изгнания, как якобы раскаявшегося. -С С- Когда Арий вернулся и был спрошен царем, придерживается ли он веры по определению Никейского собора, он поспешно ответил:

— Верую так.

Царь же, подивившись, повелел ему поклясться, а Арий, желая /Б510/ царя обмануть и от клятвы отказываясь, сказал:

— Я мыслю так, /214г/ как у меня написано.

Ведь окаянный записал свою веру на хартии и,