Майор Хэтуэй взглянул на лист, где прикидывал необходимую для данной загруженности самолета скорость взлета, и кивнул:

— Подтверждаю, 120, — несмотря на полную автоматизацию «В-2», майор имел привычку проверять все вручную. — Идем на номинальном?

Пилот отрицательно мотнул головой:

— Майор, не потянем.

— Хорошо, Энтони, ставь взлетный[120].

— Ноль-ноль-сороковой, шевелитесь, — подогнал диспетчер, — генерал напоминает, что вы выбиваетесь из графика на целую минуту.

Офицеры переглянулись. Энтони скроил гримасу, демонстрируя свое мнение об умниках в диспетчерской. Роберт расплылся в улыбке, одними губами выговорив: «Целая минута! Ай-яй-яй!», а вслух доложил:

— Вас понял, диспетчер. Не волнуйтесь, в воздухе наверстаем. Широченный плоский «B-2», серийный номер 90-0040 — «Spirit of Alaska»[121], готовился к взлету, выполняя неуклюжий разворот в конце взлетной полосы. Издали он напоминал гигантский чертежный угольник.

Пилот для проформы озвучил запрос на взлет, мгновенно получив утвердительный ответ.

«B-2 Spirit»

— Разрешение на взлет получено, — отчеканил Энтони Харрисон, прозванный Кувалдой за свой квадратный подбородок. — Джентльмены, мы взлетаем. Рубеж скорости — сто двадцать, — и дал полный газ.

Бомбардировщик начал разгоняться, разрезая воздух тупым треугольным носом, словно скользящий над самым дном морской скат. Плоские крылья переливались в лучах дневного солнца.

Вместе с командиром корабля майором Робертом Хэтуэем на задание отправлялись еще два капитана ВВС — уже упомянутый Энтони Харрисон и Джереми Руа. Оба с таким количеством летных часов, которому бы позавидовали даже опытные команды трансконтинентальных лайнеров. «Кувалда» Харрисон, бывший боксер, чемпион штата Миссури в среднем весе, сейчас занимал место пилота — оно в «В-2» слева. (Для того чтобы управлять «В-2», достаточно одного летчика — на удивление умный самолет.) Справа, где устроился Хэтуэй, сидит так называемый mission commander. Поскольку миссия продлится почти сутки, был еще и третий — Руа. В полете офицеры будут меняться, дабы избежать переутомления. Двое будут сидеть за управлением, а один в это время отдохнет — для этого в задней части кабины есть специальное отделение.

Майор Хэтуэй не волновался. Ни о чем, кроме дозаправки.

Генерал Клотц, закончив планирование операции, преждевременно расслабился. Несмотря на свою предусмотрительность, Фрэнк упустил важную деталь. С дозаправкой была проблема. Большая проблема.

Примерно за сутки до вылета майор Хэтуэй прибыл к генералу по собственной инициативе, стал по стойке «смирно», отдал честь и перешел к делу:

— Генерал, вы хотите, чтобы я заправлял реактивный бомбер от турбопропеллерного «Геркулеса? — И Хэтуэй дернул бровью. — Сэр, как вы собираетесь поднять заправщик ко мне?

Клотц вначале не понял вопроса, а потом в отчаянии прикусил губу. Как он мог об этом не подумать?

Дело в том, что основным требованием к операции «Антибот» была секретность. Никто не должен был видеть или слышать американские самолеты по пути в Атакаму. Понятно, отбомбиться бесшумно не удастся, зато стелс-технологии, ночная темнота и некоторые тактические хитрости должны обеспечить секретность во время приближения и — особенно — во время отхода. Пролетая над Чили, тяжелый «В-2» будет держаться на большой высоте, а истребители сопровождения «F-22» наоборот — проскочат над пустыней на бреющем полете[122].

Согласно разработанному плану за два часа до бомбардировки «В-2» должен заправиться над Тихим океаном от «Геркулеса». Клотц позеленел от злости, осознав, что не учел очевидного: эти самолеты являются машинами разного класса. Даже самый лучший турбопропеллерный самолет не может состязаться в скорости и максимальной высоте полета с реактивным. Проблема была в том, что потолок высоты турбовинтового «KC-130 Hercules» был равен 28 000 футов (8615 м). И ни сантиметром выше. В это время согласно плану «B-2 Spirit» будет болтаться на высоте 49 000 футов (а это целых 15 км!). Заправщику никак не дотянуться до бомбера.

Но не это было самым худшим. Бомбер может опуститься на эшелон к заправщику, но…

Самолет держится в воздухе благодаря подъемной силе, которая создается потоком воздуха, набегающим на крыло. В свою очередь, подъемная сила зависит от скорости, с которой самолет движется в воздухе, и от плотности воздуха. Плотность же, как известно, уменьшается с высотой. Другими словами, для каждой высоты существует диапазон скоростей, ограниченный минимальной и максимальной скоростями, в котором самолет уверенно держится в воздушном потоке. Если скорость воздушного судна опускается ниже минимальной, подъемной силы не хватает, чтобы удерживать стальную машину в воздухе, и самолет падает. Срывается в так называемый плоский штопор. Максимальная скорость определяется характеристиками двигателей и конструкцией планера самолета. В общем, чем больше высота, тем меньше разница между минимальной и максимальной скоростями. Для «B-2 Spirit» на высоте 8600 метров данная разница весьма несущественна. На высоте 9 километров над уровнем моря бомбер не может замедлиться настолько, чтобы спокойно плестись в хвосте «КС-130» во время дозаправки. Сбросив скорость до 600 км/ч (что соответствует крейсерской скорости «КС-130»), «B-2» рискует вывалиться из небес, как камень.

Из всего этого следовала одна неприятная вещь: во время дозаправки самолетам придется снизиться. Ощутимо снизиться. Для того чтобы «B-2» смог двигаться в хвосте заправщика, обоим самолетам придется опуститься до 15 000 футов (4615 м) и лететь со скоростью 550 — 570 км/ч. Однако на такой высоте производящие дозаправку самолеты могут быть легко замечены с какого-нибудь пассажирского лайнера, заходящего на посадку в аэропорт Лимы. Это сведет на нет всю секретность операции. Не помогут ни стелс-технологии, ни маскировка. Зрелище дозаправки сверхсовременного бомбардировщика за тысячи километров от побережья США, безусловно, не может не вызвать вопросов.