степени данная мысль приложима как к готам, так и к германцам, которых тот же Прокопий Кесарийский отнюдь не отождествлял с готами. Имя германцев, согласно ему, в VI в. растворилось в имени франков, а среди готских «племен» он называет и алан. Последнее очень логично увязывается с его представлением о готах, как савроматах и меланхленах: «В прежнее время, правда они назывались савроматами и меланхленами»[661]. Поэтому косные догмы современных германистов, породивших образ гомогенно чистых гото-германцев, совершенно не вписываются в полотно живой истории раннесредневековой Европы. Пёстрая история имени готов, отразившаяся, в частности, в многообразии форм этого имени: Gutones, Guten, Gothicus в титуле императора Клавдия II, Gutans, Gauthigoth, Gothia в дакийском топониме, говорит о том, что носители этого этнонима жили в симбиозе со многими народами, да и сами были достаточно сложного этнического состава. Стоит напомнить также, что у Иордана готы выступают преемниками фракийских гетов, а гетов византийский историк Феофилакт Симокатта (начало VII в.) отождествлял со склавинами. Итак, если готы и германцы — не тождества в раннесредневековой Европе, то руги как одно из готских «племен» такие же германцы, как и другое готское «племя» аланы.

Руги на южнобалтийском побережье выступают явно как индоевропейский субстрат, на что в свое время обратил внимание английский историк Томас Шор, исследовавший происхождение английского народа. В известной монографии, посвященной этой проблеме, он специальную главу отвел для ругов и вендов, в которых он также видел часть предков англичан. Ругов он относил к народу, родственному вендам и другим славянским народам, и считал важным подчеркнуть, что в генезисе англичан важную роль сыграли и славяне[662].

Шор напоминал, что среди народов, от которых произошли англичане, Беда Достопочтенный (672/673–735) называл и ругиев или ругов. Античные авторы локализовали и ругов, и венедов на берегу Балтики. Вполне вероятно, что на жителей побережья возле Штральзунда, которых называли ругини (Rugini/Rugians) распространялось и общее название — венеды. Шор напоминал, что остров Рюген являлся крупным религиозным центром венедов. На северной стороне острова, на мысе Аркона находился храм вендского бога Свентовита. Никаких следов «тевтонского» вероисповедания, подчеркивал Шор, на Рюгене не обнаружено, все следы — славянские. Поэтому, считал Шор, ругов, как и вендов, следует отнести к славянам, и напоминал, что многие народы, упомянутые Тацитом, были негерманского происхождения.

Шор указал на целый ряд топонимов, сохранившихся в старинных документах, которые явно указывают на поселения ругов в Англии в англосаксонский период — это Руанберг (Ruanbergh) и Руванбеорг (Ruwanbeorg) в Дорсете; Руганбеор (Ruganbeorh) и Руванбеорг (Ruwanbeorg) в Сомерсете; исчезнувшие Руванбеорг (Ruwanbeorg) и Руган (Rugan) в Уилтшире; Ругебеорге (Rugebeorge) в Кенте; Рувангоринга (Ruwangoringa) в Хэмпшире.

В так называемой «Книге страшного суда» Вильгельма Завоевателя (Domesday Book — свод материалов поземельной переписи в Англии 1086 г.) к топонимам, сохранившимся от ругов, Шор относил такие, как Руэнор (Ruenor) в Хэмпшире, Руэнхала (Ruenhala) и Руэнхале (Ruenhale) в Эссексе, Ругехала (Rugehala) и Ругелие (Rugelie) в Стаффордшире, Ругутун (Rugutune) в Норфолке, и Ругарторп (Rugarthorp) в Йоркшире. Рядом с Руэнор (Ruenore) в Хэмпшире находится Стуббингтон (Stubbington), название, которое возможно, было названием, перенесенным от Стубница (Stubnitz) на острове Рюген, полагал Шор.

Шор интересовался, в первую очередь, топонимикой, ведущей свое происхождение от этнонимов, и использовал топонимические данные в подтверждение мысли об очень пестром этногенезе англичан. Кроме вендов и ругов, напомнил Шор, свой след оставили говоляне, известные под именем Haefeldan и которых король Альфред Великий (849–899) упоминал как men of Havel, а также вильцы, которые в 560–600 гг. поселились во Фризии и возвели там крепость, названную по их имени Вильтабург (Wiltaburg), а местность вокруг крепости — Вильтения (Wiltenia)[663].

Но понятно, что этнонимы таким же образом влияли и на образование антропонимов. В частности, для приведенного выше топонима Рувангоринга (Ruwangoringa) образовывались такие соответствия в английской антропонимике как имена Руван (Ruwan) или Рован (Rowan), а также — Руген (Rugen). Таким образом, Руген как антропоним отыскивается в английском антропониконе и связывается как с этнонимом руги, так и с миграциями ругов на Британские острова.

Поэтому исследования Шора об этнониме ругов как имяобразующей основы для личных имен, вошедших в английский антропоникон, вкупе с сообщением Байера о том, что имя Рюрик у «немцев» (т. е. у потомков ругов) встречалось в форме Ругорик, вполне достоверно обосновывают вывод о том, что имя Ругорик как один из вариантов имени Рюрик существовало в антропониконе южнобалтийских ругов, обнаруживая явную связь этой именной формы с топонимом Рюген и этнонимом руги. На Рюгене или шире — на южнобалтийском побережье оно маркировало северную границу ареала распространения этого имени в Западной Европе, а его южной границей была область, где образовалось Лиможское епископство в Южной Франции. Этот обширный ареал имел еще с римского времени оживленные контакты с Британскими островами, в русле которых люди обменивались, в том числе, и именами. Следовательно, такой вариант имени как Ругорик стоит в одном ряду с вариантами Рорик/Родерик/Родри. Напомню замечание А. Г. Кузьмина о том, что в итальянских версиях Истории Павла Диакона Ругиланд и Рудиланд были взаимозаменяемы.

Поскольку руги, интересующие нас в связи с именной формой Ругорик как в Центральной и Южной Европе, так и на Британских островах выступали в пестрой этнической среде, то стоит рассмотреть и более широкое славянское окружение ругов на южнобалтийском побережье.

Выдающийся российский ученый — славист А. Ф. Гильфердинг (1831–1872) так описывал Южную Балтию: «Простирающаяся по южному берегу Балтийского моря между реками Эльбой и Вислой равнина, усеянная песками, болотами и озерами, но обильная также плодородными полями и богатыми пастбищами, — равнина, где теперь стоят Берлин и Бранденбург, Любек, Штральзунд и Шверин, Штетин, Франкфурт-на-Одере и Данциг и где сосредоточены самые деятельные силы немецкого народа, — в прежнее время населена была славянами. Славян, которые занимали эту страну, заключающую в себе нынешние области Лауенбург и часть Голштинии, Мекленбург-Шверин и Стрелиц, Бранденбургию и Померанию, принято обозначать общим именем славян балтийских.

…Имена и место жительства этих племен мы знаем определенно из исторических свидетельств VIII и последующих столетий. Главнейшие из них были:

вагры, на крайнем северо-западе, в восточной половине нынешней Голштинии и на острове Фембре или Фемерне;

полабцы, на юге от них по берегу Эльбы, в нынешнем Лауенбургском герцогстве;

глиняне и