мистера Будро, полковник Кордова. Что же касается вас, мистер предатель Джордж Хамнер, то вы получите то, на что напрашивались. У меня солдаты по всему этому дворцу. Я знал, что мне, возможно, придется это сделать.

— Вы знали — что это, Эрнест?— президент Будро казался сбитым с толку, и его голос был заунывен.— Что вы делаете?

— А, заткнись, старик,— зарычал Брэдфорд.— Я полагаю, что тебя мне тоже придется расстрелять.

— Я думаю, мы слышали достаточно,— отчетливо произнес Фалькенберг. Его голос прозвенел по помещению, хотя он не кричал.— И я отказываюсь быть арестованным.

— Убей его!— крикнул Брэдфорд и сунул руку под френч. Кордова выхватил пистолет. Тот еще не покинул кобуры, когда от двери раздались выстрелы. Их резкий лай заполнил комнату, и у Хамнера зазвенело в ушах.

Брэдфорд с удивленным выражением крутанулся к двери. Затем его глаза остекленели, и он соскользнул на пол, все еще с полуулыбкой на губах. Раздался треск автоматического оружия, и Кордову отшвырнуло к стене палаты совещаний. Там его и держало разрывными пулями. На его форме выступили красные кляксы.

В комнату вошел главстаршина Кальвин с тремя Десантниками в боевом обмундировании: коже над выпуклыми доспехами. Их шлемы были тусклыми в голубоватом солнечном свете, струившемся из окна. Фалькенберг кивнул и сунул пистолет в кобуру.

— Все обеспечено, главстаршина?

— Сэр!

Фалькенберг снова кивнул.

— Цитируя мистера Брэдфорда, я взял на себя смелость обезопасить коридоры, мистер президент. Теперь, сэр, если вы издадите это объявление, я взгляну на ситуацию на улицах снаружи. Главстаршина!

— Сэр!

— У вас при себе объявление чрезвычайного положения, набросанное капитаном Фастом?

— Сэр,— Кальвин достал скатанный в трубку документ из кармана своего кожаного френча. Фалькенберг взял его и положил на стол перед президентом Будро.

— Но...— тон Будро был безнадежным.— Ладно. Не то, чтобы было много шансов,— он взглянул на тело Брэдфорда и содрогнулся.— Он готов был убить меня,— еле слышно пробормотал Будро.— Слишком много всего произошло, и слишком много надо было сделать.

Звуки боя снаружи стали громче, а комната наполнилась резким медным запахом свежей крови. Будро притянул к себе документ и, бросив на него лишь быстрый взгляд, достал из кармана ручку. Он нацарапал поперек него свою подпись и передал засвидетельствовать Хамнеру.

— Вам лучше поговорить с президентской гвардией,— посоветовал Фалькенберг.— Она не будет знать, что делать.

— Разве вы не собираетесь использовать ее в уличных боях?— спросил Хамнер.

Фалькенберг покачал головой.

— Я сомневаюсь, будет ли она драться. У них много друзей среди мятежников. Они будут защищать дворец, но будут ненадежны для всего другого.

— У нас есть шанс?— спросил Хамнер.

Будро оторвался от своих дел во главе стола.

— Да. Есть ли у нас шанс?

— Возможно,— ответил Фалькенберг.— Это зависит от того, насколько хороши люди, с которыми мы сражаемся. Если их командир наполовину так хорош, как я о нем думаю, нам не выиграть этой битвы.

11

— Черт побери, мы не станем этого делать!— лейтенант Мартин Латэм уставился на капитана Фаста.— Этот рынок — смертельная ловушка. Эти люди не для того присоединились к войскам, чтобы атаковать через открытые улицы засевших в безопасности мятежников.

— Да. Вы присоединились, чтобы стать славной полицией,— спокойно сказал капитан Фаст.— А теперь вы позволили обстановке выйти из-под контроля. Кому же лучше снова привести ее в порядок?

— Четвертый батальон подчиняется приказам полковника Кордовы, а не вашим,— Латэм огляделся, ища поддержки. Несколько взводов четвертого находились в пределах слышимости, и он чувствовал себя уверенней.

Они стояли в глубокой выемке дворцовой стены. Всего лишь снаружи и за углом они слышали эпизодическую стрельбу, когда другие части полка не давали мятежникам отдыха. Здесь Латэм чувствовал себя в безопасности, но там...

— Нет,— повторил он.— Это самоубийство.

— Так значит, это отказ подчиняться приказу? — спокойно произнес Амос Фаст.— Не оглядывайтесь и не повышайте голоса. А теперь поглядите на меня на стены дворца.

Латэм увидел их. Блеск стволов винтовок, расплывчатые пятна одетых в кожу фигур, расположившихся на стенах и окнах, выходивших за эту нишу.

— Если вы не пойдете в атаку, вы будете разоружены и отданы под трибунал за трусость перед лицом врага,— так же спокойно объяснил Фаст.— Исход такого суда может быть только один. И только одно наказание. Вам лучше идти в атаку. В этом мы вас поддержим.

— Почему вы это делаете?— потребовал ответа Мартин Латэм.

— Вы создали эту проблему,— ответил Фаст.— А теперь приготовьтесь. Когда вы ворветесь на рыночную площадь, остальной поток двинется на поддержку.

Атака была успешной, но она стоила четвертому батальону тяжелых потерь. После этого произошла еще одна серия атак. Когда они кончились, мятежники были изгнаны из района, непосредственно прилегающего ко дворцу, но полк Фалькенберга дорого заплатил за каждый приобретенный метр.

Когда бы они ни захватывали здание, враг оставлял его подожженным, когда полк брал в клещи большую группу мятежников, Фалькенберг бывал вынужден бросать наступление для помощи в эвакуации госпиталя, подожженного врагом. В пределах трех часов повсюду вокруг дворца бушевали пожары.

В палате совещаний не было никого, кроме Будро и Хамнера. Тела были удалены, и пол вымыт, но Джорджу Хамнеру казалось, что в комнате всегда будет запах смерти; и он не мог заставить . свои глаза не коситься время от времени, не упираться взглядом в аккуратную строчку дыр, пробивших на уровне груди дорогую панель.

Вошел Фалькенберг.

— Ваша семья в безопасности, мистер Хамнер,— он повернулся к президенту.— Готов доложить, сэр.

Будро поднял затуманенный взгляд. Звуки перестрелки были слабыми, но все же слышимыми.

— У них хорошие лидеры,— доложил Фалькенберг.— Покинув стадион, они немедленно направились • в полицейские казармы. Они захватили оружие и распространили его среди своих союзников после того, как порезали полицию.

— Они убили...

— Разумеется,— подтвердил Фалькенберг,— им требовалось здание полиции как крепость. И мы сражаемся там не со всего лишь с толпой, мистер президент. Мы неоднократно сталкивались с хорошо вооруженными и обученными бойцами, частные войска. Утром я попробую предпринять еще одну атаку, но сейчас, мистер президент, мы удерживаем немногим больше километра вокруг дворца.

Пожары горели всю ночь, но боев было мало. Полк удерживал дворец, став бивуаком во внутреннем дворе, и если кто-нибудь задавался вопросом, почему четвертый расположился в центре дворца, окруженный другими частями, они делали это молча.

Лейтенант Мартин Латэм мог бы иметь ответ для каждого, задавшего вопрос, но он лежал под флагом Хэдли в зале части перед госпиталем.

Утром атаки начались вновь. Полк наступал