Да. Завтра Лидия Матвеевна получит свои ежемесячные шестьдесят пять рублей{178}. Сорок лет стажа, это вам не шуточки! Не очень-то густо, но кто жалуется? Жить вполне можно, надо только по одежке протягивать ножки. Первое – это, конечно, квартплата и коммунальные услуги. Если не жечь, как некоторые, стосвечовые лампочки, тут хватит за все про все пяти рублей. Значит, остается шестьдесят. Дальше – питание. Сколько, вы думаете, требуется пожилому человеку на питание? Полутора рублей вполне достаточно, к вашему сведению! Если опять-таки иметь голову на плечах и не устраивать обжорства. Лишняя еда в нашем возрасте – это, между прочим, лишние болезни. Самое основное – витамины, углеводы – умеренно. Утром всегда хорошо поесть творогу или каши, в обед на первое – постный суп, ну, а раз в неделю можно отварить и нежирного цыпленка – нельзя уж совсем так! Теперь на второе: тушеные овощи, блинчики (жарить только на подсолнечном масле, сливочное теперь одна вода – достижение науки и техники, да и цена – не разбежишься{179}). Ну, а если повезло достать какой-нибудь съедобной рыбы, разве это плохо? Совсем не плохо! Рыба организму необходима, в ней фосфор и другие минералы, они питают мозг, спасают от склероза, а склерозы Лидии Матвеевне пока ни к чему. Болеть ей категорически нельзя – узнает Гриша, у мальчика сердце разорвется от боли за мать.

В письмах Лидия Матвеевна всегда сообщает сыну, что чувствует себя вполне прилично и ни в чем не нуждается. Так что пускай Гришенька будет спокоен и знает: в случае, не дай Бог, чего, мир не без добрых людей, а у нее очень отзывчивые соседи, всегда помогут… Ха! Эти «помогут». Догонят и еще раз… помогут. Только зачем зря расстраивать? Гриша соседей, слава Богу, не знает – въехали только в прошлом году. Или нет, в позапрошлом? Сегодня у нас что? Семьдесят восьмой? Да. Значит, в позапрошлом. Слева Шурка – нацменка{180} из Ташкента, справа, в маленькой комнате, Лена и Сергей, молодожены. Оба низенькие, кругленькие, все время готовят себе еду и непрерывно ее едят, и всегда одно и то же – яичницу. Про себя Лидия Матвеевна зовет их «упитанные, но невоспитанные». Воспитания, конечно, тут ох, как не хватает! А ведь оба со средним образованием. Сейчас многие с образованием, но культуры никакой! Правда, они, как и Шурка, оба иногородние, но в конце-то концов – ведь не из леса! С периферии у нас теперь больше, чем коренных ленинградцев. Лидия Матвеевна, между прочим, в Ленинграде с тридцатого года, скоро полвека, это вам не игрушки! Приехала девчонкой из Белоруссии поступать в домработницы, а тут отговорили, вместо домработниц оказалась в техникуме. Вот какое время было! Простая провинциальная девочка, а получила специальность, стала финансовым работником. Сестры и брат, те так и прожили век в сельской местности, только Лидия Матвеевна выбилась в люди. Теперь-то уже никого из семьи не осталось, будь он тысячу раз проклят, этот Гитлер! Тридцать семь лет прошло… Были бы живы родные, особенно Борис, может – кто знает? – тогда и с Гришей бы обошлось?.. А каким талантливым всегда был Гриша! Рос без отца, а, смотрите, окончил Технологический институт! Кстати, с отличием. Что ж – для него жила, что могла, делала. О себе не думала, зато ребенок ни в чем не знал отказа… Только, видно, и тут нужна мера: умела бы вовремя твердо сказать «нет», не случилось бы этого кошмара.

А все же Гриша, как бы там ни было, порядочный человек. Никогда не боялся работы, умел ценить добро. Теперешние ничего не ценят, считают: им все всё обязаны, а они – ничего. Лена с Сергеем, те даже поздороваться не умеют. Или не желают. А чтоб поговорить, не может быть и речи. «Здрасс!» – и мимо.

Шурка, наоборот, болтает и болтает, а о чем болтает – сама не знает! Где что дают, что «выбросили», что достала. Газет она не читает, радио не слушает, по телевизору только всякую глупость: кинокомедии да концерты эстрады. Конечно, иногда можно, но все хорошо в меру! Говорила ей не раз: «Шура, почему вы не включаете трансляцию? Ведь можно шить и убирать, даже книжку почитать можно под радио. Я, например, без радио не могу, встаю – сразу включаю и уж до ночи. Очень, знаете, много интересного и полезного для развития. Например, «Университет миллионов», «Международный дневник»… Или вот еще – «Взрослым о детях»{181}, вам это просто необходимо, у вас сын!» Отмахивается: «На фиг мне трепотня ихняя! За день на работе без радио такого наслушаешься… Хоть стой, хоть падай».

Работает Шурка в психбольнице, с ненормальными. Санитаркой или кем – устроилась ради лимитной прописки{182}. Никто не будет спорить – тяжело, но ведь надо же кому-то и там работать, не захотел учиться и получить образование, иди туда, где государству требуются руки. А такого, чтобы хотеть учиться и не смочь, этого у нас не бывает, у нас без образования только лодыри или совсем глупые люди… И зачем было рваться в Ленинград, сидела бы в своем Ташкенте! Шурка все утверждает, будто она русская, но это смешно – типичная узбечка, стоит один раз взглянуть. Скулы широкие, глаза косые. И мальчишка у нее, Виталик, безотцовщина. Настоящий дикарь! Конечно, у нас в стране все равны, любой нации предоставлено равноправие, но если ты некультурная неряха, так уж ничего тут не поделаешь. Лидия Матвеевна сто раз делала замечания: «Шура, ванну после себя необходимо мыть тщательно, мылом и порошком, а не кое-как. И перестаньте оставлять на ночь в раковине свои немытые кастрюли, это негигиенично!» У той ответ один: «Моя кастрюлька, вас спросить забыла, когда мне ее мыть!» Вот вам – провинция! Вынуждена объяснять: «Когда живешь в коллективе, про «мое» и «хочу» приходится забыть. Между прочим, никому не интересно, чтобы из-за вашей грязи в коммунальной кухне разводились мухи! Тут и другие готовят, не только вы!» Махнет рукой и пошла. Нет, с ними – терпение и терпение! И парень растет разболтанный, нетактичный, невыдержанный. Когда старшие говорят, демонстративно убегает. А последнее время – полное безобразие – купил себе радиолу{183} и заводит с утра до вечера. Была бы еще музыка! Вопли и крик, ни мотива, ни содержания. А потом удивляются, что преступления и хулиганство на улицах!