– Ну что-то в этом роде. Хочу выразить свое восхищение, – добавил вдруг инспектор. – Честное слово, я не ожидал от вас такой сноровки.

Ивашура хотел ответить, что все они прошли неплохую школу спецподготовки, хотя и в разных учреждениях, но передумал.

– Последний вопрос, – сказал Одинцов. – Что мы все-таки ищем? Что за груз должны были послать ваши коллеги?

– Субконтейнер. Кое-какое снаряжение, без которого не обойтись внизу. Но здесь его тоже нет, к сожалению. – Белый побрел к зданию, лавируя между воронками.

Четверо мужчин, родившихся в двадцатом веке, смотрели на высокую фигуру в бликующем балахоне и молчали.

Обе группы встретились в архее – так, во всяком случае, Ивашура расшифровал светящуюся в лифте надпись: «А–2,5 млрд.».

За стеной здания расстилалась мрачная, бурая, с черными, багровыми, оранжевыми и желтыми холмами скалистая равнина, сотрясаемая крупной дрожью. На вершинах холмов высились глыбы иссеченных трещинами белых скал, похожих на клыки, в долинах между холмами скопились груды камней. К багрово-черному небу поднимались столбы испарений, шипели и взвизгивали паровые фонтаны. Сквозь дым и пар изредка проглядывал алый светящийся столб на горизонте, откуда растекался по равнине низкий гул, перебиваемый иногда глухими басовитыми ударами.

Пока Ивашура, Рузаев и Одинцов, с одной стороны, и Гаспарян, Иван и Тая – с другой, делились впечатлениями от своих приключений, Жданов и Белый уединились в здании Ствола, в специальном экранированном бункере, который им создал Стас. Разговор шел с помощью мыслепередатчиков и занял всего три минуты.

«Груза нет, – сказал Белый. – Либо его захватили «санитары», либо при посыле он распылился на протяжении миллиардов лет».

«Стас, контейнер не мог быть перехвачен?» – спросил Павел.

«Гарантировать не могу, но я бы знал», – ответил инк Ствола.

«Но ты ведь контролируешь не все узлы выхода».

«Боюсь, что так. Ниже четырех миллиардов связь с узловыми комплексами неустойчива. Но одно я знаю точно: «хирурги» уже знают о продвижении команды».

«Почему же они ничего не предпринимают?»

«Скорее всего, они ждут нас где-то там, внизу, – сказал Павел. – Готовят теплую встречу. Просто так, раз мы уже здесь, нас не взять, поэтому должны быть сюрпризы. Стас, нам нужен не стандартный переход два-четыре хронокванта, а октава. Можешь организовать?»

«Это весьма рискованный спуск, инспектор. Вы же знаете: чем длиннее импульс, тем меньше вероятность точного выхода. Финальный хвост хроноперехода размазывается…»

«Мы знаем, что происходит при этом, – перебил инка Белый. – Готовь по меньшей мере три октавы. Мы должны выйти как можно ближе к началу времен, чтобы подойти к проклятому буру. А еще лучше, если ты доставишь нас прямо к моменту ноль-распада».

«Сделаю все, что смогу. Но и «хирурги» сделают то же самое, чтобы перехватить вас во что бы то ни стало».

«Вот поэтому нам и нужен контейнер, посланный вдогонку. Посыл наверняка продублируют, так что ищи. Если груз не захвачен и не распылился…»

«Возможен третий вариант, – озарило Павла. – Посылка провалилась так быстро и глубоко, что переход никто не успел зафиксировать. В том числе и Стас».

«Если бы у меня была связь с донными узлами хроношахты, я знал бы точно», – ответил инк.

Жданов и Белый вышли в коридор. Бункер за их спинами закрылся и перестал существовать.

«Как твои подопечные?» – спросил мысленно Павел.

«Все они в свое время были облечены властью и ходить по команде не привыкли, но первое впечатление неплохое. Правда, некоторые из них излишне любопытны».

«Не слишком дави им на психику. Люди в те времена, а по сути, они – наши предки, не были адаптированы к резким изменениям условий существования. Слава богу, что нам попались именно эти ребята».

Командиры групп вышли из здания, встреченные смехом разведчиков. Видимо, кому-то удалось развеселить всех удачным анекдотом. Но смех стих, как только Павел откашлялся. Восемь фигур в ртутно струящихся балахонах повернулись к инспекторам из двадцать четвертого века.

– «Хронохирурги» знают, что мы спускаемся вниз, – начал Жданов. – Риск обнаружения групп, а соответственно и степень опасности увеличиваются. Кто не чувствует себя достаточно уверенно для продолжения пути, может остаться или вернуться назад, в свое время.

Общее молчание было инспектору ответом.

– Никого. Что ж, тогда вперед. Особого инструктажа не будет, мы и сами не знаем, с кем или с чем встретимся внизу. Просто будьте готовы к любым неожиданностям.

– Легко сказать… – проворчал Гаспарян, но его никто не поддержал.

На этот раз короб лифта с трудом вместил всех десятерых – он не был рассчитан на перемещение столь габаритного и массивного живого груза. Старт прошел спокойно, чего нельзя было сказать о финише: почувствовали себя плохо не только Тая, но и Гаспарян, Ивашура и Рузаев. Да и остальные не скоро справились с реакцией организма на хронобросок длиной в два миллиарда лет.

Выход из кабины лифта тоже оказался необычным.

Во-первых, кабину окружала огненная завеса, во-вторых, кольцевой зал вокруг колонны лифта отсутствовал. Труба лифта стояла посреди огромного цирка со ступенчатыми стенами, накрытого черной дымной пеленой, внутри которой то и дело сверкали молнии и бесшумные фиолетовые сполохи. Дно цирка, напоминающее дымящийся асфальт, изредка вспучивалось, из него стремительно вырастал черный сталагмит, достигал пелены потолка, втягивался в него и пропадал.

– Горизонт заблокирован, – раздался в наушниках всех членов отряда голос Жданова. – Так как без посланного контейнера нам не обойтись, будем пробивать блок и разыскивать груз. Держаться всем в пределах видимости.

Белый вышел вперед, выбрал точку энергетического удара, и его «глюк» распорол стену цирка щелью звездообразных разрывов. Воздушная волна, образовавшаяся от перепада давлений воздуха, едва не сбила с ног Ивашуру, но все же он устоял и помог удержаться кому-то рядом. Затем все ринулись в пролом, подгоняемые ветром в спину, и выпали… в знакомый кольцевой зал, крохотный по сравнению с воронкой цирка, но обнимающий его со всех сторон!

Капсулирующий кокон выглядел как растрескавшаяся зеркальная короста, наросшая на трубе лифта. Однако сквозь медленно зарастающий пролом в коросте все еще были видны гигантский цирк внутри кокона и огненное струение завесы вокруг «той» трубы лифта. Затем зеркальный слой окончательно закрыл дыру, трещины одна за другой исчезли, и взору людей предстала зеркальная и жидкая на вид колонна, перекрывшая доступ к механизму хрономембраны.

Пока Ивашура и его товарищи разглядывали метаморфозы кокона, Белый хладнокровно расстрелял трех черепах с усами, выползших из разных коридоров, а Павел связался со Стасом.