Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джо сбилась со счета, сколько раз она без сна лежала в постели, думая о том, что он сейчас делает и с кем.
Она до сих пор носила в сумочке корешок от авиабилета в Америку и иногда даже доставала его и гладила, вспоминая те несколько дней, что они провели вместе. Дней, когда все казалось ей возможным, даже роман между беременной журналисткой и ее боссом.
Джо без устали просматривала колонки светских новостей, выискивая упоминания о блистательной французской художнице и состоятельных бизнесменах. Но ничего не находила.
Раз или два она уже готова была рассказать Роне обо всем, что случилось, о том, что она солгала Марку насчет Ричарда. Но потом спохватывалась. Джо была уверена, что Марк наверняка до сих пор влюблен в Еву, и Рона знает об этом. И, рассказав подруге о своих чувствах к Марку, она поставила бы Рону в неудобное положение.
Джо буквально слышала, как та говорит ей:
— Они поженятся, как только Ева получит развод.
Марк взглянул на нее и улыбнулся, отчего в уголках его серых глаз собрались симпатичные морщинки.
— У меня в бардачке лежат салфетки, если тебе вздумается заплакать, — предложил он. — Но я все-таки не теряю надежды развеселить тебя.
«У тебя это запросто может получиться», — подумала Джо.
Он остановил машину у самого высокогорного паба в Ирландии и поспешно обежал ее кругом, чтобы помочь Джо выбраться из салона.
«О боже», — спохватилась она, вспомнив о своих заляпанных грязью лыжных ботинках.
— Я выгляжу как пугало огородное, — вздохнула она. — Эти ужасные сапожищи и все остальное.
Марк взял ее лицо в ладони и бережно поцеловал в губы.
— Ты выглядишь великолепно, Джо. Как всегда.
Все еще держа в ладонях ее запрокинутое лицо, он внимательно глядел на нее, словно впервые видел ее огромные темные глаза, обрамленные пушистыми ресницами. Она молча смотрела на него в ответ, спрашивая себя, уж не снится ли ей происходящее. С растрепанными волосами и в этой ужасной одежде она являла собой прискорбное зрелище. Неужели он действительно поцеловал ее и сказал, что она красивая? Ей казалось, что она спит и видит чудесный сон.
А Марк напряженно вглядывался в ее лицо. Она чувствовала прикосновение его теплых пальцев и внезапно поняла, чего он ждет. Ответа. Он не знал и не мог знать, какой будет ее реакция, но все-таки рискнул. Какой замечательный и так вовремя представившийся случай!
Джо улыбнулась ему, чувствуя, как растекающееся у нее в груди тепло отражается на лице.
Она подняла руку и осторожно коснулась его щеки. А потом привстала на цыпочки и потянулась к его губам, что в ее состоянии было не так-то легко сделать. Он обхватил ее одной рукой за талию и наклонился, чтобы поцеловать. На этот раз поцелуй не был платоническим: он получился долгим и страстным, но при этом полным любви и понимания.
Марк первым оторвался от ее губ.
— Мне следовало сделать это давным-давно, — сказал он. — Я ждал этого момента слишком долго.
Джо не могла говорить. Она стояла и смотрела на него, и на глазах у нее почему-то выступили слезы.
— Идем. — Он взял ее за руку и повел ко входу в паб. — Снова начинается дождь. А мы не можем допустить, чтобы за один день ты промокла дважды.
Он усадил ее на скамью неподалеку от очага и подложил под спину подушки, чтобы ей было удобнее. После стольких месяцев, когда она вынуждена была заботиться о себе сама, такое простое проявление нежности стало для нее тяжелым испытанием.
— Не плачь, Джо, — ласково сказал Марк, садясь рядом с ней и целуя ее в щеку. — Я понимаю, ты расстроена. Но теперь я здесь и стану заботиться о тебе.
Это добило ее, и она совершенно расклеилась.
— Это так здорово, — всхлипывая, пробормотала она, и слезы ручьем потекли у нее по щекам. — Ты такой внимательный и добрый, а я вела себя как последняя свинья. Я не заслуживаю такого к себе отношения.
— Совсем напротив. Это я тебя не заслуживаю. — Он протянул ей свой носовой платок. — На, высморкайся.
— Вечно я краду твои носовые платки, — она жалобно шмыгнула носом. — Прости меня.
— Можешь забирать все мои носовые платки до единого и меня самого с ними вместе.
Глядя на него сквозь слезы, Джо поняла, что он говорит искренне.
— А как же Ева? — спросила она.
— Между мной и Евой ничего нет, и уже давно. Во всяком случае, с тех пор, как я полюбил тебя.
— Как насчет Мальдивов? — с тревогой поинтересовалась Джо. — Ты ведь не мог поехать туда отдыхать один, верно?
Изумленное выражение, появившееся на лице Марка, сказало ей, что он понятия не имеет, о чем она говорит.
— Твой отпуск, — напомнила она.
— Я ездил в Испанию, отдохнуть и поиграть в гольф с друзьями. Друзья мои — мужского пола, считаю необходимым уточнить. Мысль о том, чтобы валяться на пляже, была мне невыносима. Вот если бы со мною была ты — тогда другое дело, — добавил он и нежно поцеловал ее в лоб. — Какое бы удовольствие я испытал, намазывая тебя защитным лосьоном!
Она пила горячий чай, а он кормил ее копченым лососем с домашним черным хлебом. К своей тарелке он не притронулся до тех пор, пока она не расправилась со своей порцией.
— Ты так добр ко мне, Марк, — просто сказала она, уютно прижавшись к его плечу, пока он ел.
— Я уже очень давно хотел проявить к тебе доброту, но ты не позволяла мне этого сделать, — ответил он, откусывая хлеб. — У тебя это очень хорошо получается. Ты мастерски отпугиваешь людей своим поведением в стиле «я — независимая и самостоятельная женщина». Эта фраза написана у тебя на лбу крупными буквами.
Джо поморщилась.
— Я знаю. Прости меня.
— Не нужно просить прощения. Я прекрасно понимаю, почему ты стараешься держать дистанцию.
— В самом деле? — неуверенно поинтересовалась она. Джо отчаянно хотелось, чтобы он и впрямь понял все. — После ухода Ричарда мне было так одиноко. Я ощущала себя не женщиной, а сплошной зоной бедствия. И мне невыносима была мысль о том, чтобы подпустить к себе кого-нибудь.
— Теперь-то я понимаю, — с негромким смешком признался Марк. — Когда ты рассталась с ним… Я не знал, удобно ли будет сделать первый шаг. Я боялся, что ты все еще любишь его.
Джо ласково взъерошила ему волосы на затылке. Ей нравилось прикасаться к его широким плечам, ощущать исходящую от него физическую силу. Он заставлял ее чувствовать себя маленькой, даже сейчас, когда она стала огромной, как бегемот.
— Когда я пригласил тебя поехать со мной в Нью-Йорк, это был пробный шар. Я надеялся, что ты согласишься. Мне хотелось знать, какие чувства ты испытываешь к нему, несмотря на ваш разрыв.
— Ты знал, что мы расстались? — изумленно спросила она.