тела уже наметился?- старались подковырнуть ее женщины,- Так рано еще... Печник-то на завтра с тобой договаривался.

-Энто точно... Только Нюрка у него дюже ревнивая... Боюсь после его восстановления моей фигуры, она мою статую кочергой быстро разрушит. Кто в энтом искусстве двух полов щас разбирается? Совсем красоту забыли, все срамное на уме.

-Да не двух,- поправила ее Маша Куклина, - а трех, если учесть, что это Боря-Ирина.

-Так вот, а я о чем... Потому и тянет на исследование,- ответила Наталья.

-Ты энто об чем?- с интересом спросил Федот.

-А на кой тебе дядя Федот об наших бабских делах знать, если помочь уже ничем не можешь.

-А может, подсоблю.

-Кому?

-Тебе?

-Чем?

-Чо есть, тем и подсоблю.

Наталья вытаращив глаза на Федота и осмотрев его взглядом со всех сторон, стала громко смеяться, заразив всех окружающих.

-Ну бабы! Если мы взрастили таких мужиков, страна может спать спокойно.

Выкрикнув эти слова сквозь смех, она привстала на крыльце широко расправив плечи. Затем вытянув руку вперед, со сжатой ладонью в кулак, чтоб со всего маху стукнуть им по пышной, соблазнительно высовывающейся из-под халата, груди.

-А теперь надобно голову квасом залить, чтобы истома не замучила.

И под общий гогот, Наталья, изображая походку Федота, направилась в выход.

Глава 66.

-Ну чего ты опять рыдаешь?- возмутился Степан, приподняв голову с лавки.- Хоть немного бы потерпела и так голова разваливается.

-А он... Так... Чо мне... А ты....,- продолжала говорить Анчутка на понятном только ей языке, то и дело высмаркиваясь и утирая слезы.

-Понятно,- усаживаясь на лавке, Шнуров не отводил глаз, то от Анчутки, то от Ивана.- А ты сильна... И как это тебе удалось одной его поднять?

-Так он... Вот и я... А тут...

-Все-таки помер... Ну что же, сам виноват. Это лес... Он ошибок не прощает. Ладно не плачь, надо думать, как хоронить будем.

-Ты совсем рехнулся?- вдруг крикнула Анчутка.

-О...! А ты и говорить стала? А то я думал, что онемела от горя.

-Я щас тебе онемею! Я щас возьму палку, да тебя дурака ей отхожу!

-Нет врешь! Теперь я ученый и этого не допущу... Ишь как раздухарилась. А коль хочется тебе с покойником жить, так не мешай отдыхать... Что по напрасно слезы лить!

-Вы разрешите ваш диалог нарушить?- повернув голову в сторону Степана, прошептал Иван.- Вы, наверное, не поняли, но я пока жив... И хоронить заранее меня не надо.

-Так... Не понял... Ты что тут всех в заблуждение вводишь? Если мои глаза мне не врут, то я вижу, твой-то пока жив и помирать не хочет.... А что так надрывалась?

-По тебе,- язвительно ответила Анчутка.

-Что ни минуты без меня не можешь? Только я из-за тебя травму головы получил... Небось забыла...? А вы давно очнулись?- спросил Шнуров, Ивана.- Я смотрю и настил смастерили...

-Это Анна,- поймав снова руку Анчутки, Иван крепко сжал ее, стараясь больше ее не выпускать.

Шнуров шатаясь, подошел поближе, чтоб разглядеть беглеца.

-А мы вас два дня искали в лесу. Но вот, кажется, нашли. Вы больше так не делайте, а то вон какую рану на ноге себе нанесли, как бы серьезное что не вышло.

-Анна подлечит, она все знает... Ну что замолкла? Вылечишь?

-Постараюсь,- опустив глаза, ответила та.

-Что это с ней? Словно онемела. Я ее такой тихой никогда не видел. Сидит, словно ее мешком огрели.

-Не надо говорить так с моей женщиной,- возмущенно проговорил Иван.

-А как? Вы уж научите меня... Как с ней говорить, чтоб по лбу от нее не получить.

-Степ, сынок, меня замуж зовут... Ты как?

-Во дает...! А я-то здесь причем? Ведь, кажется, даже и родственником не являюсь. Да и об чем спрашивать, если это мечта твоей жизни. Так чо же теперь стесняться... Значит будешь замужней бабой.

-Мечтала... Вот только орать об энтом не всем говорила,- с укором проговорила Анчутка.

-Ну а что от меня-то требуется?

- Совет... Ты у нас власть.

-Тогда выходи... Что тут думать... А если что, мы его вмиг разыщем... Адреса-то все нам его теперь известны.

-Ну почему ты у нас такой дурак? Где твоя радость за нас, казенщина!

-Ну извини. Ну как мне вести в такой ситуации... Я даже не знаю.

-Только вы не думайте, что я из-за площади,- вслушиваясь в переговоры, вдруг всполошился Иван.

-Какой такой площади?- не понимая переспросила Анчутка.- Энто у вас в Москве площади Красные для могил... А у нас по-простому, погост называется.

-Ань ты меня не так поняла... Я об доме...

-О каком доме? Гроб чо ли?

-Тьфу тебя...! О каком гробе...! Я о твоем доме и площади в нем.

-Ага... Тепереча о моем... Так я, вроде как, помирать еще не собираюсь. Ты чо так разошелся... Сначала замуж предлагал, а тепереча гонишь на погост. Правду мне надысь Никита в подвале предрек... Горе мне от тебя в воде будет.- отодвинувшись от Ивана и резко выдернув из объятий свою руку, прошептала обиженно Анчутка.

-Да...! Вот и конец веселью...,- глядя на обоих, предположил Степан.

-Ну как еще объяснить человеку, если он в городе никогда не жил?- не скрывая негодования из последних сил хрипел больной.

-Да уж... Куды нам... К вам в калачный ряд...

-Ань, вот у тебя есть дом?

-Еще не заказала, пенсион маленький, знаешь ли...

-Ну зачем ты так! Я о твоем, с печкой и сараем...

-А он тебе зачем?

-Ну вот... Ты не возражаешь, если я с тобой там жить буду... Меня-то квартиры лишили... А обузой мне для тебя не к чему... Потому и в лес ушел.

-А почему я возражать должна? Мне чо досок жалко? Да у меня вся скотина возражения не спрашивает, гадит где не попадя... Эх ты... Да как можно подумать, чо мне чего-то жалко... Да я с тобой и здесь могу жить и счастьем наслаждаться. Главное энто для нас друг друга ощущать, а остальное все в энтой жизни пустое.

-Так... По-моему разобрались... Свадьба, я думаю не откладывается,- хлопнув в ладоши, подтрунивал Степан над влюбленными.

-Ой...! Скажешь ты...! Какая такая свадьба, на закате наших лет!- улыбалась Анчутка, отмахиваясь рукой от Шнурова.

-А что... Разве вы не люди? Там небось, уже вся деревня об энтом мечтает... А ты хочешь радости всех лишить?

-Сынок, ну ты чо, совсем ополоумел? Зачем мои седые волосы срамишь?-