– Нет, просто пообщаемся.

   Через пару секунд он уже сидел на краю кровати.

– Твою же… Рубашку забыл. Сейчас.

– Да ладно. Я тебя без нее уже видела.

– Могу остальное снять.

– Только попробуй!

– И что будет? Кричать бесполезно, нас никто не слышит. Мар, ну так не интересно. Где реакция? Хоть бы испугалась для приличия. Пообещала бы Тайрину пожаловаться на бессердечного соблазнителя. Он тебя, кстати, от всех охранять собрался или только от меня?

– От тебя.

– Польщен. А что, были какие-то предпосылки?

– Ни одного намека.

– Теперь разочарован. Жестокая ты. А если серьезно, Тайрин прав. Ничем хорошим это не закончилось бы. Посмотри на Са-Биру. Если бы не Шан, у нее давно была бы семья, куча детей и внуков, она бы их вылизывала и млела от счастья, а не носилась с чужими и не выискивала приключений на свой хвост. Или Малка. Она же в русалки из-за Вада подалась. Понимаешь? Сама, не спонтанно, а четко все обдумала и в воду. Не понимаешь. Ну да, ты же не знаешь, как русалки появляются. Дурочки всех мастей это, которые сами себя за Грань отправили, от великой несчастной любви. Только они все от нее, а Малка – за ней.

– Они все утопились?

– Кто как, способов много. По фигу, утопилась или отравилась, или еще что придумала, результат все равно один – русалка. Полная дура помешанная на мужиках. Наказание за самоубийство. Маления это знала. Она же умница была, почти коллега Тайрина, ученый-ихтиолог. Они с Вадом в океане и встретились. Вад до сих пор себе этого простить не может. В смысле, что она вот такая стала. Он теперь никого к себе близко не подпускает, его с Озера вытащить нереально практически, совсем в отшельника превратился. Да и я стараюсь серьезных отношений не заводить, особенно с людьми. Так, покуролесить, оторваться, провести ночь-другую, но не больше. Иногда и это не спасает. Нет до такой степени, как у братьев я не довожу, но проблемы случаются.  И это мы сейчас умные стали, после Малки, после Лесы, а раньше… Ладно еще эльфийки или дриады, у них хоть какие-то шансы есть, а у людей… Хорошо, что Тайрин это понимает. Таких, как он у них не так много. Эльфы к нам ближе всех, потому и проблемы те же. Только человеческим женщинам этого не объяснить, они эльфам до Мрачных дней проходу не давали, те и не отказывались, а подумать, каково это, когда у тебя на глазах близкий человек уходит, а у самого впереди еще сотни лет, нет, не бывает.

– Так любовь она такая, не спрашивает.

– Мар, настоящая любовь у них случается одна на тысячи. Поверь, ее не увидеть невозможно. И потом, если, действительно, любишь, не захочешь, чтобы ему или ей плохо было.

– Как дриады?

– Вот уж точно нет. Все должно в меру быть, а они это до абсурда довели. Настолько на своих правилах зациклились, что уже до помешательства доходит. Когда они только из поросли выходят, с ними еще можно иметь дело, а потом…

– Фаарр, можно я про Алиани спрошу?

– Почему не у нее самой? Не признается? Спрашивай, если знаю, отвечу.

– Ты на нее ругался, что она что-то скрывает, в смысле, они все скрывают, но мне показалось…

– Нет, не показалось. У меня к ней, как бы объяснить, особенное отношение. Я Алиани еще с поросли знаю, совсем зеленой первый раз увидел. Они с Флэр подружки с детства, как мы с Даром, с Алдариэлем, росли практически вместе. За нами Орбикаэлли присматривала, а за ними Эниани. Ну и сам я в Лесу ошивался порядочно. Для молодых парней это просто сказка – одни девчонки вокруг и все, как на подбор, красотки. А эти две за мной следом бегали и морали читали, то есть, читала, конечно, дорогая сестренка, Алиани только смотрела, но так, что пробирало сильнее, чем от нотаций. Я все ждал, когда она повзрослеет, своего найдет и от меня отстанет. Потом для Флэр дорога сюда закрылась, а я остался. И накрыло меня небывалым чувством ответственности за этот голос моей отсутствующей совести. Присматриваю понемногу.

– А говорил, сто лет не был.

– Так это на поляне, я там везде Флэр чувствую, тоскливо потом до безобразия. Ладно, проехали. Алиани по всем законам давно должна была кого-то выбрать, не бывает у них, чтобы столько времени одна. В смысле, бывает, но потом, после выбора.

– А, может, она выбрала?

– Не «может», а точно. Я давно это заметил, только из нее вытрясти не могу, кто. Понятно, что эльф, на человека она бы вряд ли запала. Хоть бы примерно намекнула дуреха – кто. Я бы ей его откуда угодно добыл, если живой. Отобрал, выкупил, не важно, как.

– Ничего себе, забота!

– Нормальный здоровый эгоизм. Флэр вернется и за свою подруженьку мне голову отвернет. А я к ней, знаешь ли, привыкнуть успел.

– А тебе-то за что?

– За то. Своего Алиани нашла, но продолжиться не успела, а для дриады остаться без дочери – ничего страшнее не придумаешь. У Лиа ее нет, Эниани бы знала. Понятно, Мрачные дни и все такое. Она его, скорее всего, как раз перед ними нашла, я в тот день увидел, что она изменилась. Сразу не до расспросов было, а потом Алиани замкнулась. Так и молчит.

   Вот что мне делать? О чем-то он догадывается, но совсем не о том. Попробовать намекнуть?

– Фаарр, а помнишь, ты говорил, что в тот день ждал от нее поцелуев, а получил рассказ о…

– Я такое говорил? Что-то я разболтался не по делу. А ты прямо и запомнила все?

– Запомнила, у меня память хорошая.

– И потрясающая тактичность.

– Стараюсь. Ответишь? А то я еще спрошу, почему ты сегодня называл ее Лиа.

– Твою же… Называл?

– Все время, пока на полянке были. И сейчас тоже.

– Вот, мандрагора получая! Мар, а ты это все к чему?

– Так, любопытство просто.

– Мар? Завязывай с играми.

– Ты знаешь, какой у Алиани цветок? Аленка.

– И что?

– Фаарр! Да подумай же ты уже! – дриада меня точно убьет, но я больше не могу. – Огромные аленки появились на поляне в ту ночь, когда вы с ней…

– Стоять. А ты об этом откуда знаешь? Лиа… Алиани никогда бы об этом не рассказала.

– Я сама догадалась. По разговорам, по намекам, кое-что спросила. Фаарр, не увидеть, что она влюблена в тебя мог только слепой. Нет у нее никакого эльфа или еще кого-то. Она тебя любит. Давно уже. Фаарр, ты меня слышишь?

   С минуту Огненный приходил в себя.

– Твою же… Мар, этого просто не может быть. Я ее знаю, как…

– Никак ты ее не знаешь, получается. Самого главного не заметил.

– Заметить-то заметил…

– Но понял все, не поймешь как.

– Тогда это все случайно получилось, глупо как-то. Сам не ожидал. Денек еще тот выдался, вымотался, отдохнуть хотел, а…