понимаю. Как вести себя с журналистами?

— Надо их использовать. Гамильтон привезет фотографии Форрестера — пусть все газеты напечатают на первой полосе. Из того, что вы мне сообщили, следует, что его вряд ли похитили. Однако китайцы и русские не мало дали бы за то, чтобы он очутился в их руках. Так что надо найти его, и как можно быстрее. — Уоррен помолчал, потом продолжил: — Журналистов возьмет на себя Гамильтон. Проинструктируйте своих сотрудников — пусть много не болтают. А Гамильтон знает, что можно сказать журналистам, а чего нельзя. Пришлите в аэропорт машину. Я прилечу рейсом 589. — Уоррен повесил трубку.

Террелл несколько минут размышлял, потом придвинул к себе блокнот и стал делать заметки.

Коллеги считали детектива второго класса Тома Лепски смутьяном, вечно восстающим против дисциплины, но при этом у него была еще и репутация профессионала, которому любое дело по плечу. Он был честолюбив и не скрывал этого.

Высокий, жилистый, крепкий, со сверкающими синими холодными глазами на загорелом лице, Лепски прибыл в управление сразу же после вызова, то есть в начале седьмого утра. Настроение у него было паршивое: он обещал жене провести с ней выходной на пляже, но пришлось идти на службу. Жене это тоже хорошего настроения не прибавило.

Если бы ему поручили заниматься поисками Форрестера, он бы, конечно, так не бесился.

Лепски знал, что очень скоро дело Форрестера станет достоянием прессы, и тогда каждый детектив, занятый в расследовании, сможет любоваться своими фотографиями в газетах. Больше всего на свете жена Лепски любила, когда энергичное лицо мужа появлялось в местной газете: лучи славы мужа падали и на нее. Да и самому Лепски это доставляло немалое удовольствие.

Когда усталый Джейкоби небрежно протянул ему протокол осмотра тела Дрены Френч и приказ выяснить обстоятельства ее смерти, Лепски взорвался.

— Значит, ты вытащил меня из постели, чтобы я объявил, отчего сдохла эта проклятая шлюха? — зарычал он.

Джейкоби любил Лепски и даже восхищался им, но тут он сказал, не меняя спокойного выражения лица:

— Том, если ты недоволен, обратись к шефу. Это его приказ.

Лепски фыркнул:

— А все рохли и безмозглые тупицы, значит, будут искать Форрестера? Так, что ли?

— Выходит, так, — ответил Джейкоби, покрутив головой. — И только детективу второго класса Лепски доверили самое важное и очень ответственное дело. Поздравляю.

— Иногда мне кажется, что шефу пора на покой, — сказал Лепски, скривив губы, — или по крайней мере на комиссию к психиатрам. — Он сложил протокол и сунул его в задний карман. — И нечего тут постную рожу строить.

Джейкоби продолжал разглядывать коллегу с каменным выражением лица. Лепски снова фыркнул и быстро вышел из дежурки.

Он направился в порт и, когда подъезжал к гавани, почти забыл свои огорчения. К нему вернулись присущие ему наблюдательность и умение схватывать все на лету — признаки настоящего профессионала.

Двое патрульных скучали у покрытого клеенкой тела. Один из них — громадный ирландец Майк О'Шейн — работал в порту давно и знал его как свои пять пальцев. Другой, Дик Лоусон, был моложе и менее опытен. С О'Шейном он работал всего полгода. Лепски, разумеется, обратился к Майку:

— Это она? — Лепски поднял клеенку, взглянул в мертвое лицо Дрены, отметив опытным глазом, что умерла она раньше, чем утонула. Рваная рана на виске была явно смертельна. Лепски хмыкнул и распорядился: — Вызовите машину и доставьте тело в морг.

В это время в гавани было еще безлюдно, и полицейским никто не мешал.

— Майк, ее кто-то ударил? — спросил Лепски.

— Не думаю. — О'Шейн подвел его к краю и указал на нос прогулочной лодки. — Я думаю, она упала и разбила голову о лодку. На носу видны пятна крови.

Лепски осмотрел пятна, отчетливо заметные на белом носу лодки, и снова хмыкнул:

— Пошли в машину, покурим. — Он взял ирландца под руку. — Дик тут и один управится.

Они пошли к машине, а Лоусон отправился вызывать «скорую помощь» по телефону, стоявшему в отдалении. Тут Лепски достал плоскую бутылку виски из отделения для перчаток и предложил О'Шейну. Глаза ирландца заблестели — ему не надо было предлагать дважды. Он сделал большой глоток, перевел дух, вытер горлышко рукавом и протянул бутылку Лепски.

— Отличное виски, — похвалил он.

Лепски пить не стал, убрал бутылку, угостил ирландца сигаретой и закурил сам.

— Майк, что мы о ней знаем?

— Зовут ее Дрена Френч, работала в «Веселом клубе». В городе появилась полтора года назад. Снимала комнату в доме 187 по Якорной улице. С ней у меня хлопот не было. Думаю, девица хватила лишку, вышла прогуляться и свалилась. Пила она, говорят, много.

Лепски вздохнул. До чего же скучное дело ему попалось! Однако по опыту он знал, что такие дела частенько преподносят неожиданные сюрпризы.

— А дружок у нее был?

— Да, ошивался в клубе, считай, каждый вечер. Приятный парень. Мне говорили, он работает в психушке Гаррисона Уэнтворта санитаром.

Лепски напрягся.

— Санитаром в лечебнице? Ты уверен?

— Вроде бы так.

— Имя его знаешь?

— Льюис, что ли? Ну да, Льюис.

Лепски тут же позвонил по телефону, установленному в машине. Трубку поднял Джейкоби.

— Макс, как звали санитара, которому раскроили череп в психушке?

— Тебе чего, в порту делать больше нечего?

— Я спрашиваю: как его звали?

— Ну, Фред Льюис.

Лепски повесил трубку и задумался. О'Шейн с любопытством покосился на него.

— Майк, у нее друзья были? Кто они? — наконец спросил Лепски.

— Друзья? У девиц такого сорта настоящих друзей не бывает. Ну, она неплохо ладила с О'Брайеном… Управляющим в клубе. Пару раз мне случалось с ней перемолвиться словечком. Она мне говорила про бармена Тин-Тина Вашингтона, который с Ямайки. Она на него явно глаз положила: мужик он из себя ничего, видный, да и не особенно шумный… А насчет ее друзей… — О'Шейн покачал головой.

— Этот, с Ямайки… Где его найти, знаешь?

— А как же. У него комната прямо в этом доме. — Ирландец указал толстым пальцем.

Ревя сиреной, подкатила «скорая помощь». Из нее вылезли два санитара и подошли к Лоусону.

— Давай, Майк, иди руководи, — сказал Лепски, — отправьте тело в морг, а я отлучусь ненадолго. Прикажи Лоусону охранять лодку.

— Спасибо за виски — здорово освежает. И не беспокойся, я прослежу за всем. — О'Шейн вылез из машины и, тяжело ступая, направился к «скорой помощи».

Лепски снова схватился за телефон и позвонил Джейкоби:

— Мне нужен фотограф, Макс, и кто-нибудь из отдела по расследованию убийств. Позарез нужно.

— Здесь только Макклин, остальные в психушке. Да что там у тебя, Том?

— Немедленно пришли