— змей, лежащий у корней мирового дерева, и до наших дней дошёл обычай под новый год сжигать символизирующее его полено: ради уничтожения зла небесным огнём, ведущим начало от молнии громовержца, и возрождения нового плодородия. Отголосок этого мы видим в русской сказке, где герой провоцирует Змея Горыныча превратиться в полено, а потом сжигает его в печи. По той же логике в русских сказках царь Огонь и царица Маланьица (молния) сжигают стада огненного змея Змиулана, прячущегося в дупле старого дуба.

Мы видим, что образ Змея соотносится не только с водой, но и с огнём — подземным огнём недр, являя антитезу дождю громовержца. Эго подтверждает также имя греческого Тифона ("дымящийся"), обитающего в подземной бездне Тартаре. Тифон ведёт борьбу с Зевсом: сначала он охватил бога грозы кольцами своего змеиного хвоста, похожего на клубы дыма, и запер в Корикийской пещере, но затем был им побеждён, — что в переводе на природные явления изначально символизирует всего только засуху, сменившуюся плодородным дождём.

ИЗВЕЧНАЯ БОРЬБА ДОБРА СО ЗЛОМ

Но по мере развития мифологии значение битвы двух противоположных начал — дождя и засухи — приобретает всё более широкий смысл, проецируясь на разные сферы человеческой жизни. И сегодня главная мистерия мифологии — сражение бога-царя с подземным змеем — это привычный нам архетип извечной борьбы добра со злом. Так, олицетворением зла и мрака предстаёт египетский змей Апоп, побеждаемый Гором. Апоп живёт в недрах земли, где каждую ночь происходит его битва со светлым богом Солнца Ра. Эго собирательный образ всех врагов божественного пантеона. Когда ночью Ра проплывает в ладье по подземному миру, Апоп выпивает из реки всю воду: останавливая таким образом течение жизни, он присваивает себе все её силы. Но Ра заставляет изрыгнуть его обратно воды подземной реки, омывающей мир и хранящей его плодородие.

В славянской мифологии в подземном мире обитает змей Ящер (у западных славян — Ясса/Яжа), родственник индийских демонов-асуров, которые изначально олицетворяли магию природных сил и противопоставлялись дэвам-богам (этот же корень отражен в иранских ахурах и германских асах, сражавшихся с ванами, изначально — "дэванами"). Имя Ящера связано с ностратическим корнем ‘asa — "огонь", а потому неудивительно, что он предстаёт также в виде Змея Горыныча, изрыгающего пламя и также воплощающего собирательный образ мирового зла.

В средневековой алхимии мы находим представление о двух борющихся змеях: крылатом и бескрылом. Идею противоборства абстрактного добра и столь же абстрактного зла воплощает огромное большинство популярных сказок, где главный герой спускается в подземный мир, находит там сокровища, невесту, обретает силу и одолевает власть Змея или иного врага людей и своей земли. Все они отражают архетип Плутона, и их цель — пробудить в слушателе его собственный незадействованный потенциал: если не высокой идеей добра, то во всяком случае, соблазнительными образами власти, богатства и силы, которые символизирует подземный мир и его правитель. Не случайно по возвращении Ивана-Дурака из подземелья, где он сражался со Змеем Горынычем, герой становится царем (что иллюстрирует его принадлежность к юпитерианской мифологеме). Этот мотив переплетается со сказками о третьем брате-жертве, так как и здесь происходит прикосновение к бездне и получение её даров. Но цель путешествия другая: главной в этом сюжете мыслится победа над силами зла, требующими себе дань земного мира, и герой обязательно вынужден сражаться, отстаивая свои права и права своего народа.

Что же такое добро и зло? Этих понятий в современном нравственном смысле нет у примитивных народов. Несомненным добром для них будет захват чужого богатства, злом — потеря своего[86]. И само слово "добро" исконно означает также "богатство". А "зло" этимологически восходит к значению "сила", и происхождение понятия зла непосредственно связано с плутонианским понятием жизненной силы. Истоки абстрактных понятий были просты: с древних времён сила воевала за богатство. И в этой борьбе добры и правы всегда были свои, не правы — чужие: так ли далеко мы ушли от этих представлений?

Для земледельцев зло олицетворяет появляющаяся на исторической арене сила кочевых племён-скотоводов, от набегов которых они были вынуждены оберегать свои владения. Связь чужеземцев со скотом подтверждает и язык: так, в арабском родственны слова bahim-at ("скот, животное"), buhgm ("бессловесная тварь") и a-bham ("чужеземец"). Чужеземные племена соотносились со стадами скота не только в связи со скотоводством кочевников и борьбе за стада, но и с тем, что, подобно животным, они не понимали языка, привычного для "своих". Потом представление о чужих племенах значительно усложнилось и слилось с картиной иного, потустороннего мира, который стал устойчиво ассоциироваться с образом зла, а также скота и богатства — к которому мы ещё вернемся.

В русских сказках герой борется с бабой — Ягой, по имени родственной змею Яже: согласно мифологу Б.Рыбакову, под бабой-Ягой, скачущей на коне-метле, подразумевались конные сарматы, матриархальными племенами которых правили женщины-амазонки[87]. Для русских былин характерен мотив борьбы богатыря (например, Добрыни Никитича) со змеем, персонифицировавшим врагов-кочевников, совершавших захватнические набеги. Герой побеждает змея, и, попутно проявляя свои земледельческие навыки, пашет на нём в поле борозду — в мирных целях используя коня, захваченного у врага. Так он очерчивает границу своего государства, охраняющую его от враждебных сил. Со временем историческая подоплёка этой борьбы исчезает, и поединок приобретает более нравственный, чем физический смысл, а богатырь трансформируется в святого Георгия, пронзающего змея-Дьявола, извечного противника Бога и человеческого рода.

Борьба Громовержца со Змеем трансформируется в битву добра со злом не только по причине исторических сражений "своих" и "чужих", где свои олицетворяли добро, а чужие — зло. Этот миф является наиболее драматическим сюжетом индоевропейской мифологии благодаря самой логике битвы за земные ресурсы: ведь именно они определяют, как будет жить человеческий род, и будет ли жить вообще. В образе борьбы двух миров — земного и подземного — истина прошлого сталкивается с истиной настоящего. И здесь правда не всегда остается за архетипом Стрельца. Так, есть шумерский миф, где змея (как символ нижнего мира) побеждает орла (архетип громовержца). Орел, когда у него подрастают птенцы, хочет разорить гнездо змеи и пожрать змеенышей — змея же по совету Солнца, воплощающего справедливость, прячется в бычьей туше, ловит орла и, сломав ему крылья, бросает в яму (здесь можно также увидеть природный образ изломанной молнии громовержца, пойманной землей и предшествующей дождю).

Сила и праведность царя-громовержца и знака Стрельца состоит в правильной жизни настоящим — в отражении внешних небесных влияний изменчивой природы. Поэтому в астрологии Стрелец называется переменным (мутабельным) знаком. В отличие