— А ты чем займешься, сынок? — серьезно спросила она, зная, что с Владиславом нельзя разговаривать как с ребенком.

Сын оглядел комнату, нашел, что здесь полный порядок и его участия вроде бы и не требуется, взглянул в окно. Там вдалеке, на лужайке, паслась их кормилица — коза Муська.

— Пойду погляжу, где травы для Муськи побольше.

— Да, уж ты посмотри, сынок, только далеко не уходи. Муську мы ведь далеко не отпустим, ее волки утащить могут.

Владик серьезно кивнул, не останавливая свое внимание на таких мелочах, как волки. Уж он-то с ними сумеет разобраться.

Когда Августина поднялась в библиотеку, там уже собрались все, кроме дежурных воспитателей. Лекция шла полным ходом. Лектор яростно и красноречиво повествовал о положении в Европе.

Увидев опоздавшую, лектор замолчал. Он выдерживал паузу, пока она пробиралась вдоль стеллажей, нашла свободное местечко и села.

Сердитый парень из райкома в сатиновой косоворотке смотрел в окно, ожидая полнейшего внимания.

— Посудите сами! — предложил лектор, обернувшись и уставившись прямо в глаза Августине. — В Австрии ликвидируются профсоюзы, создается единая фашистская профорганизация, руководители которой будут назначаться правительством. Подписано торговое соглашение между Германией и Данией. Пока — торговое! Англия и Франция всячески потакают германскому империализму, не замечая нарушений Версальского договора! На путь агрессии также вступила Япония, и у нас на Дальнем Востоке сейчас образовался опасный очаг!

Августина опустила глаза. Она почувствовала, что веки предательски слипаются. После ночного дежурства ужасно хочется спать. Она не могла сосредоточиться на лекции, хотя лектор говорил страстно и грамотно. Чтобы отвлечься, она стала смотреть на сидящих в первом ряду. Там, держа спину прямо и кивая в такт ритму рассказчика, восседала замдиректора Тамара Павловна Слепцова. Это выглядело так, будто она лично научила лектора, как и что говорить, и теперь вполне довольна. Рядом с ней пристроился физкультурник, то и дело покручивая головой и меняя позу, поскольку сидеть на одном месте ему было чрезвычайно трудно. Дальше сидела пионервожатая Нюра. Она не сводила с лектора восторженных глаз.

— Куда же смотрит пролетариат тех стран, где наглеют фашисты? — вдруг громко спросил библиотекарь Слава Крохин. От вопроса, раздавшегося над самым ухом, Августина вздрогнула и вместе со Славой воззрилась на лектора. На них обернулся весь первый ряд, включая замдиректора Тамару Павловну.

Лектор вновь выдержал паузу. Дождался, пока все обратят взоры к нему.

— Хороший вопрос, — согласился лектор. — Но рабочее движение не дремлет! В Австрии вовсю льется кровь восставшего пролетариата, Чехословакия стала центром эмиграции австрийских коммунистов. Причем мужественные австрийские повстанцы утверждают, что их вдохновлял в борьбе пример русских рабочих.

— А другие-то что молчат? Те же англичане и французы?

— В том-то и дело, что не молчат! Жизнь и борьба в Европе бурлят! Пролетариат всех стран ждет только удобного момента, чтобы объединиться! ЦК Французской компартии обратился с воззванием ко всем трудящимся, призывая к сплочению единого фронта отпора фашистам! В городе Лилле две тысячи рабочих разгромили собрание фашистской организации и организовали антифашистскую демонстрацию.

— А как же мы? — удивился Слава и оглянулся на коллег. — Что же мы-то молчим?

— Резонный вопрос, товарищ! — похвалил лектор. — Однако именно он предваряет законный интерес — какова же политика нашего государства? Кто хочет сделать предположения по этому вопросу, товарищи?

Как школьница, вытянула руку кверху пионервожатая Нюра.

— Пожалуйста, товарищ! — снисходительно разрешил лектор.

— Одним из первых актов нашего правительства был декрет о мире, и это стремление к прочному, действительному миру красной нитью проходит через всю деятельность советской дипломатии! — отчеканила идейно подкованная пионервожатая.

— Правильно, товарищ! — вдохновился лектор. — Политике агрессии и интриг мы противопоставляем нашу политику мирных актов и экономического сотрудничества народов. Конечно, мы поддерживаем воюющий пролетариат, вместе со всем прогрессивным человечеством выступаем против фашизма и приветствуем рост революционного подъема в капстранах. Но мы открыты для сотрудничества!

И лектор бодро зарапортовал об успехах нашей дипломатии.

В его речи мелькали названия стран. Августина вдруг вспомнила Льва. Как всегда в таких случаях, подумалось: где-то он сейчас? Удалось ли осуществить свои планы? Ушел ли он тогда за кордон или, схваченный пограничниками, был осужден? А возможно — и расстрелян? Она поймала себя на мысли, что хочет думать, будто ему все удалось. Тогда, в Средней Азии, его исчезновение никто не воспринял как побег. Все выглядело так, будто басмачи выкрали архитектора. К таким их выходкам все привыкли. Поговорили — и забыли. Возможно, теперь он в одной из названных лектором стран, занимается архитектурой… Помнит ли он о ней?

— А сами-то немцы? Германский пролетариат куда смотрит? — не унимался Слава. — Когда они повернут штыки против своих же капиталистов?

— Эдак они и до нас доберутся, — поежилась Тучкова. — Эти фашисты. Что ж, снова воевать?

— Да мы их сразу задавим! — выкрикнул физкультурник. — Вон в Гражданскую — на нас откуда только не совались! Не вышло!

На реплику физкультурника неожиданно отозвался учитель немецкого Шварц — человек разносторонний и начитанный. С ним было интересно поговорить на любую тему, и поэтому, когда заговорил Шварц, Августина вынырнула из своих мыслей и прислушалась.

— Напрасно вы так оптимистичны в этом вопросе, Федор Николаевич, — негромко возразил Шварц. — Если, не дай Бог, разразится война с Германией, лихие тачанки не понадобятся. Необходима будет совершенно новая военная техника. Я бы даже сказал — новейшая.

— Вы, Генрих Артурович, поклонник всего немецкого и, боюсь, склонны преувеличивать боевую мощь фашистских вояк, — вставила Слепцова.

— Нет, дело не в этом… Их авиация, например, значительно превосходит нашу, и это только один аспект…

Лектор внимательно наблюдал за возникшим спором, а затем ловко встрял, чтобы прекратить его:

— Никто с Германией воевать не собирается, наши страны сотрудничают, и весьма успешно!

— Зато правительства других стран повсеместно ведут травлю Советского Союза! — не удержался библиотекарь Слава. Августина подозревала, что Слава просто желает показать свою начитанность. Очень уж любит он вставлять реплики.

— Согласен, — наклонил голову лектор. — Именно поэтому не стоит терять бдительность, товарищи! Опасность военного похода против СССР сохраняет свою актуальность, ибо она питается ненавистью всех капиталистических держав к отечеству всемирного пролетариата! Вот почему трудящиеся всех стран под руководством Коминтерна должны быть готовы к защите СССР и к грядущим боям за свержение империализма! Концовка лекции потонула в аплодисментах, лектор, покрасневший от успеха, собирал свои записи. Тамара Павловна поднялась, пожала лектору руку и, распрощавшись с ним, повернулась к коллегам. Улыбка, предназначенная гостю, растворилась в озабоченности, немедленно проступившей на лице замдиректора.