и в частности. В основном я занимаюсь прорицанием и послевидением.

- После… видение?

- Да. Зачастую мало знать, что произошло. Любой пересказ может солгать. Любые наблюдаемые последствия всегда лишь часть целого. Для объективной точности нужно видеть. Этим я и занимаюсь. В числе прочего.

У колдуньи была странная манера излагать свои мысли. Вроде бы она говорила как обычный абориген, просто хорошо образованный, с поставленной речью, но Елене казалось, что с ней общается такой же пришелец, описывающий местным языком понятия совершенно иного уровня.

Елена помолчала, лихорадочно соображая, что здесь можно сказать. Колдунья так же молча смотрела на лекарку, чуть склонив голову.

- А с вас… - Елена подумала и решила, что раз к ней обращаются запанибрата, отчего бы не ответить тем же. – С тебя не рисовали картин? Или скульптуры…

- Случалось, - едва заметно улыбнулась жемчужная женщина. Губы у нее казались тонковаты, обычному лицу они придали бы выражение снисходительной гримасы. Однако у магички лицо было необычное. – Очень давно.

- Компания долгожителей, - пробормотала Елена.

- Это естественно, - жемчужная дама качнула рукой с мешочком, который подозрительно зашуршал, будто внутри перекатывались косточки. – Долгая, в идеале вечная жизнь и здоровье суть заветная мечта с той поры как люди осознали неизбежность смерти. Естественно, что все необычные умения и возможности направлялись в первую очередь на решение этой задачи, не так ли?

Елена обдумала мысль и решила, что она вполне здрава.

- Ну, теперь я знаю, кто ты, - вымолвила рыжеволосая, отбрасывая камень. – Быть может, ты скажешь, кто я?

- Кто ты? – переспросила женщина. – Давай проверим.

Она распустила завязки на мешочке, Елена снова подобралась, ожидая чего угодно, в том числе атаки каким-нибудь могильным артефактом. Однако внутри оказались вполне обычные гадательные плашки сродни тем, что раскидывают нищие на рынках и близ кладбищенских ворот. Колдунья присела на колено и высыпала деревяшки у самой кромки воды. Елена отметила, что плашки необычные – не плоские, а брусочками, очень грубо и неумело сделанные, к тому же старые на вид, потемневшие от времени. Похоже, никто не сглаживал острые углы и грани, но дерево стесалось, скруглилось естественным образом от множества касаний.

Обычно гадание подразумевало три деревяшки, но магичка, видимо, пользовалась другой системой. Глядя прямо в лицо Елены, она вслепую перемешала бруски, каждый не больше детского мизинца. Начала извлекать по одному кончиками пальцев с ухоженными ногтями, цепляя, словно мяур когтями. Выложила три деревяшки, сделала паузу и выбрала еще столько же. Шесть в два ряда. Загадочные, грубо выцарапанные символы ничего не говорили Елене, поэтому она спросила:

- И что это значит?

- Это значит, что выпало три знака сущности и три знака состояния. Ни одной литиры субстанции, сиречь стихии.

- Яснее расклад не становится. Для меня.

- Гадание не определено, в таких случаях используется еще одна, седьмая литира, которая венчает расклад и придает ему завершенный вид, наделяет очевидным смыслом. Опасная практика, ведь неудачная схема вполне может забрать душу гадателя, увести в лабиринт отражений старых символов. Попробуем?

- Думаю, вопрос риторический, - пожала плечами Елена, вспоминая мечника с бритвенным клинком и его подготовку зрителей к опасному, но заведомо успешному трюку.

- Именно так, - согласилась жемчужная дама. – Вытянешь седьмую?

Елена опять сглотнула горькую слюну. Фокус моментально перестал быть забавным и интригующим.

- Отчего бы и нет? – решительно сказала она, не чувствуя решительности.

Чтобы выполнить условия гадания требовалось тянуть не глядя. Елена стиснула зубы, прикидывая, не в этом ли смысл всей манипуляции? Подобраться ближеи, заставить отвернуться жертву… а затем стремительная атака. Превозмогая страх, она поджала губы и вытянула деревяшку. Мешочек внутри показался холодным, будто обложенный льдом.

- Не хочешь взглянуть? – с легкой иронией осведомилась гадательница.

Елена посмотрела - ничего. На бруске не было ничего, лишь сглаженный временем заусенец, будто нож резчика или зубец пилы выломал больше чем следовало. Лекарка разжала пальцы, деревяшка с тихим стуком упала, затерявшись среди товарок.

- Всегда одно и то же, - сказала магичка. – Всегда…

В гроте повеяло холодком. Вроде бы неудивительно, даже естественно, учитывая, что пещера находилась довольно глубоко и омывалась ледяной водой из глубин. Но… какой-то неприятный был морозец. Неестественный.

- В этом и заключался фокус? – внезапно догадалась Елена, отступив на шаг. – Чтобы гадание завершила именно я?

- Да.

- И что это значит?

- Ничего. И все в то же время, - ответила женщина в плаще. – Пустота. Неопределенность. И Завершение всего.

Елена тяжело вздохнула и сказала:

- А можно как-нибудь подробное? Я понимаю, что разговор загадками это магическая традиция, однако она утомляет даже в малых дозах. А когда сразу два колдуна вьют нить из свиной шерсти, это уже надоедает.

Елена ожидала, что магичка станет петлять и заранее напряглась, ведь средств как-то добиться внятных ответов без насилия не просматривалось. Кроме того, женщина осознала промашку с оговоркой насчет двух колдунов. Но жемчужная дама ответила неожиданно просто и по делу:

- Любое гадание на самом деле суть отражение личности гадателя, его навыков и внутренней силы. Внешние предметы не дают ответ, они всего лишь позволяют вытащить его из сознания гадателя.

- Тогда мне тянуть смысла не имело, - здраво заметила Елена. – Я не умею гадать. И я не маг.

«А жаль…»

- Вот именно, - шевельнула рукой колдунья. – Вот именно. И, тем не менее, результат, скажем так, прорицания на тебя, закончился тем же, что и всегда.

- И что это значит?..

- Одно из двух. Или ты все-таки имеешь некую силу неведомой природы, и она проявляется через инструменты, крайне чуткие к эманациям волшебства. Или ты заключена в некую схему, и она столь велика, что даже отдельные немагические части ее отражают вероятности всевозможных событий.

- Или и то, и другое.

- Кстати, вполне возможно, - согласилась магичка.

- Или ничего из вышесказанного, - поморщилась Елена. – Кажется, маги в принципе не способны изъясняться нормально.

- Это, на самом деле, вполне объяснимо.

- Э? – заинтригованно подняла бровь Елена.

- Люди изначально не были созданы для магии. Ее природа совершенно чужда нам, это сила, которая противоположна материальному. Многие философы полагали ее непознаваемой в принципе.

Елена знала, что в языке Ойкумены есть слово, примерно соответствующее земному «философ», но, кажется, первый раз услышала его от аборигена.

- Людской разум, если верить пророкам Пантократора,