И снова Сэмпл подумала про себя, что отчаянная храбрость солдат Анубиса достойна всяческого уважения. Даже перед Годзиро – во всём его монументальном великолепии и бешеной ярости – они не побросали оружия и не бросились наутёк. Они стояли, плотно сомкнув ряды, и продолжали стрелять – что явно бесило Большого Зелёного. Как человек, который в приступе гнева сметает с полки фарфоровые безделушки, Король Ящеров взмахнул рукой и буквально одним движением сбросил с крыши солдат Анубиса. А тем временем на заднем плане никем не замеченный – даже Сэмпл – хранитель снов потихоньку исчез. Исчез в прямом смысле слова. Испарился. Растаял в воздухе, оставив после себя только серый плащ, опавший на каменную кладку крыши. Не в силах противиться искушению покрыть себя славой героя, кто-то из нубийцев метнул в Годзиро копьё. Последнее копьё, последний бросок – отчаяния. И он попал в цель – прямиком в левый глаз Годзиро. Годзиро даже не поморщился: сморгнул копьё, как соринку, и протянул руку к незадачливому храбрецу. Он почти бережно взял его двумя пальцами, указательным и большим, поднял с крыши, поднёс к глазам, повертел и невозмутимо сжал пальцы, раздавив несчастного, как клопа.

Теперь, когда у Анубиса не осталось солдат, до него, кажется, начало доходить, что дело – труба. На врезном экране поверх центрального возник крупный план песьеголового бога-царя. Теперь, когда не осталось солдат, чтобы защитить священную царственную персону от разбушевавшегося чудовища, глаза у него стали как блюдца, а язык вывалился из пасти. Кажется, он что-то сказал, но в куполе не было звука, так что Сэмпл не услышала его последних слов.

– Бля, почему здесь нет звука?!

Не сводя заворожённого взгляда с Годзиро, Анубис принялся отступать, пятясь задом, по направлению к остаткам своего гарема. Перепуганные насмерть – на грани истерики – женщины жались друг к другу в ожидании конца. Шагов через шесть Анубису всё-таки удалось оторвать взгляд от гигантского ящера, он развернулся и побежал. Добравшись до женщин, он протолкался в самый центр их тесной группки и даже схватил мимоходом одну из них – совсем молоденькую, но развитую не по годам девчонку по имени Нефра, – и прикрылся ею, как живым щитом. Сэмпл была вне себя от возмущения.

– Нет, вы посмотрите. Я таких мудаков в жизни не видела. Ладно, никто и не ждёт от него героических поползновений, но чтобы прятаться среди женщин… Уж мог бы хотя бы уйти достойно. Он же должен соображать, что никакая половозрелая куколка нежного возраста, пусть даже с непомерно огромными сиськами, его всё равно не спасёт. Так почему не принять неизбежное и не уйти, сохраняя достоинство?

Мистер Томас шмыгнул носом. У него в отличие от Сэмпл не было никаких личных счётов с Анубисом, так что он оставался спокоен.

– Многие лидеры и правители пытались спастись среди женщин. Английский король Карл II, Красавчик принц Чарли, Джефф Дэвис после Гражданской войны.

– Да ведь он же знает, что ему не спастись.

Но кое в чём Сэмпл ошиблась. Может быть, пышная Нефрина грудь была тут и ни при чём, но как только Анубис схватил визжащую девицу, Годзиро замер, словно в нерешительности. Он мог бы прихлопнуть Анубиса и всех его женщин одним шлепком, но почему-то медлил. Стены купола заискрились, отражая напряжённый мыслительный процесс в мозгу у гигантского ящера. Сэмпл даже подумала, может Большому Зелёному тоже противно на это смотреть – как здоровый и крепкий мужик прячется среди слабых женщин? Годзиро как-то не производил впечатление существа, способного на подобные тонкости, – и однако же он не пошёл сокрушать всех и вся, а стоял и пытался придумать, что делать дальше. Сэмпл тоже слегка растерялась. Она не испытывала никакой неприязни и злобы к этим женщинам. Когда она увидела их на крыше, подумала про себя: им уготована та же судьба, что и всем остальным невинным жертвам в разрушенном Некрополисе – печально, конечно, но таковы «издержки производства». Но теперь, когда на Большого Зелёного нашёл неожиданный приступ рыцарства, она уж и не знала, что думать.

– Такое с ним раньше бывало?

Иисус покачал головой:

– Ни разу. Что-то с ним странное происходит. Раньше он никогда не смотрел, кто перед ним: женщины, дети, мужчины.

А дальше всё было ещё страньше. Годзиро вытянул руку и указал пальцем на Анубиса. Жест был самый что ни на есть простой, но на Анубиса он произвёл убийственное впечатление. Он замер с отвисшей челюстью, а потом оттолкнул от себя Нефру и подбежал к краю крыши. Годзиро продолжал указывать на него пальцем. На самом краю Анубис нерешительно остановился, пытаясь сообразить, что ему делать: сигануть вниз самому или всё-таки подождать, пока его не прихлопнет Большой Зелёный. У Сэмпл на этот счёт не было ни малейших сомнений.

– Давай, урод, прыгай! Чего ждёшь?! Прояви хоть чуть-чуть достоинства.

Но Анубис не прыгнул. Он явно был не из тех, кто стремится любой ценой сохранить лицо. Нет, он до последнего будет цепляться за жизнь. Даже когда уже ясно, что спастись не удастся. У Годзиро, похоже, были свои мысли, что надо делать с такими презренными, жалкими существами, как этот Анубис. Король Ящеров сложил губы в трубочку и тихонечко дунул. Но и этого было вполне достаточно. Анубис вспыхнул, как факел, пошатнулся, сорвался с края и полетел вниз. Он упал прямо на стальной штырь развороченной арматуры. Горящее тело в последний раз дёрнулось, словно насаженное на иглу насекомое, и растворилось облаком дыма, так что не осталось вообще ничего. Сэмпл пару секунд молчала.

– Надо думать, на этом все.

Мистер Томас задал очевидный вопрос:

– И как ощущения?

Сэмпл ответила не сразу, так что Иисус тоже вклинился в разговор:

– Это божественное ощущение – когда исполняется месть.

– Я бы так не сказала.

– В смысле?

– Если честно, я ждала большего.

– Ты хотела, чтобы он больше страдал? Но он долго падал и при этом горел. Это больно.

Сэмпл нахмурилась:

– Нет, дело не в этом. Просто всё произошло – а я думаю, это конец – как-то странно. Как будто чего-то не хватает.

Мистер Томас надменно хмыкнул:

– Есть люди, которым вообще ничем не угодишь…

Сэмпл взбрыкнула:

– Я же не говорю, что не довольна…

– Также я смею заметить, что это ещё не конец. Женщины ещё там. Ты же раньше была вместе с ними, вы вроде как сослуживицы.

– И что, ты думаешь, он с ними сделает?

– Насколько я понимаю, он сейчас как раз решает, что с ними делать.

Сэмпл взглянула на боковой экран. Годзиро просто стоял и смотрел на перепуганных дрожащих женщин. Она пожала плечами:

– Не хотелось бы мне сейчас оказаться на их месте.

Иисус удивлённо приподнял бровь:

– А тебе разве не всё равно?

– Они сейчас перепуганы до смерти.

– Так тебе все равно или нет?