– Роуан вылетает в Новый Орлеан, – перебил егоЛайтнер. – Она звонила в похоронную контору и просила отложить церемонию.Они согласились. Еще она спрашивала насчет отеля «Поншатрен». Мы, разумеется,проверим, заказала ли она там номер. Но, мне думается, следует ожидать еескорого появления в Новом Орлеане.

– Ну знаете! Вы хуже, чем ФБР, – заметил Майкл.

Однако у него не было повода сердиться. Это было именно то,что он хотел узнать. С чувством облегчения он перебрал в памяти свой прилет вгород, поездку на такси к дому на Первой улице, пробуждение в номере отеля.Нет, сам он никак не мог бы ускорить встречу с Роуан и ее матерью.

– Да, мы очень предусмотрительны, – печальнопроизнес Лайтнер. – Мы продумываем каждый шаг, каждую мелочь. Не знаю,относится ли Бог к тому, что ему приходится наблюдать, с таким жебеспристрастием, с каким относимся ко всему мы.

Эрон задумался и как будто вдруг ушел в себя; выражение еголица при этом заметно изменилось. Потом, так и не проронив больше ни слова, оннаправился к двери.

– Вы действительно знали мать Роуан? – спросилМайкл.

– Да, знал, – с горечью ответил Лайтнер. – Ини разу не смог хоть чем-нибудь ей помочь. Но подобное с нами случается часто.Возможно, на этот раз события примут иной оборот. Впрочем, кто знает… –Эрон повернул дверную ручку. Все здесь. – Он указал на папку. –Времени на разговоры больше не остается.

Майкл проводил Лайтнера растерянным взглядом. Этотсдержанный всплеск чувств у англичанина несказанно удивил его, но одновременнопридал решимости. Как грустно, что он не нашел подходящих слов утешения иоказался не в состоянии хоть как-то облегчить страдания Эрона. С другойстороны, если сейчас он начнет думать о Роуан, мысленно представляя, каксжимает ее в объятиях и пытается рассказать ей обо всем, что произошло запоследнее время, то определенно свихнется. Нельзя терять ни минуты.

Взяв с кровати кожаную папку, Майкл перенес ее на стол.Потом достал сигареты и поудобнее устроился в кожаном кресле. Почти машинальноон потянулся к серебряному кофейнику, налил в чашку кофе и добавил горячегомолока.

Комнату наполнил восхитительный аромат.

Майкл раскрыл папку и вытащил из нее другую – из плотнойбумаги. Краткая надпись гласила: «МЭЙФЕЙРСКИЕ ВЕДЬМЫ. Часть первая». Внутрипапки находились листы с убористым машинописным текстом и конверт,озаглавленный: «Фотокопии подлинных документов».

Его сердце болело за Роуан.

Он начал читать…

Приблизительно через час Роуан позвонила в отель.

Она уложила в чемоданы кое-что из летней одежды. Откровенноговоря, перебирая вещи и прикидывая, что стоит взять, Роуан словно со сторонынаблюдала за собственными сборами, и они преподнесли ей несколько сюрпризов. Изглубин гардероба были вытащены легкие шелковые наряды: блузки и платья,когда-то купленные для отпусков и с тех пор ни разу не надетые. Роуан досталашкатулку с украшениями, к которым не притрагивалась со времен колледжа. Наглаза попались нераскрытые коробочки с духами. Изящные туфли с высокимикаблуками так и пролежали в магазинной упаковке. Все эти годы в ее жизнивластвовала медицина, и ни на что другое времени уже не оставалось. И чудесныеполотняные костюмы она надевала всего лишь пару раз, когда отдыхала на Гавайях.Что ж, теперь они ей пригодятся. Роуан сунула в чемодан и косметический набор,которым не пользовалась больше года.

Она решила лететь ближайшим полночным рейсом. Но сначаланужно заехать в клинику и детально ознакомить Слэттери, который заменит ее навремя отсутствия, с историями болезни пациентов. А оттуда уже – прямо ваэропорт.

Так. Теперь пора позвонить в отель, заказать номер иоставить для Майкла сообщение о своем приезде.

Ей ответил приятный, с южным акцентом голос гостиничнойтелефонистки. Да, у них есть свободный номер. Нет, мистера Карри сейчас нет вотеле. Однако для нее имеется сообщение, что мистеру Карри пришлось срочноуехать и что он позвонит ей в течение ближайших суток. Нет, он не сказал, куданаправляется и когда вернется.

– Хорошо, – устало вздохнув, сказала Роуан. –Пожалуйста, запишите и передайте ему следующее… Передайте ему, что в самоеближайшее время я буду в Новом Орлеане. Умерла моя мать. Церемония прощаниясостоится завтра в похоронной конторе «Лониган и сыновья». Записали?

– Да. Позвольте мне выразить искреннее соболезнование всвязи с кончиной вашей матушки. Всем нам было горько услышать об этом. Япривыкла видеть ее сидящей на террасе, когда шла на работу мимо старого дома.

Изумлению Роуан не было границ.

– Будьте любезны, если можно, ответьте мне на парувопросов, – попросила Роуан. – Дом, где она жила, находится на Первойулице?

– Да, доктор.

– Это в квартале, который называется у вас Садовым?

– Да, доктор, именно там.

Роуан пробормотала слова благодарности и повесила трубку… Тасамая улица… Именно о ней рассказывал Майкл. И как странно, что все они знают осмерти ее матери. «Тем более странно, – подумала Роуан, – что я дажене упомянула ее имени…»

Но сейчас было не до раздумий. Пора ехать. Роуан вышла напирс и поднялась на палубу «Красотки Кристины». Убедившись, что яхта надежнозакреплена и, случись что, выдержит самую скверную погоду, она заперла рулевуюрубку и вернулась в дом. Там она включила все системы сигнализации, которыми непользовалась со дня смерти Элли.

В последний раз оглядеться…

Роуан вдруг вспомнила, как Майкл, стоя возле своегопрекрасного старого дома в викторианском стиле, говорил о предчувствии, что онтуда не вернется. У нее самой не было столь отчетливого предчувствия. И тем неменее при виде знакомого с детства дома ее охватила печаль. Ощущение былотакое, будто от него взяли все, что могли, а теперь бросили на произвол судьбы.То же самое чувство она испытала, в последний раз оглянувшись на «КрасоткуКристину».

Да, яхта хорошо послужила ей, но сейчас утратила всякоезначение. И все мужчины, с которыми Роуан занималась любовью в каюте, отнынетоже ничего не значили в ее жизни. Откровенно говоря, просто замечательно и вкакой-то мере символично, что в тот вечер она не потащила Майкла в духотукаюты. Ей это даже в голову не пришло. Майкл казался ей частью совершенно иногомира.

Роуан вдруг отчаянно захотелось затопить «Красотку Кристину»вместе со всеми связанными с нею воспоминаниями. Боже, ну что за глупая мысль!Разве не «Красотка Кристина» привела ее к Майклу? Наверное, она просто теряетрассудок.