забыл? — опешил Орин, но, посмотрев на одержимого, проворчал: — А, ну да.

Ахин стоял в центре кабинета и покачивался на вялых ногах, потеряв чувствительность и способность связно мыслить. Похоже, Ферот пытался обнаружить присутствие сил Тьмы своими атланскими трюками, но вряд ли у епископа что-то вышло — темный дух среагировал быстрее и спрятался. Увы, одержимого все еще можно просто увидеть.

Диолай, схватившись за меч, метался от стенки к стенке, а потом, наткнувшись на Ахина, пробормотал: «Ага, точно», — и замахнулся, намереваясь ударить его рукоятью по затылку. Вскочившая с места Аели еле успела поймать руку сонзера. Сердито шикнув, саалея обратилась к вошедшему в кабинет громиле:

— Гатляуры с ним?

— Нет, — он отрицательно помотал головой, замер, задумавшись на мгновение, и еще раз, уже более уверенно, тряхнул сальными волосами: — Нет, кошек там нет. Только атлан и солдаты-люди.

— Ты сказал ему что-нибудь?

— Нет. Как? Ему ж еще не открыли.

— Иди открывай, — велела Аели. — Не медли — это всегда подозрительно. И ни слова о нас, понял?!

Бугай, переминаясь с ноги на ногу, посмотрел на старосту.

— Иди-иди, — махнул рукой Орин, и тот моментально испарился.

— Ты тоже не стой столбом! — саалея переключила внимание с сына на отца. Кажется, она одна не потеряла самообладание, если не считать невменяемого Ахина. — Думай, старик! Сделай что-нибудь!

— Да-да, сейчас…

Тщательно дожевывая губу, староста нервно озирался по сторонам, пока его взгляд не зацепился за практически слившуюся со стеной фигуру сухонькой женщины.

— Поди сюда! — резко подозвал он ее. — Отведи наших… гостей… в… не знаю. Спрячь их, в общем.

— В кладовую? — предложила старушка еще более слабым голосом, чем прежде.

— Да куда угодно! Живо! — прикрикнул на нее Орин и, повернувшись, ткнул пальцем в одного из сыновей: — Ты! Отнеси мешок в мою спальню. И не смей ничего из него вытащить! Узнаю — запорю! Все, пошли!

Иссохшая жена старосты торопливо засеменила по коридору, увлекая за собой Аели, которая, в свою очередь, вела за руку безвольно переставляющего ноги одержимого. Вспотевший от волнения Диолай нервно топал позади, постоянно выглядывая из-за спины Ахина и норовя проскочить вперед, чтобы не оказаться первым, на кого мог обрушиться гнев атлана.

К счастью, они успели скрыться прежде, чем их заметили. Старушка увела порождений Тьмы куда-то вниз по лестнице, где и остановилась. Открыв дверь кладовой, она загнала саалею, одержимого и сонзера внутрь.

— Не шумите, — прошептала она, указав на потолок: — Кабинет Орина прямо над вами.

И закрыла дверь, оставив их в полной темноте. Головы беглецов тут же закружились от восхитительных запахов каких-то сушеных трав, специй, маринада, меда, вяленины и копченостей.

Вскоре Аели услышала довольное сопение и смачное причмокивание.

— Ты что творишь? — прошипела она, ткнув кулаком на звук.

Саалея попала точно в цель. Диолай хрюкнул, едва не подавившись огромным куском мяса.

— Ты чего? — возмущенно буркнул сонзера, с трудом проглотив не до конца пережеванную пищу. — Я уже давно ничего нормального не ел, а тут такое! Нет, ну а что? Тот старикан наверху целый мешок золота получил, так что мы имеем полное право…

— Ладно-ладно, жуй, только заткнись и не чавкай, — брезгливо поморщилась Аели. А затем, прислушавшись к просьбе внезапно заурчавшего живота, она добавила: — И мне что-нибудь передай.

Хмыкнув, Диолай вручил девушке копченое куриное бедро и вцепился зубами в шмат вяленого мяса, даже не сняв его с крюка.

Сверху раздались шаги. В кабинет вошли двое, трое, четверо… непонятно.

— О, господин атлан, какая приятная неожиданность! — Аели узнала заискивающий голос старосты. — Меня зовут Орин, я глава Бирна. Простите за скромный прием, но нас никто не предупредил о вашем прибытии. И пусть я, как вы видите, за работой не смыкаю глаз до глубокой ночи, но час действительно уж поздний, так что не позволите ли сразу поинтересоваться о цели столь высокого визита?

— Епископ Ферот, комендант Темного квартала, — устало представился один из вошедших. — Вы знаете, зачем я здесь.

***

— Вы знаете, зачем я здесь.

Ферот без особого интереса осмотрел интерьер кабинета. Дорого, солидно и даже по-своему красиво, но, на взгляд атлана, не хватало утонченности и единства стиля, не говоря уж про сомнительную уместность всей этой роскоши в доме обычного старосты.

— Только догадываюсь, — широко улыбнулся Орин. — Одержимого ищете?

Одно упоминание о причине всех его последних несчастий, неудобств и мерзкой смуты в душе вызвало у епископа знакомый приступ головной боли.

— Да, — мрачно ответил Ферот. — Что тебе известно?

Добравшись до Бирна, атлан использовал святой оберег и почувствовал присутствие темных сил. Но не успел он обрадоваться тому, что напал на верный след, как в нос ударила омерзительная вонь комесанов. Эти демонические твари крайне неприхотливы в еде — они могли несколько недель продержаться на одних только собственных экскрементах и подохших сородичах — к тому же очень сильны и выносливы, чему нашлось применение в сельском хозяйстве. А местные достаточно обеспечены, чтобы позволить себе целое стадо темной рабочей скотины.

Увы, искал Ферот совсем не комесанов. И его не покидало ощущение, будто бы где-то поблизости притаилось что-то еще. К тому же если одержимого в Бирне нет сейчас, то это вовсе не означает, что он не проходил тут ранее.

Орин медлил с ответом. Староста жевал губу, рассеянно блуждая взглядом по дорогим ему — причем очень дорогим — вещам. Принимать участие в формальном предательстве просто, если преданные находятся где-то далеко. Но видеть перед собой не самого последнего представителя атланских властей…

Решимости у старосты заметно поубавилось. Зато никуда не делась его алчность.

— Мне жаль, но мы в Бирне знаем об одержимом не больше, чем все остальные в округе, — наконец ответил Орин, уставившись на учетные листы, разбросанные по столу. На некоторых из них остались пятна от грязного мешка, доверху набитого драгоценностями. Иной подсказки для правильного ответа и не требовалось.

— Что именно? — нахмурился Ферот.

— Приезжие разное толкуют, — пожал плечами староста. — Мол, некий одержимый сбежал от хозяев, бродит по стране, подговаривает других порождений Тьмы на мятеж и творит всяческие бесчинства. Но нам до этого нет дела, — он непринужденно улыбнулся: — Если слухи хоть немного правдивы, то ваш беглый раб представляется весьма сообразительным парнем, раз он до сих пор на свободе. Значит, ему хватит ума не соваться сюда, так близко к Камиену.

Ирьян, стоящий рядом с епископом, пристально посмотрел на главу Бирна. Пригладив седые усы, бригадир перевел взгляд на амбала, очень похожего на Орина. На лице сына старосты отчетливо проступал наказ отца — молчать. Ирьян задумчиво хмыкнул, но свои наблюдения решил оставить при себе.