болталась львиная голова. С воплем он бросился на пикап, обнажив острые зубы. Я хотел было увернуться, но в этом не было смысла, к тому же, я не хотел свалиться в кювет. Пещерный человек поднял дубину, в которую были воткнуты острые камни, и начал махать ею с такой легкостью, будто она весила не больше перышка.

Дубина растаяла в воздухе за мгновение до того, как обрушилась бы на крыло автомобиля. Я снова услышал рев пещерного человека — кажется, прямо возле моего уха — и вдавил педаль газа до упора. Мы выехали на дорогу; двигатель ворчал и трещал. Скорее всего, тот пещерный человек — вернее, его призрак — думал, что мы неплохо сгодимся в пищу. Я посмотрел в зеркало, но человека уже не было видно.

— Он был ненастоящий, правда ведь? — тихонько спросила Вера. Она смотрела прямо перед собой. — Просто картинка, застывшая в воздухе, да?

— Да, все верно, — ответил я. И подумал о царапине на столешнице. Мои пальцы с силой сжимали руль. Царапины не было, пока этот идиот викинг не начал махать своим топором. Мысли мои текли в опасное русло. Викинг был призраком, и топор у него был призрачный. Картинка, застывшая в воздухе. Так откуда же на столе взялась царапина, словно кто-то легонько задел его металлическим лезвием?

Я больше не мог думать об этом. От одной мысли волосы у меня на затылке вставали дыбом.

Конкордия — это маленький городок, в котором и посмотреть-то толком не на что, но он показался мне прекрасным, как никогда раньше. Солнце быстро клонилось к закату, к горизонту цвета зеленой ящерицы, и мрак на улицах города рассеивался в свете фонарей. Мы направились прямиком в местное кафе. Там было полно народа — наверное, многих посетила та же идея, что и меня. Общество живых людей успокаивало, хотя еда была, как всегда, паршивая. Естественно, главной темой для разговора были призраки; то и дело кто-нибудь кричал: «Посмотри в окно!» — и все оборачивались, чтобы посмотреть на призрака, идущего по Главной улице. Небо сверкало, над горизонтом вспыхивали молнии, а мы все сидели в кафе и наблюдали за парадом призраков. Мимо прошёл мужчина в смокинге и ботинках с гамашами, его напомаженные волосы блестели; сломленным голосом он звал женщину по имени Лиза, по его щекам текли призрачные слезы. Затем мимо окон кафе пробежал солдат в нацистской форме, в руках он держал призрачный автомат. Маленькая рыжая кудрявая девочка в ночной рубашке, шатаясь, прошла по улице, крича что-то на языке, которого я не знал. Несколько женщин хотели было выйти на улицу, чтобы помочь ей, но мужчины преградили им выход. Маленькая девочка была призраком, и никто не хотел видеть её среди нас, живых.

Множество их бродило возле кафе: полуобнаженные египтяне с орехово-темной кожей, женщины в пестрых танцевальных костюмах, пара мужчин в высоких шапках, отороченных мехом, призраки в тряпье. Призрачный мальчик лет двенадцати, ровесник Бена-младшего, подошел к окну кафе и заглянул внутрь. К нему присоединился призрак беззубой женщины с длинными седыми волосами. В другое окно смотрел мужчина в полосатой тюремной робе, а из-за его плеча выглядывал высокий худощавый парень с раскрашенным, как у клоуна, лицом. Через несколько минут вокруг кафе собралась целая толпа, все они смотрели на нас, и аппетит у меня тут же пропал. Снаружи было пять-шесть десятков призраков, они глядели на нас и, наверное, хотели к нам присоединиться. Грейс Тарпли, метрдотель, принялась опускать на всех окнах жалюзи, а затем Митч Бреннер и Томми Шоукросс встали из-за столов, чтобы помочь ей. Но как только все жалюзи были опущены, а окна закрыты, призраки на улице начали стонать и выть, и на этом наш ужин был закончен. Некоторые — я говорю о живых — тоже стали плакать и стонать, главным образом дети. Черт, я даже видел пару мужчин, которые так упали духом, что принялись реветь. Это уже было совсем не смешно.

Во всяком случае, шум из кафе, должно быть, спугнул призраков, потому что их голоса начали отдаляться, пока совсем не затихли. Теперь плакали только живые. Затем Грейси вскрикнула так, что у здания чуть не снесло крышу: старый фермер, одиноко сидевший за столиком над нетронутой чашкой кофе, вдруг встал и испарился. Никто не знал его, но, наверное, все подумали, что он просто не местный. Похоже, некоторых призраков уже трудно было отличить от живых людей.

Время шло. Казалось, никто не хотел возвращаться в свои дома, полные призраков. К нашему столику подошли Джек и Сара Келтоны; посидев с нами пару минут, они рассказали, что электричества до сих пор нет, и, судя по разговорам, вокруг творится хаос. Новости были неутешительные, учитывая, что Келтоны жили примерно на две мили ближе к городу, чем мы. В кафе несколько раз мигнул свет, и от страха все закричали, но Грейси сказала, что это просто ремонтируют линии электропередач, и беспокоиться не о чем, ведь у них достаточно фонарей и свечей. Пока Джек рассказывал, как он встретил призрака Авраама Линкольна, шагавшего вдоль Шоссе 211, я смотрел в окно сквозь жалюзи и наблюдал, как небо разрезают голубые молнии. Ночь здесь не предвещала ничего хорошего. Черт, она нигде не предвещала ничего хорошего.

Не знаю, сколько чашек кофе выпили мы с Верой. Бен-младший всерьез занялся картофельными чипсами, а ест он всегда с аппетитом. Как бы то ни было, толпа начала потихоньку расходиться, люди решили вернуться домой и лечь спать — если они, конечно, смогут уснуть. Когда до начала шоу Джонни Карсона оставалось несколько минут, я оплатил счет и повел Веру и Бена-младшего в парикмахерскую на этой же улице.

Там уже собрались постоянные клиенты, и чугунная печь была горячо натоплена. Телевизор был включен, до начала шоу оставалось около десяти минут. Мы взяли стулья и сели рядом с Филом и Глорией Лейни. Люк Макгир с женой и двумя детьми тоже были здесь, как и Труманы, и Кейны — Сэмми и Бет. Клайд подготовил шесть упаковок «Будвайзера», но никто из нас не хотел пить.

Шоу началось, вышел Джонни Карсон — на этот раз совершенно серьезный, даже не улыбнулся — и начал показывать старые фотографии