— Такие как она умеют менять тела после смерти, — объяснила свекровь.

— И как же с ними сражаться, если они не умирают?

— Развеивать, чтобы вернуться не смогли, но такой способностью обладают немногие.

— Надеюсь, Дейра возвращаться не умеет...

Виена переглянулась с Йенри. Что ж, если Дейра умеет возвращаться, то нам бы не помешала помощь того, кто поможет ей успокоиться навсегда.

***

На ритуал проверки монолитом клан смерти пришел очень злой.

Я только гадала над тем, как они сумеют заставить клан возрождения пройти проверку монолитом. Ведь, как и говорила Дейра, большинство кланов посчитало оскорблением повторную проверку, мол, за них говорят их дела.

И тут решил комара поймать сам Йенри. Он подошел к мило щебечущей Дейре и какую-то шавку взял за шею. И пока она благим матом орала и призывала общественность вмешаться, Йенри оттащил её к монолиту, буквально бросив лису в него. Монолит окрасился в ярко-алый. Ири говорил, что в красный монолит окрашивается, только если лис совершил нечто вредящее всему обществу. Так оборотни выявляли террористов.

— И чего он так раньше не делал? — вырвалось у меня.

— У него были связаны руки, — отвечал Ири. — Напав на него в открытую, она ему руки развязала. Она же была уверена, что он не вернется.

— Тогда очень глупо с её стороны было приходить сюда...

— Это еще не конец представления. Смотри, как будет изворачиваться.

И был прав.

— Самозванка! — закричала Виена с торжеством в голосе.

— Такого быть не может! — донеслось из толпы.

— Может, артефакт несправен?

— Йенри испортил монолит! Дейра святая!

Ничего не скажешь, хорошо она промыла окружающим мозги. Талант.

Лоней первой подошла к монолиту и, не спуская взгляда с поверженной Дейры, коснулась чёрного камня. Он вспыхнул, как и положено белым. То же самое сделала Виена.

— Как это понимать? — заговорил первый глава клана жизни Дзойн. — Клан возрождения, объяснитесь!

Главы клана возрождения молчали и насторожено переводили взгляд с одного присутствующего на другого. В общей сложности на мероприятии присутствовали двадцать кланов, в каждом не меньше пятнадцати девятихвостых. Начнется замес, никому не поздоровится.

— За нас говорят наши дела! — заорала Дейра, поднимаясь. — Вы все меня знаете не одно столетие! Знаете, сколько всего я сделала для лисьего общества! Я желала всем только добра и делала только добро!

— А за нашими спинами убивала неугодных с помощью проклятий, — приблизилась к ней Лоней. — Я сомневалась до этого дня, но сейчас все мои сомнения развеялись. Я не хотела в это верить, когда она ко мне пришла и молила о помощи, — лисица указала в мою сторону. — Молила поверить ей, потому что у нее не было доказательств, кроме слов Вайена.

— Слов Вайена?! — взбеленилась Дейра. — Этого безумца?! Он создает мерзких чудовищ и расчленяет трупы! Он возомнил себя божеством, которому всё дозволено и законы морали над ним не властны! Я же строила больницы, помогала обездоленным и раненым! Занималась благотворительностью!

— Однако монолит его принял как двадцать первого главу клана смерти и не окрашивался в красный цвет!

— Я не сделала ничего плохого! Мои руки и помыслы чисты! Не позволяйте какому-то камню затуманить ваш разум! Этот булыжник ничего не доказывает! Пережиток прошлого, которому нельзя верить!

— Вам напомнить, Дейра, — вмешался в пикировку первый глава клана смерти Йоне, — насколько должен быть аморальным поступок для того, чтобы в лисе поселилась демоническая сущность? И только на неё реагирует, как вы выразились «булыжник!»

— Он лжёт! Он испорчен!

— Если он испорчен, давайте попросим хранителя миров, и пускай он его поправит, а затем мы повторно все пройдем испытание.

На монолит сверху приземлился Далак со словами:

— Монолит исправен. Ошибки нет.

Но такой вариант Дейру явно не устраивал, потому что она продолжила давить на жалость:

— Вы верите этому булыжнику больше, чем мне? — натурально заплакала лисица. Любая актриса позавидовала бы её игре, даже у меня закрались сомнения, а не обвинили ли мы невиновного. — После всего, что я сделала для общества? После того, сколько жизней и судеб я спасла? Моя жизнь была на виду у всех вас! Я не скрывалась в своем бункере, творя дьявольские эксперименты! Кто из вас может обвинить меня, кроме искусственной лисицы?! Кто может сказать, что я творила зло?! Ткнуть в меня пальцем и сказать, что я — злодейка?!

Я не удивилась, когда Виена единственная из всех показала на неё пальцем. Чёрную лису слезы Дейры вообще не тронули. Она откровенно потешалась и наслаждалась часом триумфа.

И, конечно, от Дейры не ускользнул обвинительный жест Виены:

— Чёрная лиса Виена! Конечно, кто бы сомневался! Она же образец добродетели! Скольких ты казнила и убила, пока находилась во главе клана смерти?! Сколько преступлений кровавого диктатора скрыла?!

И обычные лисы ее поддержали:

— Да она права!

— Верно!

— Монолит неисправен!

Вот это они зря. Йенри отделился от группы древних и, не отрывая ледяного взгляда от Дейры, коснулся монолита, который вспыхнул, едва он руку поднес.

— Видите?! Убедились?! — упорствовала Дейра. — Он неисправен! Этот булыжник лжет! Они всё подстроили, чтобы очернить меня! Нельзя, чтобы тьма в их лице победила нашу веру в свет!

— Этот «булыжник» до сих пор позволял нам сохранять единство лисьего народа, — возразил Йоне. — Стоит взглянуть на клан чистоты крови, где правители сменялись один за другим и были всё хуже и хуже, пока у некоторых из них не выросли рога. Так может и у вас, Дейра, уже выросли рога, да никто из нас не знает об этом? Не желаете, развеять иллюзию?

— Йоне, как вы можете требовать подобное, зная сколькие из нас, пострадали во время вторжений?!

— Если «булыжник» лжет, то рогов у вас быть не должно. Это единственное физическое воплощение демонической сущности, которое мы можем проверить. Если она достаточно сильная, то мы её увидим и без «булыжника». Я попрошу, древних, развеять все иллюзии, которые наложены на присутствующих. Надеюсь, меня простят остальные главы кланов за такую чудовищную просьбу, но очень уж непростая и щекотливая ситуация.

И древние развеяли иллюзии. По толпе прошел испуганный ропот. Оказалось главы кланов применяли косметическую магию, чтобы скрыть неприятные увечья: на руках, на лицах и на теле. У Йенри имелся