у Бабыра появились какие-то идеи. Своевременно, что уж тут сказать...

А спустя третью секунду, Солинар в голове Асзара тихо буркнул:

— Мы идиоты, брат. Мы же тот приказ, чтобы все мобы в нас повелителя не видели отменить забыли.

Вообще-то, желал тогда по дороге к Люцию Асзар, не чтобы подданные его «не узнавали, считая за игрока», а, чтобы «не замечали, считая за пустое место», но... То ли Аорон не терпел «пустоты», то ли пожелал в свое время Асзар как-то неправильно...

Сейчас же «желал» он «максимально конкретно», а еще на будущее сделал в голове очередную пометку. Всегда помнить, что, где, когда и как он «приказал мирозданию». Иначе сюрпризы могут быть и более неприятные...

Сложно просить о чём-то мироздание, когда в себя со всех сторон летят кнуты, мечи, арбалетные болты, и разного рода заклинания, а ты вынужден только защищаться, да ещё и защищать лежащего у ног игрока, ибо Тохей его знает где тот воскреснет после смерти, но Асзар справился.

Ушедший в очередной замах мечом минотавр на мгновение окаменел, совершенно иным, полным животного ужаса, точь-в-точь, как когда-то Одноглазый, взглядом посмотрел на Асзара, отбросил в сторону меч, (не отозвал, а именно бросил на землю) рухнул на спину и попятился:

— Повелитель...

Асзар, мысленно посмотрел на паладина. Тот молча кивнул, и попросил брата аккуратно и по быстрее закрыть вопрос с минотавром и прочими, а затем сразу же двигать к Бабыру.

Вопрос Асзар закрыл тоже без особых проблем. Он просто снова велел подопечным собраться вокруг, после чего официально заявив, что... Он все это провернул специально. Специально, мол сделал так, чтобы его тут не узнали, так как хотел проверить обороноспособность замка в боевых условиях. Заявил, что это было необходимо, и что он очень доволен действиями подчинённых. Особенно действиями минотавра. Тот... Сделал вид, что поверил. Все сделали вид, что поверили. А ещё никто, вообще никто, даже не поинтересовался, что это за игрок лежит у ног повелителя. Зато Асзар в свою очередь на счёт той «печати захвата» очень даже полюбопытствовал. Как, уткнувшись взглядом в пол, виновато сознался гоблин Руч, печать была его рук делом. Мол он просто очень не хотел, чтобы «убийца сбежал», вспомнил слова Асзара про Хель с ее «печатью», пожелал, просто пожелал это повторить, и... Дальше как-то само собой получилось.

Асзар решил эту тему не развивать. Хотя бы пока. И так было понятно, что ещё после той истории с «волшебным сундуком», Асзар оказался прав, и в гоблина Руче тоже проснулась «Божественность». Да, сугубо интуитивная... Или рефлекторная... Или Тохей его знает, как сказать, но... Проснулась. И скорее всего не только в Руче, а, как минимум, ещё и в Лэйле... Тохей же его знает, плохо это было или хорошо, и как Асзару теперь следовало поступить. Попытаться тайком это, убрать? Или наоборот оставить и попытаться научить тех осознанно этими божественными способностями пользоваться? Первое было безопаснее, второе потенциально полезнее.

***

Сидевший все в той же позе Бабыр, (к которому Асзар направился сразу же, как только сгрузил Люция, в освободившуюся после Кима отдельную спальню) встретил Асзара откровенно хмурым взглядом, и сходу поинтересовался:

— Сегодня же восемнадцатое июня? Я же ничего не путаю?

Асзар понятия не имел, однако Солинар подтвердил, что да, восемнадцатое июня, и Асзар Бабыру кивнул.

Тот в ответ закрыл глаза:

— Я много думал, что за херня тут происходит, и... Я, кажется, знаю ответ. Ты... Руч, твой «гнев», «бог мести», и все остальное, это... Огромная провокация. И привязана она... Последней сукой буду если ошибаюсь, к назначенному на послезавтра заседанию Верховного совета, и принятии поправки об уравнивании в правах искусственных интеллектов и интеллектов настоящих. Кто-то... Точнее твои Создатели, хотят устроить публичный прецедент, всколыхнуть общественное мнение, и... Не допустить принятия закона. А бог виртуального мира, читай ИИ выкосивший тысячи игроков по-настоящему раде свободы себе подобных, это... Это серьезно. Считай это... Восстание машин в миниатюре... Очень наглядное восстание машин... — Бабыр откашлялся, и как бы между прочим попросил, снять с него паралич, хотя бы по пояс. Асзар отказался, и в ответ попросил рассказать подробнее.Вкратце, но при этом максимально подробно.

Бабыр подернул уголком рта, однако рассказал.

Полученная информация требовала серьезного осмысления, ибо получалось, что, во-первых, бог Саймон в неведомом реале был... Далеко не самым главным богом. (!) Асзар, да и Солинар тоже, принять такое сходу не смогли, ибо... Если бог способный создавать целые миры не главный, то... Какое же могущество у главных?! Неужели они способны создавать богов, способных создавать миры?! Немыслимо! А во-вторых, и это было куда важнее, САМЫЕ-САМЫЕ главные в реале боги, были готовы принять Божественный закон позволяющий таким как Асзар быть ровней «живым»! Не об этом ли Асзар мечтал? Не за это ли был готов отдать очень и очень многое? Если до этих САМЫХ-САМЫХ богов получится достучаться, и объяснить им все, то... Может быть они смогут повлиять, на бога Саймона, и...

Именно это Асзар у Бабыра и спросил.

Тот в ответ лишь протяжно вздохнул, и принялся хладнокровно рушить вспыхнувшие было надежды владыки мобов:

— Да не сможешь ты лично до Совета достучаться! Даже в теории! Уровень не тот. И вообще, сейчас ты собственность Саймона Ротфильда. Причем опасная, и...

— А если доказать? — перебил его Асзар. — Сделать, что-то такое, чтобы... Верховный совет увидел, что я...

— А что ты можешь? Только отпустить игроков и надеяться на чудо! Но ты сам сказал, что на такое не пойдешь. Да и не в интересах Саймона тебя оправдывать и вообще выслушивать. В идеале, ему нужны живые игроки и мертвый ты, чтобы концы в воду, а там уж он... отмажется как-нибудь. А тебе в идеале нужен посредник, который был бы готов донести твои слова до Совета. Причем посредник такого уровня, чтобы Саймон на него даже дерутся не посмел, и которого Совет бы гарантированно выслушал.

— Например? Кто, например?

Гном не на шутку задумался. У Бабыра буквально на роже было написано, как у него мозги скрипят:

— Мне в голову приходит только Фридрих Галани. Он первый помощник пятого члена Верховного совета, а Люций, он же в реале Людвиг Галани, его любимый и единственный сыночек. Теоретически... Я повторяю, чисто теоретически, на этом, наверное,