направил дробовик на него. Верхняя часть головы лопнула с брызгами как арбуз. Вместо заглохшего «охотника» заорал его подельник. По тонкому голоску я без труда узнал Жигуля.

— Сука! Коляна завалили! Урою, пидоры!

— Бля, Жигуль, мне бочину продырявили! Давай валить!

А дружок Жигуля намного сообразительней. Или же это после дроби в бок у него мозг зашевелился. Полыхнула молния-портал, открыв путь до Генераторов. На фоне неонового голубого света я видел, как Жигуль наклонился к своему стонущему коллеге, потянул его под руки к порталу. Хмыкнув, я опустил дробовик, позволяя этим двум упырям сбежать на свою новую базу. Патроны не вечные, их экономить надо. Не хочу тратить их на эту шваль. Если излом хочет, пусть их по полу размажет.

Коморка кухни озарилось яркой вспышкой со знакомым треском. В груди моментально похолодело от дурного предчувствия. Я обернулся, вскидывая «Моссберг». Из появившегося портала на меня вышел «дикарь». Свет от дрожащего телепорта отражался на голой черепушке мутанта, будто подсвечивая ее. Над головой слуга Удава заносил заточенные вилы, чтоб насадить меня как кусок мяса на вилку. Я нажал на спусковой крючок. От выстрела с близкого расстояния психа должно было откинуть назад в портал. Но ничего не произошло. Только сухой щелчок пустого дробаша. Блядь! Считать надо было патроны! С хлопком разлетаются куски деревянной рамы. На меня сыплются осколки стекла, больно врезаются в левую щеку. Я машинально прикрылся рукавом. «Дикаря» впечатало мощным ударом кулака излома в кухонную плиту, снесло попутно две тумбы с посудой, покачнулся холодильник, загремев продуктами. Грохнулись об пол выроненные вилы. В повисшей тишине я медленно опустил руку, щелкнул выключателем нагрудного фонарика. Уродливая конечность мутанта с тошнотворным хлюпаньем поднимается, тянется к раскуроченному окну кассы, оставляя за собой густые алые капли. «Дикарь», наверное, и не понял, что его убило. Все слишком быстро произошло. Молниеносно блин!

Я сделал короткий шаг ближе, освещая хорошо фонариком изуродованное тело. Нет сразу не определишь, кто это был. Одет в обычную куртку серую брезентовую, да штаны пёстрые. Апостол вряд ли стал менять свой необычный комбинезон на что-то другое. Да и не той комплекции погибший, худой, по сравнению с нашим азиатом. Я выдохнул, прикрыв глаза. Сука, я теперь из-за каждого убитого «дикаря» переживать буду.

Тем временем на станции установилась глухая тишина. Ни новых выстрелов, ни криков, ни даже стонов. В порядке ли наши парни? Азраил же предупреждал, что на нас могут напасть в любой момент. Подгадали, гады, когда на станции мало народу будет. Небось, шпионили за нами по приказу Шухова. И, блин, Жаров начнёт пуще прежнего бухтеть, что обвал в шахте был подстроен, и медведя на нас натравил тоже Удав! Если, конечно, долговец еще жив…

— Игорь? Ты не ранен? — только я высунулся с кухни, как ко мне подбежали Вероника с Саяном. Девушка, щурясь от яркого света фонарика, осмотрела меня обеспокоенно, тронула за плечо. Всё же приятно, когда за тебя вот так кто-то волнуется. Знаешь, что ты ему дорог.

— Нормально, я цел, — огладив Брелок по щеке, я наклонился и к собаке, потрепав его по макушке. Хорошо, что бандиты не додумались напасть снаружи, иначе они бы не выстояли без оружия. И мне несказанно повезло, что мутант решил помочь.

— Эй, Журналист, — позвал я хмуро излома, что встал на пороге станции, — спасибо за помощь. И извини, зря быканул.

Излом недолго сверлил меня холодным немигающим взглядом. Может, ожидал, чего я еще скажу. И всё же снисходительно кивнул. Он, конечно, спас мне жизнь, но это не означает, что я простил ему нападение на Брелок и Саяна! Хотя, признаться, желание навалять ему как следует, немного поубавилось.

— Твою мать! Я думал, щас приду и отдохну! Ага, щас!

Собака подняла настороженно уши на знакомые запыхавшиеся голоса в полутьме. Мазнули два луча фонарика по стенам и полу. Мелькнула тень от пушистого хвоста Кахира и раздалось его сердитое шипение на Саяна. Пёс в ответ недовольно заворчал, почмокав губами. М-да, эти двое точно никогда на мировую не пойдут… Я выдохнул с облегчением только когда оба долговца и кошатник появились в баре. Правда, капитана Волкова вели под руки, сам он поджимал левую ногу. Выше колена она была наспех замотана бинтами и перетянута жгутом из чьего-то ремня. Всё-таки зацепили, гады! Я побежал к ним навстречу, перевернул первый попавшийся на глаза целый стул. Пророк с Жаровым помогли тяжёлому Волкову аккуратно усесться на него. Морщась от боли, капитан вытянул раненную ногу. Бинты с боку были уже мокрые от крови. Хреново.

— Ты как? — спросил участливо я, — сильно тебя?

— Да нет, — Серёга отмахнулся заметно дрожащей рукой, — чиркнуло так. Крови только как со свиньи натекло. Стыдно даже.

— Нашёл чего стыдиться! Ты же не терминатор, не железный…

— Нам генератор угробили, — констатировал уже известный факт Пророк. — Мы двоих напавших смогли убрать, остальные трое сбежали.

А на них больше поперло, чем на нас! Получается, главной задачей было лишить нас электричества? Или же отвлечь всех, а самим наброситься втихую на Азраила и уничтожить «Сердце Оазиса»? От нехорошей догадки у меня заныло в груди. На алхимика мне, в который раз, плевать, я за артефакт переживаю! Отвлёк меня от размышлений довольно болезненный тычок в плечо. Ойкнув, я потёр руку, возмущённо уставившись на лейтенанта Жарова.

— Ну⁈ — протянул он с нажимом, — теперь-то ты веришь, что обвал в шахте и нападение медведя не было совпадением⁈

Ну, блядь, начинается! Я вымученно закатил глаза, не сдержав тихого стона. Лейтенант не заметил этого или тактично проигнорировал, продолжив засыпать меня сомнительными аргументами.

— Пророк сказал, что на заводе отвалилась часть лестницы, когда они карабкались на вышку! После на них сразу же напали крысоволки! Тоже скажешь, что это просто стечение обстоятельств⁈

— Я скажу, что говно случается, что это еще ничего не значит! — ответил я, закрывшись от яркого света, ударившего мне в лицо с боку. Ромка, мать его, нарисовался, со своим чёртовым планшетом. Опять, что ли, снимает⁈

— О, Монолит, какой кавардак! Как я это всё убирать буду?

В зал укоризненно цокая языком, прошел Азраил. Оглядывался на ходу, оценивая устроенный погром, слишком театрально вздыхая и причитая. При этом его слегка покачивало, будто фанатик был подшофе, да и язык у него заплетался. Вероника сказала, что он их от выстрелов защитил неким куполом. Изматывает его, похоже, своё колдовство.