– Осторожно…

Но Алекса просто рванула ручку на себя и помчалась вниз по лестнице. Грейди бросился следом, но без грависа не мог перемахивать больше чем через шесть ступенек зараз, а включать его в помещении не хотел. Добравшись до последнего этажа, он увидел, что наностержневая диамондированная дверь, которой так гордился Коттон, открыта, и Алекса уже вошла в убежище.

– Проклятие! Алекса… – Грейди ринулся следом и увидел, что она широким шагом идет по комнате:

– Коттон! Где ты, черт тебя побери?

Грейди быстро осмотрел кухню и остальные помещения, но не заметил никаких признаков движения. Он последовал за Алексой в большую мастерскую, где их встретило жужжание моторов.

Коттон ушел. Большинство его снаряжения отсутствовало – полки опустели, роботизированное оборудование тоже исчезло. Они шли по мастерской, и эхо разносило стук их шагов.

Однако один рабочий стол у дальней стены все еще был ярко освещен, и на нем мерцали голографические экраны. Там же сосредоточенно над чем-то работали манипуляторы, а когда Грейди с Алексой подошли ближе, то увидели, что на каждом экране отображается процесс клеточного деления.

Робоконечности на рабочем столе возились с биологическими культурами. На видео была увеличенная картинка чашки Петри.

На соседнем экране возникло лицо Коттона. Он виновато улыбался:

– А, ребята, привет. Я тут только в виде записи, но даже так знаю, что вы злитесь. – Он поднял руки вверх (вернее, это сделала его голограмма). – Я, конечно, перегнул палку, когда запустил в космос этих мудозвонов вместе с их штаб-квартирой. Но, раз вы здесь, тогда… – Он пожал плечами. – Вы же здесь, верно?

Грейди стоял, скрестив руки на груди, глядя на самодовольное лицо Коттона и чувствуя огромное желание опрокинуть стол.

– Вам, вероятно, интересно, что это за такой вирусный синтез вы наблюдаете. На самом деле, это мое маленькое хобби. Попомните мои слова, персонализированные вирусы – это настоящая бомба. Ну или станут ей в скором времени. ДНК может хранить множество информации. Ну вы об этом прекрасно знаете.

Грейди и Алекса внимательнее всмотрелись в экран, где происходило клеточное деление, а Ричард тем временем продолжал:

– А теперь пообещайте не злиться, но… помните, мы все сделали прививки против нейротоксинов? Так вот, это были не прививки. Это был ДНК-вирус.

– Мать твою, Коттон! – Алекса впилась взглядом в экран.

Грейди повернулся к ней:

– Так он решил нас убить, да?

– Без паники! Забавный факт о ДНК-вирусах: они, как правило, оставляют в нас свой генетический код. Около восьми процентов генетического кода человека привнесено ими. Думаю, пора и мне тоже малость изменить человеческую природу.

Грейди принялся изучать чертежи на соседних экранах и увидел на некоторых из них строки текста, напомнившие ему видеопроектор Чаттопадхая.

Алекса кивала сама себе:

– Гуанин, тиамин, цитозин, аденин…

– Велик шанс, что вы передадите этот вирус людям, с которыми будете вступать в контакт. А еще он расползется по всему телу каждого из вас и изменит ДНК.

Грейди поднял взгляд на Алексу:

– Что он сделал?

– В общем, дело вот в чем: уничтожить БТК было недостаточно. Моя цель заключалась в том, чтобы вырвать все инновации из рук шайки, засевшей в этой черной башне. И я подумал: как сделать так, чтобы никто больше не заныкал все эти передовые технологии? И нашел самый лучший способ: прописал их прямо в наши ДНК.

Неожиданно на нескольких экранах замелькали динамические изображения технических условий для термоядерного синтеза, гравитационного зеркала и молекулярные решетки лекарств, синтезированных в нити ДНК.

– Информацию сможет расшифровать кто угодно – даже через десятки тысяч лет. Думаю, я сделал первый в мире вирус интеллектуальной собственности.

ДНК на экранах снова разложились на технические спецификации. Судя по их виду, можно было сказать, что там содержатся все тайные знания БТК.

Грейди расхохотался, и его смех эхом разнесся по пустому помещению.

Смущенная и изумленная Алекса таращилась на экран:

– Коттон, сукин ты сын! Ты на самом деле украл будущее…

Коттон с бородой и прической а-ля Уайетт Эрп улыбался им:

– Не знаю, ребятки, как вы, а я намерен отлучиться, немного попутешествовать. Ну и поделиться кое-какими знаниями. – Он пожал плечами. – Ну, если вы понимаете, о чем я. Предлагаю вам поступить так же.

Грейди и Алекса лишь переглянулись.

– Да, Джон, еще одно: твой гироскоп не сломан. Мне просто нужно было, чтобы ты проник в башню и получил контроль над Кратосом. Может, когда-нибудь я смогу тебе за это отплатить. Обед приготовить или еще там чего.

Перед ними возникла голограмма большого вращающегося глобуса. Крохотный клочок суши посреди Атлантики увеличился и приблизился.

– «Гибернити» находится под островом, который называется – на самом деле называется, я не сочиняю – Недоступный остров. Координаты 37 градусов 17 минут 6.88 секунды южной широты и 12 градусов 40 минут 22.14 секунды восточной долготы, используйте их, и будет вам счастье.

Лицо Грейди расплылось в широкой улыбке. Алекса взяла его за плечо:

– Мы нашли их, Джон.

– Да. Да, нашли. – Он неотрывно смотрел на карту.

Коттон на голограмме коснулся кончиками пальцев воображаемой шляпы:

– Когда-нибудь увидимся.

Грейди и Алекса, пригнувшись, спешили отойти подальше от ветра, поднятого винтом вертолета «Сикорски CH-53E Super Stallion»[84]. Наконец они остановились на солнышке. На этот крошечный пустынный островок слетелась еще где-то дюжина вертолетов, некоторые поднимались в воздух, некоторые заходили на посадку. А еще остров Недоступный окружало кольцо десантных кораблей ВМС США и крейсеров с системой «Иджис»[85]на борту. За ним находилось еще одно, более широкое кольцо авианосцев.

На безлесном, продуваемом всеми ветрами островке тут и там стояли группами либо передвигались сотни вооруженных до зубов морпехов США и бойцов восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии. Стоящая метрах в ста женщина лет шестидесяти с острыми чертами лица, одетая в свитер, джинсы и походные ботинки, помахала Грейди. Ее окружала группа людей в штатском с автоматическими винтовками и в полной боевой амуниции.