Звонкий голос Джо оглашал Брутон-стрит, одну из главных улиц аристократического Мэйфера. Было около полудня. Солнце стояло в зените и поджаривало Лондон; температура приближалась к тридцати. Джо обливался потом. Рубашка прилипла к спине, синяя фирменная куртка промокла насквозь. Бристоу вышел из Ковент-Гардена еще до рассвета, и от тележки у него болели мышцы. Он устал до полусмерти, но был счастлив.

В кармане у него лежали семь фунтов, причем два составляли чистую прибыль. Еще два он спрятал под половицу в стойле Бакстера. Хотя он ушел от Эйкерса, чтобы начать свое дело, Эд позволил ему ночевать на сеновале с условием кормить и чистить Бакстера. Джо был рад этому; он не хотел платить за комнату. Не хотел тратить без крайней нужды ни одного пенни. Он копил на билет до Нью-Йорка и обратно. По его расчетам, для этого требовалось шесть фунтов. Плюс шесть на проживание там и шесть на два дополнительных билета в один конец.

Восемнадцать фунтов — большая сумма, но во время поисков Фионы придется платить за еду и жилье, а он не знал, сколько это займет. Может быть, несколько дней, а может быть, несколько недель. А когда он ее найдет, то постарается убедить дать ему еще один шанс и вместе вернуться в Англию. Скорее всего, Фиона пошлет его куда подальше, но если в ее бедном израненном сердце еще сохранилась искорка любви к нему, может произойти чудо. Тогда ему понадобятся деньги на билеты для нее и Сими.

— Эй! Джо Бристоу, иди сюда!

Джо обернулся на голос. Это была Эмма Харли из двадцатого дома, четырнадцатилетняя помощница кухарки, приехавшая из Девона и считавшая, что мир полон приключений. Она стояла у двери для слуг, одетая в серое платье с белым фартуком, манжетами и воротником. Джо улыбнулся ей и подвез тележку. Эмма ему нравилась — розовощекая и озорная. Бристоу познакомился с ней две недели назад и тут же узнал обо всем, что происходит в доме двадцать. Его светлость — слабоумный, у ее светлости плохой характер, дворецкий и кухарка вечно ругаются друг с другом, а новый лакей очень симпатичный. Эмма рассказывала всем обо всех — в том числе и о себе самой. Она раззвонила о Джо своим подругам, соседским нянькам и горничным, те передали слух кухаркам, и теперь благодаря ей у него только на Брутон-стрит появилась дюжина новых постоянных покупателей.

— Новая помощница испортила цветную капусту в сухарях, — хихикнув, сказала она. — Сожгла напрочь! Кухарка надрала ей уши. Слышал бы ты, как она вопила! Так что дай нам еще два кочана, ладно? И пучок петрушки. Да, еще персики. Пять фунтов, пожалуйста. Ее светлость сообщила, что вечером после ужина хочет мороженого со свежими персиками. Слава богу, что поставила нас в известность заранее. Будет чудом, если мороженое застынет до вечера. Кухарка жутко разозлилась из-за цветной капусты. Думала, что придется послать кого-то из нас в лавку. Но я сказала ей, что ты придешь с минуты на минуту. Ты спас жизнь бедной девочке!

Джо выполнил заказ Эммы. Получив деньги и отсчитав сдачу, он сунул ей кулек клубники.

— Держи, Эм. Только не говори кухарке. — Он улыбнулся и добавил: — Лучше поделись угощением с новым лакеем.

— У меня с ним все кончено. Я видела, как он целовался с хозяйской горничной. Лучше поделюсь с новенькой. Ее зовут Сара. В наказание кухарка заставила ее скрести пол в чулане. Нужно будет чем-то утешить несчастную. Конечно, если она доживет до вечера!

— Эмма, где ты застряла? Поторопись! — донесся из дома сердитый женский голос.

— Все, я пошла. И ты иди тоже. Тебе машет рукой Элси из двадцать второго дома. До завтра. Пока! И спасибо за ягоды!

Джо двинулся дальше. Он остановился на Брутон-стрит семь раз, потом повернул и отправился в сторону Беркли-сквер. Гора фруктов и овощей, лежавших на тележке с надписью «Монтегью — качество и удобство», заметно уменьшилась. Джо боялся, что ему не хватит товара на всех желающих. Сегодня утром торговля шла бойко.

Его план начинал приносить свои плоды. Сначала Джо был разочарован; идею приняли не сразу. Кухаркам и судомойкам понадобилось какое-то время, чтобы понять, что Джо — не посыльный из овощного магазина, владелец которого пытается сбыть свой вялый латук. Нет, он привозит товар — причем отменный! — прямо на дом. Экономит им время. И помогает выйти из положения, если что-то неожиданно кончилось.

Теперь его ждали во многих местах, причем с нетерпением. Иные топали ногами, а кое-кто давал волю острому языку, если Джо опаздывал. Цены у Джо были чуть выше, чем в окрестных магазинах, потому что товар он покупал только первосортный, но никто из покупателей не жаловался. Они могли отличить хороший кочан капусты от плохого.

В конце Беркли-сквер он остановился и вытер пот со лба. Тележка оказалась тяжелая: пять футов в длину, три в ширину, четыре колеса и две ручки сзади. Плюс тормоз, чтобы не скатиться с холма. Поворачивать было трудно, особенно с горой товара. Пони с тележкой стали бы огромным шагом вперед. Он смог бы брать больше товара и двигаться быстрее. В конце концов так и будет, но только после возвращения из Америки. А по другому маршруту будет ездить с тележкой его брат Джимми. Когда Джо сможет себе это позволить, он купит еще несколько повозок, освоит новые районы, а в один прекрасный день откроет магазин. Он всегда мечтал о собственном магазине. Если очень повезет, он разделит его с той, которую любит.

Когда Джо продолжил путь, тележка стала еще тяжелее, но это его не заботило. Впервые за долгое время у него появилась надежда. И эта надежда придавала сил. С ней он мог бы обойти не только весь Мэйфер, но и весь Лондон. Да что там Лондон? Всю Англию и даже Шотландию, если бы это помогло ему вернуть Фиону.

— Клубника, спелая клубника! — кричал он. — Дамы, не стесняйтесь, кладите ее в пудинг, в пирог и в самих себя!

У него есть четыре фунта. Если дела и дальше будут идти не хуже, еще несколько недель, и у него появятся восемнадцать фунтов, необходимые для поездки в Нью-Йорк. Он найдет там Фиону. Уговорит выслушать. Она поймет, до какой степени Джо раскаивается в сделанном. Если Фиона позволит, он всю жизнь будет искупать перед ней свою вину. Скажет, как он ее любит, и, может быть, сумеет вернуть ее любовь. Обязательно сумеет. Фиона необходима ему больше, чем воздух; без нее он просто умрет. Однажды он забыл об этом и потерял девушку. Может быть, ему удастся ее вернуть. Конечно, он этого не заслуживает, но если ему дадут такую возможность, он ухватится за нее обеими руками.

— Мартин! — крикнул Уилл своему кучеру со ступенек Сити-холла. — В контору! Как можно быстрее! Если успеешь до часа, получишь десять долларов!

Он прыгнул в карету и захлопнул дверь. Мартин щелкнул кнутом; ему нужно было одолеть тридцать кварталов за десять минут. Как только карета отъехала от тротуара, Уилл плюхнулся на сиденье и издал громкий торжествующий клич. Есть! Он сделал это! Получил контракт на первую нью-йоркскую подземную железную дорогу!

После нескольких лет планирования и нескольких месяцев доказывания того, что его проект лучше проекта Огаста Белмонта, он все же уломал мэра. Провел заключительную встречу с главой города и его советниками и получил документ со всеми подписями и печатями. Этот документ лежал у него в нагрудном кармане. Не пройдет и месяца, как лед тронется. Он потратил на свой проект уйму сил, времени и денег и наконец получил зеленый свет.