— Ты заболела? — испугалась Джулия.

— Нет! Я не заболела! Я совершенно здорова. Но... о Господи! Пожалуйста, Джулия... я прямо завтра сяду в самолет и уже во второй половине дня буду у тебя. Ты подвезешь меня от Тулона?

— Разумеется. — Джулия была рада хоть ненадолго ускользнуть от пристального взгляда Ксавьера. — Чем еще я могу тебе помочь?

— Больше ничем. Просто дай мне убежище, чтобы я могла привести свои мысли в порядок. Не хочу биться в истерике на глазах у детей.

— Позвони мне сразу, как только закажешь билеты на самолет, и я встречу тебя в аэропорту. Не знаю, что там у тебя произошло, но уверена, все образуется.

— К сожалению, не образуется, — заявила Алисия. — Я совершенно убита, но уже ничего не исправишь. Как бы то ни было, Джулия, большое тебе спасибо. Я перезвоню.

Джулия не на шутку встревожилась за сестру, в то же время радуясь, что в ней самой наконец-то проснулись какие-то эмоции. Значит, она еще не совсем окаменела и рано или поздно что-то почувствует к мужу — или любовь, или ненависть... Но что все-таки приключилось с Алисией? Почему она, преданная мамаша, готова бросить своих четверых детей и сломя голову нестись в аэропорт?

Ксавьер пришел домой пару часов спустя — сказал, что встретил в Сен-Тропе каких-то приятелей и они отметили его возвращение. Джулия слушала его пьяную речь, брезгливо морщась. Ее всегда возмущало чрезмерное увлечение мужа алкоголем, но когда она начинала его за это отчитывать, он делался агрессивным и яро отрицал все обвинения.

Сегодня вечером, когда Агнес вынесла им на террасу ужин, и Ксавьер снова залпом осушил свой бокал, Джулия промолчала: у нее не было сил скандалить.

— Завтра приедет моя сестра. Она поживет у нас несколько дней, — сообщила Джулия, ковыряя вилкой барабульку, тушенную с клюквой.

— Непогрешимая Алисия осчастливит нас своим визитом?

— Не говори о моей сестре в таком тоне! У нее что-то стряслось. Она не сказала, в чем дело, но голос был очень расстроенный.

— Наверное, потеряла в куче стираного белья любимую рубашку мужа, — хохотнул Ксавьер.

Джулия проигнорировала его пьяную шутку и решила сменить тему.

— Значит, сегодня ты дал последнее интервью? — спросила она, имея в виду его беседу с корреспондентом «Фигаро».

— Я еще не решил, последнее или нет, — пожал он плечами. — У меня много приглашений. А еще мне предлагают написать мемуары. Обещают кучу денег. Как думаешь, согласиться?

— Я думаю, нам не нужны деньги! — отрезала Джулия.

— А репортер «Пари матч» хочет приехать сюда и пообщаться с нами обоими.

— Нет, — твердо заявила она. — Я уже говорила: не хочу общаться с прессой. Пожалуйста, не втягивай меня в подобные мероприятия!

— D’accord, — бросил Ксавьер, и они стали есть молча.

Вскоре Ксавьер потянулся через стол и взял жену за руку.

— Почему ты такая грустная, Джулия? Прошу тебя, скажи, в чем дело.

— Наверное, не успела к тебе привыкнуть, — просто объяснила она, не желая продолжать эту тему.

Ксавьер сжал ее руку, потом налил себе еще вина.

— Да, наверное. Знаешь, ты сильно изменилась.

— Еще бы! Мне кажется, я прожила целую жизнь с тех пор, как мы с тобой тогда расстались. Такой... опыт не проходит бесследно, Ксавьер.

— Но ведь мы можем вернуть наши прежние отношения, cherie? — спросил он с мольбой в голосе. — Мы же так любили друг друга! Это было прекрасно! Я знаю, пройдет время, и все будет как раньше.

— Очень на это надеюсь, Ксавьер, — вздохнула Джулия.

Позже он проводил ее до спальни и задержался в дверях.

— Прошу тебя, Джулия, разреши мне сегодня ночью остаться с тобой. Я докажу тебе свою любовь и помогу нам обоим вспомнить былые чувства. — Он подошел ближе и обнял супругу.

Она не испытывала к нему ни малейшего желания, однако не стала противиться ласкам и поцелуям, думая, что, возможно, он прав и в постели к ней вернется утраченное ощущение счастья.

После физического соития Джулия долго не смыкала глаз. Сам акт продлился всего несколько секунд, и Ксавьер тут же крепко заснул.

Жестокая правда заключалась в том, что его прикосновения и запах перегара вызывали у нее отвращение. Как такое произошло? Раньше она всегда с нетерпением ждала интимной близости с мужем. Ей нравилось прижиматься к его обнаженному телу. Секс был сильной стороной их брака. Но сегодня...

Джулия беспокойно ворочалась в постели. Когда Ксавьер занимался с ней любовью, она помимо воли думала о Ките — о его нежных чувственных руках, умеющих доставить удовольствие и дождаться, когда она будет готова... о том, как они часто смеялись в постели... С ним она могла полностью расслабиться и открыться: Кит любил ее такой, какая она есть...

Джулия одернула себя: «К чему травить душу воспоминаниями? Отношения с Китом безвозвратно закончились, мне осталось лишь покориться судьбе».

Когда Алисия появилась в зале прибытия Тулонского аэропорта, Джулию поразил ее бледный, изможденный вид. Она подошла к сестре и заключила ее в объятия.

— Привет, Алисия. С приездом во Францию!

— Ох, Джулия, я так рада тебя видеть... — через силу выдавила Алисия и разрыдалась у нее на плече.

— Пойдем, отвезу тебя домой, а потом расскажешь, что стряслось, — ласково предложила Джулия, ведя Алисию к машине.

Пока они ехали на восток, в Раматюэль, Джулия украдкой поглядывала на сестру. Та смотрела прямо перед собой, напряженно сцепив руки на коленях.

— Может, расскажешь прямо сейчас? — спросила Джулия. — Или подождешь, когда мы приедем?

— А Ксавьер дома? — поинтересовалась Алисия.

— Да.

— Ты еще не говорила с папой?

— Нет. — Джулия пожала плечами. — Он куда-то пропал. Вообще-то странно, что он мне не звонит, тем более что Ксавьер вернулся.

— Возможно, его голова занята другим, — пробормотала Алисия.

Джулия услышала в ее тоне горькие нотки и решила не спешить с расспросами. Дальше они ехали молча. Дорога начала забирать вверх, и перед ними открылся великолепный вид: Средиземное море во всей своей лазурной красе.

— Остановись здесь, ладно? — Алисия вдруг тронула Джулию за руку. — Мне надо выйти.

Джулия подъехала к площадке на вершине утеса — здесь парковались желающие полюбоваться знаменитой панорамой. Алисия тут же выбралась из машины и подошла к перилам, отделяющим ее от отвесного спуска к морю.

Джулия осторожно последовала за сестрой, встала рядом и перегнулась через ограждение.

— Здесь красиво, правда? — осторожно произнесла она.

— Три дня назад папа сказал, что они с мамой меня удочерили! — вдруг выпалила Алисия, скрывая душевное напряжение за почти механической четкостью речи.