Оккупировав Кампучию, вьетнамцы передали власть над страной Единому фронту национального спасения Кампучии, созданному незадолго до начала вторжения из числа тех красных кхмеров, которые были несогласны с политикой Пол Пота. В дальнейшем вплоть до 1991 г. военные действия между вьетнамской армией и её союзниками, с одной стороны, и «красными кхмерами», с другой, происходили на западе Кампучии, в районах вдоль тайско-кампучийской границы, и носили преимущественно (контр) – партизанский характер. Благодаря поддержке Таиланда, Китая и… США, признававших правительство «красных кхмеров» легитимным и даже с представительством в ООН, партизаны Пол Пота сумели продержаться до окончательного вывода вьетнамских войск из Кампучии. Более того, в коалицию с «красными кхмерами» вступили все противники расширения вьетнамского влияния в Индокитая – сторонники принца Нородома Сианука и правительства Кхмерской республики генерала Лон Нола 1970–1975 гг. Впрочем, «красные кхмеры» всё равно задавали тон в борьбе против «вьетнамских оккупантов». В то же время никакая поддержка извне не помогла «красным кхмерам» и их союзникам в противостоянии с опытной и хорошо оснащённой вьетнамской армией. Максимум, что могли делать «красные кхмеры», это проводить рейды в приграничных с Таиландом районах Кампучии. Основные районы страны крепко контролировались вьетнамскими войсками и их союзниками – вооружёнными силами правительства Хенг Самрина, а с 1985 г. и его преемника Хун Сена.

Вьетнамцам удалось сделать то, что не удалось ни французам, ни американцам в Индокитае! Если можно так выразиться, им удалось «кхмерифицировать» войну, иными словами, постепенно переложить основные усилия в борьбе с «красными кхмерами» на плечи вооружённых сил само́й Кампучии/Камбоджи[87]. В результате во второй половине 1980-х гг. Вьетнам стал сворачивать своё участие в войне, так как «красные кхмеры» были слабы и не могли перейти в наступление, а ВС Кампучии/Камбоджи были уже достаточно сильны, чтобы им противостоять. Практика показала, что после вывода вьетнамских войск в 1989–1991 гг. ВС Камбоджи оказались в состоянии уже без посторонней помощи справиться с вооружёнными выступлениями «красных кхмеров», которые рассчитывали снова захватить власть после ухода вьетнамских войск.

Таким образом, утверждение относительно «бесперспективной войны в Камбодже» не соответствует действительности.

Тот факт, что геноцид в Камбодже действительно не был осуждён, ни в само́й стране, ни на международном уровне, породил массу конспирологических теорий на тему того, что его вообще не было.

Массовое уничтожение всех противников новой власти в период с 1975 г. по 1978 г. имело место. Точная цифра жертв до сих пор неизвестна, но факт массовых убийств был подтверждён большим количеством свидетелей. Таковыми были беженцы на территории Таиланда, сообщавшие об убийствах людей начиная с 1975 г., жители Кампучии, пережившие три года под властью «красных кхмеров», вьетнамские военные, вступившие в страну в 1979 г., да и сами «красные кхмеры» из числа тех, кто перешёл на сторону властей Народной Республики Кампучии в 1979 г.

Геноцид, или, если хотите, массовые убийства периода 1975–1978 гг., не были осуждены в Камбодже вовсе не потому, что их якобы не было, а по совсем другой причине. Дело в том, что покаяние и осуждение далеко не всегда способствуют забвению исторического прошлого. Более того, они нередко вредят дальнейшему развитию страны.

Яркий пример тому – Советский Союз, где осуждение т. н. «культа личности Сталина» имело крайне негативные последствия. Произошла смута в умах простых советских людей и интеллигенции, социалистические страны разделились на сторонников и противников политики СССР, и по сей день не утихают споры относительно оценок советской истории в период с 1924 г. по 1956 г.

В Камбодже решили пойти по другому пути. После завершения многолетней гражданской войны правящей элите стало ясно, что если, к примеру, провести показательные процессы с осуждением участников событий указанного периода, то придётся судить едва ли не половину населения страны. Более того, на скамью подсудимых придётся посадить и всё руководство Камбоджи, включая принца Нородома Сианука, активно сотрудничавшего с «красными кхмерами», а также фактических руководителей страны – премьер-министра Хун Сена и его предшественника Хенг Самрина, которые и сами были выходцами из «красных кхмеров», просто вовремя перешедших на сторону вьетнамских войск. Если бы такой процесс был, он мог бы выставить всех политических деятелей страны в период с 1975 г. по настоящее время в невыгодном свете перед лицом народа. Публичное осуждение «красных кхмеров» лишь усугубило бы раскол общества. Не будем забывать, что и после свержения их власти в 1979 г. значительная часть населения продолжала поддерживать «красных кхмеров», видя во вьетнамцах оккупантов. Если бы власти решили вынести вопрос осуждения «красных кхмеров» на международный уровень, то в таком случае в неприглядном свете оказался бы весь народ – получилось бы так, что древнейший народ Индокитая, потомки создателей Ангкора, за три года скатились до первобытного уровня. Это породило бы у людей массу комплексов относительно оценок недавнего исторического прошлого и не способствовало бы позитивному развитию страны.

Именно по изложенным причинам правящая элита Камбоджи и не стала никого публично осуждать и проводить громких процессов, решив не оглядываться назад, таща за собой груз прошлого, а уверенно идти вперёд. И это было правильным решением!

Сущность данного заблуждения заключается в том, что Камбоджа настолько нашпигована минами, что ездить туда не сто́ит, ибо это очень опасно.

Сколько мин и неразорвавшихся боеприпасов до сих пор находится на территории «Страны сахарных пальм», толком не знает никто. Мины ставили партизаны Вьетконга, американцы, армия Южного Вьетнама, войска проамериканского режима Лон Нола, «красные кхмеры» – сначала против сторонников Лон Нола, а в конце 1970-х гг. и в 1980-х гг. уже против вьетнамских войск – и, наконец, освободившая страну от «красных кхмеров» вьетнамская армия.

В 1980-е гг. усилиями вьетнамской армии под руководством главнокомандующего генерала Ле Дык Аня (президент Вьетнама в 1992–1997 гг.) была создан т. н. «Бамбуковый занавес», или «План К5», когда вдоль границы с Таиландом в целях предотвращения диверсий со стороны окопавшихся на тайской территории «красных кхмеров» были вырублены и заминированы просеки в джунглях на протяжении 700 км при ширине просек до 500 м.

В настоящее время шансы попасть на неразминированные участки местности есть, но такие места в основном сосредоточены в малонаселённых районах страны, в основном вдоль границы с Таиландом. В остальных местах, в т. ч. и в тех, которые пользуются популярностью у туристов, мин давно уже нет – разминирование осуществлялось усилиями мирового сообщества, и достаточно успешно. Сегодня шансов для иностранного визитёра подорваться на мине гораздо меньше, чем наступить на ядовитую змею. Подчёркиваю, что речь идёт о туристических маршрутах, а не об отдалённых и, откровенно говоря, малоинтересных для рядового обывателя местностях.