– Его величество потребовал этим вечером собрать совет принцев-синно[23]. Принц Чичибу не сможет проигнорировать это приглашение.

– Говорят, что мятежники хотят похитить принца Чичибу, когда он прибудет на станцию Уэно, – промолвил барон Харада.

Как только из кабинета вышел Его величество в сопровождении принца Коноэ, своего адъютанта Хондзо Сигеру и генерала Араки Садао, сторонника политики «Удара по Северу», в коридоре воцарилась полная тишина. Его величество был одет в несколько измятую военную форму и говорил тихо, но отчетливо произнося слова. Тот, кто хоть однажды слышал вблизи звуки Драгоценного голоса, никогда не забудет его интонации. Они похожи на звуки кото, у которого оборвалась одна струна.

– Я не желаю ничего слышать о мотивах и психологии мятежников, генерал Араки, – сказал Его величество. – Они убили моих верных вассалов. Я не могу смириться с тем, что мерзкие бунтовщики все еще разгуливают на свободе.

– Ваше величество, мятежники окружены и изолированы от армии, они не смогут заразить своими безумными идеями других офицеров, – сказал адъютант Хондзо.

– Как вы смеете говорить мне о полном окружении мятежников, когда эти мерзкие предатели установили свои посты прямо у стен нашего дворца!

Бледный от волнения генерал Араки все же нашел в себе мужество сказать императору правду:

– Ваше величество, хотя мы могли бы силой подавить сопротивление этих мерзавцев, думаю, этого не следует делать. Я опасаюсь, что моральный дух в армии Вашего величества находится не на должной высоте. Мне кажется, надо дать мятежникам время успокоиться или истечь постепенно кровью и погибнуть.

– Вы действительно так считаете, генерал Араки? Но могу ли я спать спокойно, зная, что мои верные подданные уже истекли кровью и погибли?

Взглянув на меня, принц Коноэ загадочно улыбнулся и поклонился императору.

– Кто это? – спросил Его величество, мельком посмотрев на меня.

– Мой агент в стане мятежников, Ваше величество.

Худой, долговязый, чем-то похожий на верблюда, принц Коноэ с небольшими, как у Гиммлера, усиками выглядел подтянутым и щеголеватым, несмотря на бессонную ночь.

– Прекрасно. Надеюсь, он оправдает наши ожидания. Когда император удалился, принц Коноэ отвел меня в сторону.

– Его величество хочет лично возглавить императорскую гвардию и сокрушить сопротивление повстанцев.

– Вряд ли ему это удастся, – сказал я. – Мне показалось, что Его величество упивается сложившейся ситуацией.

– И на то есть причины, – смеясь, заметил принц Коноэ. – Его величество, подписывая документы, называет теперь себя не верховным правителем, а Небесным.

– Армия заняла выжидательную позицию, она не хочет участвовать в подавлении мятежа, и это идет на пользу Небесному, как вы считаете?

– Без сомнения, дорогой родственник. Не прикладывая никаких усилий, Его величество пожинает плоды мятежа, бунтовщики играют ему на руку. Теперь он может требовать немедленных решительных действий, прекрасно понимая, что Штаб не рискнет развязать кровопролитие. Лично меня сейчас беспокоит другое. Боюсь, что когда с мятежом будет покончено и начнутся чистки, меня назначат военным министром. Но мне очень не хочется возглавлять военное ведомство в тот период, когда на военных будут объявлены гонения. Однако мой родственник, принц Санондзи, не простит мне покушения мятежников на свою жизнь и, конечно, будет рекомендовать Его величеству это назначение, чтобы отомстить мне.

– И что же вы намерены предпринять, ваше превосходительство?

– Притвориться больным, что же еще? Вы же знаете, что у меня хрупкое здоровье.

– Да, конечно, и оно может неожиданно пошатнуться.

– Принц Чичибу, как ожидается, прибудет сегодня во дворец, чтобы присутствовать на совещании синно, – продолжал принц Коноэ. – Он напишет записку своему другу, капитану. Нонаке, с требованием сдаться. Вы должны будете передать записку лично капитану Нонаке завтра утром.

Это было неприятное поручение, которое могло закончиться для меня самым печальным образом. Я опасался, что капитан Нонака, получив подобную записку, прикажет расстрелять меня. Заместитель начальника Генерального штаба Сугияма Хадзиме дал мне инструкции и приказал доставить записку принца Чичибу по назначению еще до полудня. В Штабе тем временем должны были принять решение о начале подавления мятежа.

Утром 28 февраля, когда я подошел к штабу мятежников, мне показалось, что идет снегопад. С неба аэропланы разбрасывали листовки с призывами к мятежникам сдаваться. Подобные призывы можно было прочитать и на огромных воздушных шарах, парящих в вышине. Кроме того, на них были написаны обращения жен и детей восставших и обещания простить заблудших. Из стоявших на грузовиках громкоговорителей и по радио день и ночь неслось одно и то же: «Сдавайтесь, или вы погибнете!»

Капитан Нонака, казалось, не был удивлен, получив записку принца Чичибу.

– А что, если я не готов сейчас сдаться? – спросил он.

– Вы знаете настроения верноподданного Его величества полковника Исивары Кандзи, начальника штаба по ликвидации мятежа. Он считает вас предателями, поскольку вы являетесь солдатами Трона, поднявшими против Трона вооруженный мятеж.

– Ему следовало бы знать, что мы беззаветно преданы Трону.

– Он так не считает. Полковник Исивара приказал Первой дивизии, гвардейцам Коноэ и артиллерии готовиться к штурму ваших позиций.

– Но ведь это преданные нам подразделения! Нет, невозможно! Я уверен, что негодяи во дворце держат Его величество в неведении относительно истинного характера нашего протеста. Кита Икки сообщил, что вчера ночью его жена, эта ясновидящая женщина, видела пророческий сон. Ей приснилось, что Небесный прислушается к нам только в том случае, если мы устраним окружающих его лживых советников.

– Жена Киты ошибается. Что же касается самого Киты, то он опасается за свою жизнь и поэтому не хочет, чтобы вы сдавались. К вашему сведению Небесный намерен лично возглавить гвардию, когда начнется операция по подавлению мятежа.

– Откуда вы это знаете? – растерянно спросил капитан Нонака.

– Вчера я был во дворце, где встречался с принцем Коноэ, и слышал из уст самого Небесного о его намерениях встать во главе гвардии.

– Вы можете передать от меня записку принцу Чичибу?

– Его величество не позволит, чтобы вы входили в контакт с принцем.

– Мое послание будет очень простым. Мы, офицеры движения нинироку, просим у Его величества разрешения совершить сеппуку в доказательство нашей беззаветной преданности Небесному Трону.

– Я постараюсь передать ваши слова заместителю начальника штаба по ликвидации мятежа Сугияме.