Сторонники Троцкого были регулярными жертвами покушений и заказных убийств, где бы они ни действовали. Сотни их были убиты другими коммунистами или агентами НКВД во время их участия в гражданской войне в Испании на стороне республиканцев. Обезглавленный труп одного из бывших секретарей Троцкого, Рудольфа Клемента, был обнаружен в реке Сене в 1937 году; в сентябре того же года Игнатия Рейсса, советского дипломата в Париже и знакомого Льва Седова, заманили в ресторан в Лозанне и, когда он попытался бежать, забили до бессознательного состояния, а его тело изрешетили пулями93. Жизнь самого Троцкого постоянно висела на волоске. Непрерывно выдвигались тщательно разработанные планы его убийства в его мексиканском убежище. После неудавшегося вооруженного нападения убийца-одиночка Рамон Меркадер, фанатичный испанский сталинист, участник междоусобиц в годы гражданской войны, притворившись местным марксистским журналистом, получил постоянный доступ в дом Троцкого. Прибыв одним жарким солнечным днем в августе 1940 года в дом Троцкого, одетый в толстый плащ и в шляпе, он поверг на пол всегда подозрительного Троцкого ударом небольшого ледоруба. Троцкий скончался от раны на следующий день, став жертвой террора, который он непрестанно отстаивал94. Зарубежная оппозиция никогда не предоставляла убежища противникам сталинской диктатуры. Преодолеть советские секретные службы политическим активистам было просто не под силу, но главной проблемой, с которой сталкивались Троцкий и его союзники, так же как и германские изгнанники, было отсутствие какого-либо безопасного публичного политического пространства внутри Советского Союза. Целенаправленная демонизация и поношение троцкизма сталинским режимом в 1930-х годах фактически блокировали возможность широкого общественного резонанса, связанного с нападками Троцкого на Сталина.

Самую непосредственную угрозу советской системе в годы сталинской диктатуры представляли советские пленники, взятые немцами во время войны, которые, как и Лига немецких офицеров, оказались объектом манипуляций тех, кто их захватил, с целью подрыва политической воли своих врагов. В результате возникли по крайней мере три движения, номинально ставящие цель свержения советского коммунизма. Два их них были основаны в 1941 году после вторжения Германии. Русскую национальную армию освобождения возглавлял бывший советский инженер Бронислав Каминский, чья «армия» была известна своими зверствами и жестокими преступлениями во время ее дикой борьбы против разрозненных остатков Красной Армии и советских партизан; Русская национальная народная армия была сформирована русскими эмигрантами, которым покровительствовали немецкие оккупанты, в районе Смоленска, но была распущена в 1943 году95. Каминского СС использовало для выполнения тех заданий, при которых варварство и жадность его последователей были востребованы. Вместе с тем, когда его бригада была привлечена для подавления Варшавского восстания в августе 1944 года в виду устроенной ими кровавой бойни и неописуемых зверств, Гиммлер приказал расстрелять его, а его последователей отправить в состав русских сил, условно организованных в качестве неофициальной Русской освободительной армии под руководством бывшего советского генерала Андрея Власова. Эта армия никогда не существовала в форме организации, признанной германскими властями; это название было использовано для описания разнообразного сообщества антибольшевитских сил, грабителей и протофашистов, использованных германской армией для пропаганды своей «освободительной миссии» с целью ослабления духа Красной Армии. Власов в первом письме, сброшенном с самолета над советской линией фронта, призывал солдат вступить в борьбу против «всеми ненавистной сталинской системы»; на этот призыв откликнулись несколько тысяч человек96.

Как и германские военные заговорщики, Власов начал свой путь как преданный энтузиаст системы, которой он служил. Он вступил в Красную Армию в 1919-м, в партию вступил в 1930-м; он служил примером во времена ежовщины, участвуя в чистках в своих военных подразделениях; был награжден орденом Ленина и Красного Знамени; он героически сражался против германских войск во время обороны Киева в 1941 году и контрнаступления под Москвой в январе 1942 года. В июне 1942 года его Вторая ударная армия была полностью уничтожена во время попытки прорвать кольцо блокады вокруг Ленинграда, а сам Власов попал в плен. За следующие шесть месяцев он был превращен из преданного коммунистического борца в участника крестового похода против коммунизма. В декабре 1942 года, будучи главой вымышленного Комитета освобождения, он опубликовал так называемую «Смоленскую декларацию». Декларация несла на себе явный отпечаток германской пропаганды, работавшей в тесном контакте с Власовым, хотя его собственное убеждение в том, что коммунистическая система была ошибкой для России, казалось, было искренним, а не конъюнктурным. Декларация призывала к политической революции: «Свержение Сталина и его клики, уничтожение большевизма». В ней также содержались тринадцать благородных обещаний для освобожденной России, среди них: положить конец коллективизации, обеспечить интеллектуальную свободу и свободу совести, уничтожить аппарат террора, установить социальную справедливость для всех. Но не было обещаний политической свободы97. В открытом письме, опубликованном три месяца спустя, Власов объяснял свое идеологическое перерождение тем, что он пришел к этому, увидев, как массы простых русских людей бессмысленно проливают кровь за дело, которое в конечном итоге служит интересам англо-американского капитализма, чьей марионеткой Сталин стал. Эти туманные рассуждения привели Власова к выводу, что союз с гитлеровской Германией является единственным способом гарантировать освобождение своей родины России98.

Гитлер закрывал глаза на деятельность «освободительного» движения Власова, и только в сентябре 1944 года ему было дано официальное германское благословение, когда Гиммлер одобрил основаие Комитета освобождения народов России. В январе 1945 года были сформированы две дивизии русских добровольцев, но они приняли лишь незначительное участие в боевых действиях в Праге в апреле 1945 года, когда славянская солидарность преодолела их прогерманские сантименты и они повернули свои ружья против СС для того, чтобы защитить чешское население от дикого финального неистовства99. Власов и его основные сподвижники были схвачены в конце войны и через год казнены. Высшая мера наказания в виде повешения была одобрена Политбюро 23 июля, а судебный процесс начался через неделю. Ходили слухи о том, что Сталин приказал повесить их на проволоке от пианино, как это было в случае с германскими участниками неудавшегося июльского заговора, однако свидетельства говорят, что была использована обычная веревка100. Так же как германские военные заговорщики, власовское движение играло на своих фантазиях о масштабах народной поддержки их целей свержения режима, хотя доказательств этого было совсем немного; смрад измены невозможно было удалить, пока Власов открыто ассоциировал себя с немцами; само движение было разделено на самые разнообразные политические группы, от националистических антисемитов до коммунистов-реформаторов, и противоречия между ними можно было замаскировать только путем концентрации на общей цели смещения Сталина и общей преданности своей Родине. Правительство Власова столкнулось бы в Москве с теми же проблемами установления моральной власти, что и правительство Герделера в Берлине. Политическая оппозиция в обеих системах страдала зависимостью от поддержки извне и оттого, что на ней лежала печать предательства. Отсутствие каких-либо практических возможностей публичной политической дискуссии через независимую прессу и четкой организации превращало ее в невидимую для подавляющего большинства населения силу в каждой из диктатур и вынуждало оппонентов полагаться на террористические акты, еще больше удалявшие их от населения, к освобождению которого они стремились.